Иллюстрация: Питер Шранк
Несколько дней назад Европейский союз де-факто не смог ввести новые санкции в отношении России. Точнее, они были согласованы, но «ЕС решил подождать с публикацией несколько дней, чтобы способствовать дальнейшей реализации соглашения о перемирии на Украине». 10 сентября начались новые консультации на этот счет – на уровне постоянных представителей стран Евросоюза. Фоном к встрече стало заявление Ангелы Меркель о том, что Германия выступает за введение санкций и надеется, что они будут приняты «в ближайшее время». Политическая обстановка для такого рода решения самая неблагоприятная. Во-первых, несмотря на относительную немногочисленность, крепка броня стран Евросоюза – противников конфронтации с Россией. После введения продуктовых антисанкций с критикой действующего курса ЕС почти синхронно выступили лидеры Венгрии, Словакии, Австрии и Финляндии. Неудивительно, что именно Хельсинки (а также традиционно союзной Москве Италии) западные СМИ приписывают безрезультатность последней попытки введения ограничений против России. Во-вторых, некоторое время назад был представлен к реализации план мирного урегулирования ситуации на Украине, по понятным причинам получивший в СМИ название «план Путина». Таким образом, Россия на деле продемонстрировала готовность к участию в ситуации, к которой – пока не доказано обратное – не имеет никакого формального отношения. И, в-третьих, отсутствует негативный событийный фон, который можно было бы списать на Россию на манер событий с малайзийским «Боингом». Единственное слабое исключение – заявления Киева о «вторжении России», послужившем причиной отмены рабочей поездки Порошенко в Турцию (интересно, на фоне тяжелой ситуации на Украине были ли вообще темы для продуктивного диалога с Анкарой). Однако заявления о вторжении не были подтверждены ни одним сколько-нибудь релевантным источником, что уже послужило причиной для откровенного троллинга со стороны российского МИДа. Самым же показательным фактом является то обстоятельство, что попытки Брюсселя разродиться новыми ограничениями сопровождаются тишиной со стороны Вашингтона. Такая реакция наиболее последовательного критика Москвы связана с тем, что после введения ответных российских санкций стало неясно, может ли Брюссель вообще согласовать какие-либо новые санкции против России. Перечисленные выше государства еще месяц назад заявили о нежелательности такого сценария, а без согласия всех стран-участниц Европейский союз ни одно решение, связанное с внешней политикой и безопасностью, провести не может. Вашингтон же в случае «фальстарта», не поддержанный никем, кроме Канады, рискует сам оказаться в политической изоляции. Безусловно, даже односторонние действия США могут нанести серьезный ущерб экономике России, однако события последних месяцев и их восприятие широкими массами практически не соотносятся с прагматичными экономическими соображениями. Иными словами, Вашингтон пытается навязать Брюсселю роль своего рода штрафного батальона, с тем чтобы в случае успеха триумфально поддержать санкционный порыв европейских партнеров. В результате какое бы решение ни было принято в Брюсселе, оно станет победой или российской (очередная пробуксовка четвертого пакета), или американской (новый выстрел ЕС себе в ногу) дипломатии. Европейский же союз продолжает страдать от сформированной в блоке системы управления. Последняя все чаще напоминает СССР эпохи застоя. На любую проблему, не лежащую в плоскости безусловной компетенции ЕС, – а таких большинство – приходится созывать комиссию. При этом единственное отличие обычных проблем от острых, требующих незамедлительного решения, состоит в том, что в последнем случае комиссия будет срочной или экстренной. Члены таких собраний, в свою очередь, все чаще преследуют собственные интересы. Кто-то, понимая, что его голос на наднациональном уровне имеет ничтожный вес, занимается популизмом, кто-то преследует собственные внешнеполитические интересы, с Брюсселем никак не связанные. Хрестоматийный пример – дружба США с Польшей и то, как ее охарактеризовал в частной беседе Радослав Сикорский. По состоянию на сегодняшний день сложно представить, как украинский кризис может оказаться фатальным для России. А вот для светлого будущего единой союзной Европы – очень даже.
