Как задолжать триста миллиардов

Знамя над рейхстагом | Неправильные правые | Старикам здесь не место | Верните четырнадцатую зарплату

Меня давно мучает совесть, что я ничего не пишу про Грецию. Много ли в России журналистов, которые, вроде меня, жили там и знают их ни на что не похожий язык. Пока премьер-министр Йоргос Папандреу всю прошлую неделю кочевал по столицам (фото для кредиторов: «я и Саркози, я и Меркель, я и улыбающийся Обама»), а греки объявили третью за месяц всеобщую стачку, я терпел. Но когда министры финансов ЕС засели в выходные, чтобы успеть придумать план спасения Греции к своему понедельничному совету с красивым названием «экофин», я не выдержал: министры работают, и нам не отдыхать.

На демонстрации в Афинах 5 марта против сокращения всех и всяческих пенсий отравился полицейским газом и попал в больницу Манолис Глезос. Это тот самый Манолис Глезос, который с другом Лакисом Сандасом ночью 31 мая 1941 г. забрался на Акрополь и сорвал с него фашистский флаг со свастикой. Это как если бы сержант Егоров, в мае 1945-го установивший флаг над Рейхстагом, участвовал в демонстрации против монетизации льгот. Или рядовой Кантария, помогавший сержанту Егорову, протестовал против сноса поселка «Речник» и получил по спине омоновской дубинкой. (На выписавшегося из больницы Глезоса можно посмотреть здесь). Лакис Сандас, хоть и не ходил на демонстрацию, тоже, слава богу, жив. Греческие старики в здоровом средиземноморском климате живут долго, а на пенсию выходят на несколько лет раньше немецких. Видимо, осознание этого факта привело немецких журналистов и политиков к суровым инвективам, филиппикам и сатирам в адрес Греции: обманщики, растратчики, пусть продают острова. А греческий народ – на демонстрации против Германии: фашисты, не видать вам наших островов. А старого антифашиста Глезоса – на одну из этих демонстраций, где его отравили газом. Возможно, немецкого производства: Германия – главный внешнеторговый партнер Греции, в том числе и в области химической промышленности. Круг замкнулся. В поле брани Разорваки пал за вольность, как герой. Бог с ним! Рок его такой. Поначалу немцы пожалели Грецию с госдолгом в 300 млрд евро (при ВВП в 200 млрд) и с бюджетным дефицитом под 13% при норме для зоны евро – 3%. Но потом настроения изменились: в Германии узнали то, что знает любой человек, поживший среди эллинов. Например, что в Греции все государственные служащие привыкли получать не только 13-ю, но и 14-ю зарплату: 13-ю – на Пасху, 14-ю – на Рождество. Когда нынешний премьер в качестве меры суровой экономии решил ограничиться тринадцатью зарплатами в год – вернее, платить вместо целой половину зарплаты на Рождество и половину – на Пасху, греческий госсектор начал всеобщую забастовку. В капиталистической и натовской Греции социализма местами было больше, чем в СССР со союзники. По поводу студенческих бунтов конца 2008 г. я уже вспоминал, что высшее образование тут только государственное – это записано в конституции – и только бесплатное. Учиться можно неограниченное количество лет: поступившего нельзя отчислить ни за какие хвосты – они просто накапливаются. Студенты имеют право на трехразовое бесплатное питание: в разных местах города в «фититика эстиаториа» (студенческих ресторанах) они по студенческим билетам вузов своего города едят свой греческий салат, куриное бедрышко, чечевичную похлебку-пацас и порцию кальмаров. И даже пьют разбавленное вино. Заводилы всех студенческих беспорядков – как раз такие тридцатилетние студенты, сдающие хвосты пятилетней давности, и кормящиеся, если надо, бесплатно. Когда предыдущее правое правительство хотело ограничить время учебы максимум семью годами, случилось студенческие бунты. Когда несколько кряду предыдущих правительств осторожно пытались повысить пенсионный возраст, случались студенческо-пенсионерские бунты, и правительство бросало затею. Кто бывал в Греции, знает, что банки там работают до двух часов дня. Так же работают для посетителей – с этим туристы сталкиваются реже – все государственные учреждения. Предполагается, что после этого там идет – на первый взгляд не видна – работа за закрытыми дверями. Она, правда, и на второй взгляд видна не очень. Профсоюзы в Греции такой силы, как люди-икс и люди в черном вместе взятые: пронизано ими все сверху до низу, вширь и вглубь, от Эгейского моря до Ионического, и от вершин Олимпа до глубин Тартара – уволить никого нельзя. В ризе златистой заря простиралась над всею землею, как богов на собор профсоюзный призвал молнелюбец Кронион.

