Владимир Жириновский. Фото: kremlin.ru

Владимир Жириновский. Фото: kremlin.ru

Бросается в глаза, что в идеологическом смысле партии из системной оппозиции сейчас совершенно не нужны Кремлю. Демонстрировать цветущую многопартийность Западу не имеет никакого смысла и даже наоборот: если что и демонстрируется ему сейчас, то как раз отказ от всего, что связано с концом СССР и 90-ми годами. Внутри страны тем более никто никому ничего кроме комбинации из трех пальцев демонстрировать не собирается, и уж особенно – любителям демократии.

Партийная система существует скорее по инерции, чем по необходимости. Ее никто не трогал потому, что в нынешнем виде она была не только не опасна Кремлю, но даже и полезна. И вот теперь системная оппозиция становится опасной – как возможность протестного и как инструмент «умного» голосования. Сколько бы ни поносили Навального и его сторонников вожди КПРФ, ЛДПР и СР, но для рядовых партийных кандидатов его стратегия оказывается если и не единственной надеждой на победу, то важным подспорьем. Для далеких от тонкостей политики обывателей наличие в бюллетене любых других партий и их кандидатов создает возможность спонтанно решить не голосовать за того, за кого надо.

Объявив об умном голосовании, Навальный предложил всех депутатов думы делить на две группы – единороссы и неединороссы. Понятно, что в процессе работы парламента «неединороссы» традиционно превзойдут единоросов в лизоблюдстве и здравицах Путину, но по итогам дня голосования любой голос, полученный не «Единой Россией», прозвучит как голос против нее, а значит – и против Путина.

Что в таком случае делать Кремлю? Пути два: минимизировать электоральные достижения системных партий, заранее оговорив с их лидерами удобную для себя квоту, или вообще избавиться от них, вернувшись к советской системе, когда голосовать можно или за предлагаемого кандидата, или против него, а дальше – дело техники.

По первому пути Кремль работает уже много лет, но, возможно, сейчас там серьезно думают о перспективах второго.

Как это было

Что бы там ни рассказывали о своей героической борьбе с Ельциным сегодня Зюганов и Жириновский, оба они всем обязаны если не ему лично, то его окружению, придумавшему отличную схему утилизации протестных голосов, которых в те самые 90-е хватало. Работала схема вот как.

В те времена не было никакого интернета и всю информацию о политической жизни население получало только из общенациональных СМИ. Структура же владения общенациональными СМИ в 90-е была сложной, но в общем и целом их контролировали люди, так или иначе близкие к верховной власти.

Поэтому про какие партии и как рассказывать всей России, решал небольшой круг лиц с очень специфическими интересами. Важнейшим из интересов было сохранение власти в руках Ельцина и его окружения. В итоге избиратели узнавали только о тех партиях и политиках, о которых должны были узнавать. Вот, собственно говоря, и весь фокус.

Электоральные пылесосы: зачем была нужна КПРФ?

В 90-е годы выделялось три политических настроения. Прежде всего – лево-ностальгическое. Оно распадалось на два подвида: одни граждане больше тосковали по великой державе, а другие – по социальным гарантиям времен СССР. Именно на окучивании этих групп электората и специализировалась КПРФ. Точнее, как единственную выразительницу этих настроений населению целенаправленно подавали КПРФ. А чтоб вожди КПРФ были более сговорчивыми, с явной санкции Кремля постоянно создавались партии-спойлеры, с помощью которых Зюганову давали понять: если он начнет вести себя не так, как оговорено, мандат на окучивание этого сегмента электората получит кто-то другой.