Фото: Александр Петросян/Коммерсантъ

Что общего у близкого Путину Игоря Сечина и оппозиционера Бориса Немцова? На поверхности одно: оба в разное время занимали в российском правительстве должность вице-премьера, в ведении которого находился ТЭК. Разрыв между их приходом в Белый дом составляет ни много ни мало десять лет. Однако есть одно обстоятельство, связывающее этих двух персонажей непосредственно сегодня: у них есть общий недруг, и этот недруг – владелец швейцарского нефтетрейдера Gunvor Геннадий Тимченко. Казалось бы, информация о том, что доля трейдера в торговле российской нефтью сократилась в 2012 году с 40% до 15%, должна стать поводом для радости столь разных людей, как Немцов и Сечин. Однако праздновать победу пока рановато.

И Сечин, и Немцов внесли немалую лепту в то, чтобы испортить жизнь занимающего 12-ю строчку в рейтинге Forbes российского миллиардера. Первый, как и подобает чиновнику, это скрывает, второй, не будучи скованным профессиональной этикой, готов говорить об этом открыто и с удовольствием. В немцовском докладе «Путин. Итоги. 10 лет» тема обогащения предпринимателей, которым во время первых двух сроков президентства благоволил Владимир Путин, была одной из важнейших. В связи с этим не был обойден вниманием и Геннадий Тимченко.

Авторы доклада (Немцов писал его с Владимиром Миловым) отметили, что в 2000 году Gunvor был небольшим трейдером, а «за годы правления Путина смог сосредоточить в своих руках контроль над экспортом российской нефти». При этом Тимченко был назван «старым другом» президента. Последнее определение заставило бизнесмена обратиться в суд с иском о защите чести и достоинства. Суд принял его сторону и признал, что данная фраза требует опровержения. Адвокаты истца требовали также опровержения первой фразы, однако в этой части суд оставил иск без удовлетворения. Сам Тимченко на суде не появлялся, что для него типично – бизнесмен всячески старается избегать публичных мероприятий, особенно с участием прессы.

Антагонизм Тимченко и Сечина – явление более кулуарное. Знающие люди говорят, что в материальном плане делить им особенно нечего и в основе их противостояния лежат исключительно личные счеты – как говорилось в фильме «Мимино», «личная неприязнь». Возможно, Геннадий Тимченко в бытность Сечина куратором нефтянки несколько уязвлял его самолюбие своей неподконтрольностью. Возможно, вице-премьеру претило слишком откровенное восхождение трейдера в рейтинге Forbes. Возможно, во главе угла обыкновенная ревность – все-таки оба не последние Владимиру Путину люди… Так или иначе, Игорь Сечин старался при помощи подвластных ему механизмов осадить удачливого бизнесмена.

Поводы для давления находились, правда, наружу выходили конфликты, не связанные с трейдерским бизнесом Тимченко. Наибольшей критики была удостоена работа его подрядной компании «Стройтрансгаз», по вине которой срывались сроки ввода в действие нефтепровода БТС-2 (вторая очередь «Балтийской трубопроводной системы»). На стол Сечину ложились докладные записки, в которых описывались нарушения, допущенные подрядчиком, однако – надо отдать ему должное – все его комментарии относительно переноса сроков и перспектив проекта всегда были максимально корректными. Что оставалось за кадром, сказать трудно, однако из близких к этому вялотекущему конфликту источников известно, что под конец президентства Дмитрия Медведева в окружении Сечина возник план создания нового нефтетрейдера, альтернативного Gunvor. Первую скрипку в нем должен был сыграть другой крупный предприниматель – Зиявудин Магомедов, контролирующий группу «Сумма», в портфеле которой также имеются крупные подрядные проекты. Новый трейдерский бизнес (как и некоторые другие) прочили Дмитрию Медведеву в качестве «отступных».

Получить столь оригинальный золотой парашют бывшему президенту так и не посчастливилось, а вот потесниться Gunvor все же пришлось. После того как Сечин покинул Белый дом и стал президентом «Роснефти», в департаменте по экспорту нефти и нефтепродуктов компании произошли кадровые перестановки: по неофициальным данным, были уволены все, кто имел дело с Gunvor. Теперь становится известно о том, что трейдеру не удалось выиграть ни один из тендеров на право напрямую торговать нефтью Urals, принадлежащей «Роснефти». Все участники процесса делают хорошую мину при плохой игре: «Роснефть» заявляет, что тендеры прозрачны, а условия участия в них равны для всех, Gunvor – что его коммерческие интересы не затронуты.

Между тем, определенное волнение за судьбу своего бизнеса Геннадий Тимченко все же испытывает. Говорят, предприниматель имел беседу с Владимиром Путиным во время одного из его дальневосточных визитов. В ходе беседы Тимченко высказал свою обеспокоенность в связи с позицией Сечина и в довольно бескомпромиссной форме попросил помочь их уладить. Говорят, ответ был довольно уклончивым и, возможно, даже иносказательным. После этого в кулуарах также появилась информация о том, что Тимченко реструктурирует свой бизнес, переводя часть управления на свою дочь Ксению, возглавляющую благотворительный фонд «Ладога».

Впрочем, не исключено, что и эта информация – часть продуманной игры. Складывается впечатление, что Геннадий Тимченко – один из самых закрытых персонажей российского крупного бизнеса – уходит в еще большую тень, чем та, которая окутывала его прежде. Вероятно, последние события лишь убедили предпринимателя в правильности избранной тактики. Мало кто предполагает, что с возвращением Путина в кресло президента дела Тимченко будут ухудшаться. Скорее, наоборот. Ну, а немедленно подхваченное деловыми СМИ сообщение о потере доли на экспортном рынке может стать всего лишь костью, брошенной тем, кто об этом мечтал.