Экономический кризис в Греции – это кризис местной политической системы. В чем источники и составные части греческого социализма, ныне поиздержавшегося в дороге? Греция – не просто социалистическая страна, она еще страна восточная. С одной стороны – здесь, как в каком-нибудь Египте или Индии, – немыслимое для нас количество малого, семейного бизнеса: бесконечные кофейни, таверны, магазины, заправки, и всякий сверчок знает свой ларек. Но именно потому, что долгое время уделом большинства был мелкий бизнес, вершиной карьеры, исполнением мечты и лучшей, самой крепкой из нитей парок считалось вырастить и выучить детей и пристроить их на государственную службу. Опять же, как в какой-нибудь Сирии, Индии или Египте. Это во-первых. А во-вторых, Греция – Восточная Европа наоборот. Польше и Чехии СССР навязал коммунистов, которые задавили всех остальных. В Греции во время войны честно победило коммунистическое сопротивление, немцы ушли (в 1944 г. им было не до греков), и в уже освобожденную страну приплыли англичане, а за ними американцы и навязали грекам правое правительство, которое репрессировало левых по полной программе: тюрьмы, лагеря, ссылки на необитаемые острова, политэмиграция. История повторилась, когда американцы в 1967 г. посадили в Греции хунту «черных полковников». Призрак коммунизма, который мог наступить, но не наступил из-за вмешательства извне, фрейдовским гештальтом терзал греков. Греческая политика – продолжение гражданской войны конца сороковых. Две греческие партии, по очереди сменяющие друг друга у власти: ПАСОК («Всегреческое социалистическое движение») и «Новая демократия», – внешне также мало различимы, как любые левые и правые в современной Европе, – на сантиметр правее и левее центра. Но напряженность между ними, как и классовая ненависть в Греции, гораздо сильнее, чем в остальной Европе, за исключением, может быть, Испании. Для греков социалисты из ПАСОК – это более-менее потомки гонимых левых, либералы из «Новой демократии» – более-менее потомки тех, кто их репрессировал. Льготы и надбавки начал раздавать в начале 80-х первый в истории страны премьер-социалист, регулярный гость съездов КПСС Андреас Папандреу, отец нынешнего премьера. Во-первых, надо было показать: вот оно настоящее, левое, народное правительство. Во-вторых, левые прежде не правили Грецией, а в государственном аппарате и в местном самоуправлении сидели разные «бывшие»: Папандреу не доверял им и ставил своих людей. Тем более, что согласно «восточным» греческим представлениям, устроить сына, отца, внука, жену, сестру, племянницу и прочую пигалицу малую на надежную государственную работу – лучшая благодарность своим сторонникам и залог их благодарности на будущих выборах. Греческий народ не был неблагодарен, и социалисты правили страной почти четверть века. В 2003 г. к власти все-таки прорвались правые во главе с Костасом Караманлисом, племянником бывшего правого премьера. Вопреки теории, при власти вроде бы либеральной «Новой демократии» государственный аппарат, а вместе с ним и государственный долг, вырос в разы. Оно и понятно: теперь уже правые должны были благодарить за поддержку и не доверяли людям социалистов, которые сидели на всех должностях, но уволить сотрудников госсектора в Греции невозможно. Поэтому правые начали принимать на работу своих людей дополнительно. Кроме того, правые, столько лет прождавшие в оппозиции, были явно беднее своих респектабельных социалистических оппонентов, нужно было поправить