Алексей Кудрин. Фото: Дмитрий Духанин / Коммерсантъ
Бывший министр финансов России и основатель комитета гражданских инициатив Алексей Кудрин дал большое интервью «Ъ-Власть». В нем он рассказал о гражданских инициативах, оппозиции и о том, почему нужно быть терпеливыми.
О том, откуда берется гражданское общество
«Механизмы гражданского общества рождаются не сразу. Нужно формировать общественное мнение по тем вопросам, которые вы хотите решить. Само собой ничего не происходит».
«Я абсолютно уверен, что нам не хватает именно гражданской активности снизу. <…> Нельзя все сверху построить. Одно государство не может все сделать. Любой серьезный документ, решение, идея должны быть обсуждены обществом. Но инициативы не приживаются, если люди не понимают друг друга, если не верят друг другу. Поэтому нужны НКО. А у нас в стране инициативы не просто мало, но она зажимается, она неудобна».
О том, слушает ли Путин Кудрина
«Я бы хотел, чтоб так было. Но это сейчас не очень получается. Мы не так уж часто встречаемся. В среднем раз в месяц-два. Во-вторых, мне не все удается изложить и объяснить».
О том, почему не хочется возвращаться во власть
«Я устал от половинчатых мер, от отсутствия политической воли. Наша основная проблема – мы часто принимали какое-то решение, а через два месяца принималось другое, которое, по сути, отменяет предыдущее. Вот этого не должно быть».
«Я выбрал свою тактику. Думаю, сейчас востребована экспертная, публичная, общественная работа. Политика малых дел более эффективна в нынешней ситуации».
Об оппозиции и Болотной
«Я думаю, что мы делаем некоторую ошибку, называя всех единым словом «оппозиция» и считая, что к этой оппозиции можно присоединяться или не присоединяться. К этому неопределенному сообществу присоединиться нельзя. Оно представляет лишь критическое отношение к власти, <…> там не к чему пока присоединяться».
О Координационном совете оппозиции
«Я опасался, что Координационный совет сформируется не по принципу идей. Так и вышло. Ни о чем договориться нельзя, позитивный выход минимальный. Ну собраться на митинг, но этого недостаточно. Должно быть представление, как формируются политические платформы и как они завоевывают сторонников».
Об «Открытом правительстве» и Дмитрии Медведеве
«Я бы искренне хотел, чтобы у Дмитрия Медведева все получалось. Но если бы он хотел развивать «Открытое правительство», тогда он не должен был принимать некоторые решения(закон об НКО. – Slon) без соответствующего обсуждения. Так вся работа «Открытого правительства» была зарезана».
О влиянии экономики на политику
«Если в Европе ничего не разразится, по крайней мере в ближайшие два-три года, то у нас будет стагнация. Если темпы роста будут ниже 3%, то есть ниже среднемировых, значит, мы будем отставать, наша доля в глобальной экономике будет уменьшаться, а мы сами – становиться все менее конкурентоспособными.<…> Но стагнация подтолкнет к изменениям, бесспорно».
О том, сколько России ждать перемен
«Мы говорим: давайте придет хороший правильный реформатор и все сделает. А он на какие идеи обопрется?»
«Сейчас мы переживаем новый исторический момент, формирование новых характеристик, формирование новой гражданской структуры. Но это не сразу, не за один год. Вам не хочется ждать год, два, три. Но, я вас уверяю, что-то придется ждать даже десять лет».
Об эмиграции
«Я такой вариант не рассматриваю. Принципиально нет. Моя профессиональная работа может требовать командировок, более или менее длительных. Вижу необходимость работать со своими коллегами, экономистами мирового уровня. Многие из них сюда часто приезжают, иногда мы ездим к ним. Но я себя мыслю только в России».
