«Надо было шить учиться, а не трахаться в музеях»

Пока Надежда Толоконникова ждет от власти ответа на свои требования, журналисты и правозащитники пытаются разобраться, почему заключенные в ИК-14 работают за бесценок. Алексей Навальный разоблачает заказчика швейной фабрики ИК-14 – президента компании «Восток-Сервис» и бывшего депутата Госдумы Владимира Головнева, который не указал в предвыборных декларациях недвижимость в Майами, приобретенную его женой.

Правда ли, что Головнев разбогател на рабском труде заключенных? И правда ли то, о чем рассказывает Надежда Толоконникова? Факты, описанные в ее открытом письме согласилась прокомментировать генеральный директор компании «Спецодеждаоптторг», вице-президент Ассоциации «СИЗ» Нина Старикова. «Спецодеждаоптторг» так же, как и «Восток-Сервис», закупает одежду в колониях. Более того, обе компании входят в Ассоциацию «СИЗ» – объединение производителей средств индивидуальной защиты.

Старикова: «Я руководила предприятием «Союзспецодежда» и могу сказать, что в СССР 44% спецодежды шили в ГУИН. Я была там, в той же Мордовии, и знаю: работают все в две смены. Одни в первую – с семи утра, другие во вторую. Так что Толоконникова ерунду говорит, что она работает по 16 часов. Как может человек работать по 16 часов, не вставая из-за машины? Она работает по восемь часов. С перерывом на обед. Правда, не могу сказать, что была там последние пять лет.

На фабрике работать никого не заставляют, заключенные могут работать и получать зарплату – так там и работают те, кто сначала нахулиганят, а потом сидят.

Те, кто идут на швею, – это же самый легкий труд, там у мужчин есть и лесоповал, и металлургия. Намного тяжелее работа».

Старикова: «Я очень много колоний проехала – там везде современные швейные фабрики, такие же, как везде, такое же оборудование. Фабрика в колонии не подчиняется администрации колонии, они не режимники: там есть свой директор фабрики, который отвечает за ее работу и за то, сколько стоит труд. Директор фабрики подчиняется ФСИН».

Старикова: «То, что там мало платят? А вы знаете, сколько получает швея в России? 10 тысяч рублей в месяц на спецодежде, на любой швейной фабрике. У нас сегодня совещание было, где эти цифры звучали. На гражданской одежде – 20 тысяч рублей. А та спецодежда, которую шьют в колониях, – по стоимости самая дешевая.

Могла ли Толоконникова получить 29 рублей в месяц? Смотря что она шила. Я читала в прессе, что она шила одну строчку. Надо смотреть – может, она один час работает? Так что она тогда жалуется? Почему другие не жалуются?

Я сама платила швеям, хорошо эту работу знаю. Каждая деталь нормирована, сколько стоит один шов. Сколько стоит пришить одну пуговицу, сколько – петлю. Если пришивать рукава, то, конечно, больше можно заработать. Если целиком изделия шьют, то уже за изделие получают.

Швейная фабрика – это не только зарплаты швей, это какие расходы на содержание, там, кроме швей, надо содержать закройщика, масса всего. Если ГУИН дают энергию по низким ценам, то фабрика должна платить по рыночным ценам, как любое предприятие. Возьмите расценки, сколько стоит ткань, сколько расходы – на производство выходят копейки».

Старикова: «Надо было бы уметь шить, учиться, а не трахаться в музеях. Надо было получать квалификацию, готовиться к работе. Ну, такая сегодня работа. Если хорошо работать на сложном процессе, если человек опытный – он получает больше. Если у нее [Толоконниковой] нет никакой квалификации, что она умеет? Вот Ходорковский не жалуется, что шьет рукавицы, – точно так же шьет, в своей колонии. И не чета Толоконниковой.

Старикова: «"Восток-Сервис" зарплату швеям в колониях не назначает. Они договариваются с фабриками по давальческой схеме: они дают свое сырье, ткани, а сама фабрика делает. И качество изготовления в колониях, хочу вам сказать, ничем не хуже: там режим, у работников нет детей, они не уходят с работы раньше. Но то, что 16 часов они работают, – это ерунда, то, что плетет Толоконникова.

ФСИН проверяет, сколько им платят. Все утверждается наверху. Во ФСИН есть руководитель, который курирует швей. То, что в какой-то колонии могут режим нарушить, – нет, нисколько нет, это клевета! Поймите, это зона – там выход каждого работника отмечается: когда пришел, когда ушел. Есть Рострудинспекция, предприятия проверяют каждый день – так часто, что работать некогда. У нас, знаете наверное, проверяющих организаций больше, чем производящих.

Средняя зарплата у нас как по России считается? От миллиона до 100 рублей считается среднее, а основная масса получает меньше. У нас и пенсионеры получают по десять тысяч и шесть, и пять – не возмущаются».

Старикова: «То, что Толоконникова жалуется, – вообще ни с чего. Кормят там прекрасно. Я как начальник главка приезжала – зэки меня знали, встречали с радостью, говорили: "О, Старикова приехала". Они же сидят там по 10 лет. Я ела вместе с ними всегда, в их столовой. Кормят там просто прекрасно, кормили всегда, и не думаю, что что-то изменилось. Может, она свинину не ест, эта Толоконникова? Ну, мясо так не дают, дают в виде бульона, только в первых блюдах она его получает».

Старикова: «Очень сложно работать в колонии. Я знакома с руководителями в ГУИН, была знакома с военными, которые отвечают за работу в колониях. У них очень серьезный труд. Это очень большое учреждение. По человеческим качествам это великолепные люди. Не знаю, что бы они сделали, если бы узнали о нарушениях. Но те, кого я знаю, люди прекрасные.

Ну не одна же она там работает. Другие работают, и не слышно, чтобы они возмущались. А Толоконникова пусть не хулиганит, если так работать не хочет. Мне ее не жалко. Это ее право – сидеть или выйти».