дела. Наконец, надо было отблагодарить бизнес, который наконец-то поддержал либералов – разумеется, государственными заказами и контрактами, на оплату которых занимались деньги и выпускались гособлигации. Таким образом при правых государственные расходы не уменьшились, а увеличились: за пять лет правления греческих либералов с 2003 по 2008 г. расходы государства только на зарплаты в госсекторе выросли на 40%. При том, что сам госсектор равен 40% ВВП – исключительно высокий показатель для западной страны. За примером далеко ходить не надо: можно на Спиридоновку, между Патриаршими прудами, где Аннушка разлила масло, и Никитскими воротами, где венчался Пушкин. Число сотрудников отдела печати греческого посольства на Спиридоновке выросло за это время с трех до пяти человек с зарплатой, которую я пока не буду называть, чтобы наши дипломаты не взбунтовались и не захватили здание на Смоленской площади. И щедрым соцпакетом дома и ранним выходом на пенсию за часть жизни, прожитую в суровой России. При ударном освоении бюджетной целины вширь эффективность работы государственного сектора ничуть не выросла. Двухпартийность в условиях «холодной гражданской войны», хоть и постепенно затухающей, сработала совсем не так, как ей предписывают теоретики демократии. Обе партии пополняли государственный аппарат многими тысячами своих политических назначенцев, от которых требовалась не отличная работа, а верность назначившей их партии. Партия – рука милионнопалая, сжатая в один громящий кулак. Это можно назвать коррупцией, только – в отличие от нашей – здесь все проведено по бухгалтерии. *** Государственные расходы росли, а лишних доходов взять было неоткуда. Недоверие между классами привело и к плохой собираемости налогов. Греческий бизнес не очень доверяет греческому государству – слишком социалистическому, слишком большому для маленькой страны и по-южному неторопливому. Такому же, как греческие суды, где коммерческие споры решаются иногда годами. Кроме того, греческие бизнесмены чувствовали себя вправе укрывать налоги: ведь за доступ к государственным проектам (в том числе софинансируемым ЕС) они платили откаты чиновникам и вносили деньги в партийные кассы. В итоге – Греция вместе с Италией прочно занимают первое место по размеру теневой экономики среди стран «старой Европы»: 25–30% ВВП. Кроме «белой коррупции» есть еще и классическая: показатель индекса восприятия коррупции здесь худший в старой Европе.
Налоги было сложно собирать еще и потому, что главная отрасль греческой экономики – торговый флот. Нефтяная скважина – она не плавает, завод калийных удобрений – тоже. А источник дохода, который могло бы обложить налогом греческое правительство, вечно болтается где-то по морям, по волнам, нынче здесь, завтра в нейтральных водах, под не поймешь чьим флагом. По данным BTS (Бюро транспотной статистики), греческий торговый флот – крупнейший в мире: более 3000 судов, или 18% мирового флота. Но если местные судовладельцы и платят часть налогов в Греции, это исключительно из сентиментального патриотизма. А теперь – выдохните: этот крупнейший в мире флот соответствует 4,5% греческого ВВП, а госсектор – 40%. Сорока-сорока, где была? – далеко, кашу варила, деток кормила. Этому дала, и этому дала. Пока на рынке были доступные и недорогие деньги, Греция держалась, но деньги исчезли, и страна оказалась заложенной, как имения русских дворян накануне продажи вишневого сада. Отец понять ее не мог. Глава европейского центробанка Жан-Клод Трише тоже.

