САНКТ-ПЕТЕРБУРГ (Рейтер) – Федеральная служба безопасности РФ рассекретила дневники и письма Леонида Николаева, чей смертельный выстрел в сподвижника Сталина Сергея Кирова привел в действие механизм первой волны репрессий в 1935 году. «После убийства Кирова в первом квартале 1935 года население Ленинграда сократилось на 35 000 человек. А ведь в городе не было ни холеры, ни чумы. Это была зачистка города – ссылки, казни, лагеря», – сказала директор музея Татьяна Сухарникова, собравшая, изучившая и показавшая во вторник ученым и журналистам документы, которые хранились в архивах Лубянки ровно 75 лет, прошедшие после покушения. Секретные службы СССР и России раньше не допускали исследователей к этим документам, однако Сухарникова получила доверенность от сына Николаева. Дневники и письма говорят о том, что Николаев решил отомстить за то, что его исключили из рядов большевиков за нарушение партийной дисциплины и отказались дать путевку в санаторий, несмотря на жалобы на сердце. «Человек знал, как он будет мстить. Николаев разрабатывает план. Мы видим скрытый механизм и мотивацию подготовки преступления», – объяснила Сухарникова Николаев требовал от властей Ленинграда предоставить ему должность в партийной иерархии, но вместо этого его отправляли на завод, и на понижение вместо руководящей работы он не соглашался. «От такой работы он отказывался. Поэтому он потерял право на продовольственный паек, а у него было двое детей», – сказала Сухарникова. В дневнике и в письмах Николаев писал: «Хоть самого себя ешь – нет ни денег, ни продуктов... Для себя у них (у партийных лидеров) – гаражи с автомобилями, а для нас – сырой хлеб». Кормить семью приходилось его жене – Мильде Драуле, про которую в 1990-е годы писали, что ее любовником был Киров. Сухарникова считает версию убийства из ревности несостоятельной, отмечая, что в архиве Николаева нет об этом ни слова, а Мильда была примерной женой и матерью. «Я умираю по политическим убеждениям. Нет свободного выбора жизни, я должен умереть. Я хочу умереть с той же радостью, что и родился. Я буду бороться с такой же силой, как и вырос в борьбе за существование. Удар должен быть нанесен без малейшего промаха», – писал Николаев за несколько недель до выстрелов в Кирова, которые прозвучали 1 декабря 1934 года в коридоре Смольного – резиденции Ленинградского обкома партии. Сухарникова говорит, что после убийства Кирова репрессии были не только в Ленинграде, но и в Москве, Минске и Киеве. »...Штабы НКВД созданы при каждом райисполкоме города, а судопроизводство введено «ускоренное» (оно и раньше не поражало медлительностью) и без права обжалования (оно и раньше не обжаловалось). Считается, что четверть Ленинграда была расчищена в 1934 – 35 годах», – писал Александр Солженицын в «Архипелаге ГУЛАГ». Военная коллегия Верховного суда СССР 29 декабря 1934 года приговорила к расстрелу Николаева и еще 13 человек, которых назвали «подпольной террористической организацией «Ленинградский центр». Впоследствии была выдвинута другая версия, согласно которой Николаев был лишь орудием в руках сотрудников НКВД, действовавших по указанию Сталина, который хотел ликвидировать конкурента во власти. Некоторые историки считают, что Кирова, который входил в высший орган власти – Политбюро ЦК ВКП(б), – могли избрать на высший партийный пост вместо Сталина. В 1990 году сподвижник последнего главы СССР Михаила Горбачева Александр Яковлев, изучивший «дело Кирова», пришел к выводу, что Николаев, скорее всего, являлся убийцей-одиночкой, однако мотивация его действий не была ясна. Киров родился в 1886 году, примкнул к сторонникам Ульянова-Ленина в 1904 году, возглавлял боевые дружины революционной партии. После октябрьской революции он руководил репрессиями против противников большевиков в Астрахани, а с 1926 года возглавил бывшую столицу, которая к тому времени была переименована в Ленинград. (Денис Пинчук. Редактор Дмитрий Антонов)