Вернемся к старику Глезосу. По требованию Еврокомиссии Греция на днях отослала в Брюссель законопроект о пенсионной реформе. Если он не покажется потенциальным спасителям (прежде всего Германии) слишком мягким, его одобрят и вернут для голосования в греческий парламент. По требованию Еврокомиссии проект содержит три главных положения: греки обязуются повысить пенсионный возраст, изменить способ расчета пенсий – считать их по зарплате за всю трудовую жизнь, а не по более высокой зарплате последних предпенсионных лет, и понизить неоправданно высокие пенсии. Формально прописанный в законе возраст выхода на пенсию в Греции достаточно высок – 65 лет для мужчин и 60 лет для женщин. Но это если мелкий частный предприниматель, сверчок из ларька, владелец какой-нибудь кофейни захочет отойти от дел, с этого возраста он сможет претендовать на базовую государственную пенсию. На деле есть множество льгот и исключений, которые касаются прежде всего – сюрприз! – работников госсектора. Некоторые из них позволяют красиво уйти в 55 лет и раньше. 55 – ягодка опять. Поэтому средний возраст красивого ухода здесь – 61 год, а по данным ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития, состоящей из одних только развитых стран) – 58 лет, при том, что в среднем по ОЭСР он – 64 года. В своем законопроекте греки предлагают: постепенно подрезав там и укоротив сям – повысить его до 63 лет к 2015 году. Но пока Еврокомиссия неумолима и требует повысить базовый пенсионный возраст с 65 до 67, как это в феврале сделала Испания, уравнять мужчин и женщин и отменить почти все льготы. Правительство берется сократить по мере выхода на пенсию 120 000 мест в государственном секторе и уменьшить пенсии 72 000 сотрудникам госкомпаний на 7% – с 1300 до 1209 евро в месяц, установить потолок пенсий для работников госсектора в 2800 евро, уменьшить пенсии судей, профессуры, руководящих работников, банковских служащих и дипломатов, которые доходят до 6000 евро. Установить потолок зарплат в государственном секторе в 6100 евро (чистое жалованье без премий председателя Ареопага – греческого верховного суда). Минфин проведет проверку за последние шесть лет и выявит госслужащих, которые получали зарплату выше 6100 евро, и даже грозится потребовать вернуть разницу.

Народная греческая версия происходящего такова: финансовые воротилы из богатых западных стран втянули чистую и наивную Грецию в спекулятивные игры, заработали на ней и бросили. Теперь они же выламывают руки греческому правительству, а за все расплачивается греческий народ. А должны бы богатеи, которые наживались на спекуляциях. То, что греки и есть тот самый коллективный богач, то, что они последние 30 лет повышали уровень жизни быстрей, чем росла их экономика, получали больше, чем зарабатывали, и жили не по средствам, ничуть не меньше тех самых американцев, в которых они видят источник зла, – за пределами их картины мира. Хотя кое-что они понимают. Согласно последнему опросу крупнейшего греческого телеканала «Мега», 59,9% опрошенных к правительственным мерам экономии относятся отрицательно, и целых 39,1% –положительно. 40% граждан положительно относящихся к урезанию льгот – это высокий процент сознательности. При этом еще больше – 52% – cчитают, что правительственные меры экономии являются необходимыми, и только (а может быть – целых) 44,8% полагают, что без них можно обойтись. Из всех объявленных мер более-менее справедливым греки считают повышение налогов на табак и алкоголь и уменьшение надбавок к зарплатам в госсекторе: примерно 50% за и 50% – против. Остальные меры: дополнительный налог на бензин, уменьшение пасхальных и рождественских подарков и увеличение НДС с 18% до 21% – три четверти греков считают несправедливым. В начале нынешней недели должно решиться, пойдет Греция занимать у братьев по Евросоюзу или у МВФ. По доходящим из Брюсселя сведениям, мнения разделились: Англия и Швеция – за то, чтобы отправить греков в МВФ, Франция – за то, чтобы дать Греции европейские деньги под проценты ниже рыночных, Германия – за то, чтобы дать под высокий рыночный процент и обсуждать его снижение, если греки действительно начнут экономить. *** Во время моей дипломатической карьеры в Афинах на рубеже веков одна афинская ученая дама почти серьезно говорила мне: греки так много сделали для мировой цивилизации, что могут теперь отдыхать, вознаграждаемые благодарными народами. Иногда кажется, что греческие правительства в глубине души думали так же. В таком случае на известный русский вопрос: «А кто платить будет, Пушкин?» надо дать греческий ответ: «Софокл». И ты, божественный Омир, ты, тридцати веков кумир, с тебя тоже причитается.