Прощание с Лехом Качиньским. Фото: Chancellery of the President of the Republic of Poland
В 2010 году при заходе на посадку в аэропорту под Смоленском потерпел катастрофу самолет президента Польши Леха Качиньского, полный представителей польской элиты. Россия назвала причинами катастрофы неправильные действия экипажа самолета и психологическое давление на него. Версии о том, что авиакатастрофа не была случайной, с разной степенью настойчивости муссировались пользователями соцсетей, а также польскими официальными и неофициальными структурами, в течение многих лет. Было несколько расследований, пришедших к противоположным выводам, докладов и заявлений.
Новый виток активного обсуждения этой темы начался после ряда выступлений и публикаций историка Марка Солонина, популярно изложившего аргументы в пользу версии рукотворного взрыва. На эти высказывания ответило множество известных людей от Юлии Латыниной до Алексея Венедиктова, а счет комментариев апологетов двух версий в соцсетях идет уже на десятки тысяч.
Сторонники версии взрыва представляют себе произошедшие в 2010 году события примерно следующим образом: самолет президента Качиньского заманили в туман и взорвали на низкой высоте таким образом, чтобы было легко инсценировать столкновение с землей в тумане. Эта версия событий является неплохой отправной точкой для того, чтобы поговорить о двух вещах: реализуемости хитрых планов и реальных возможностях спецслужб.
«Хитрый план» и случайность
Выпущенное из одной пушки ядро может влететь точно в дуло другой пушки. Когда десятки тысяч пушек столетиями стреляют друг в друга, выпустив за долгие годы многие миллионы ядер, один из этих выстрелов может случайно стать столь удачным. Однако если кто-то сознательно приложит все возможные усилия, чтобы специально попасть ядром в дуло пушки в сотне метров, вероятность попасть точно в дуло будет низкой. Все случайности, от силы ветра до насморка артиллериста, будут играть против замысла.
Когда что-то маловероятное происходит случайно, все возможные мелкие факторы на стороне этого «что-то». В мире одновременно происходят миллиарды разных случайных вещей, и вероятность того, что это маловероятное «что-то» станет одной из них, существует. Однако если кто-то хочет сделать что-то маловероятное специально, все эти тысячи мелких факторов работают против него, и вероятность того, что у него получится, обратно пропорциональна числу влияющих на процесс неконтролируемых факторов.
Теперь предположим, что у Кремля был хитрый план убить Качиньского и все польское правительство. И не просто убить, а именно всех скопом и именно в Катыни. И замаскировать это под авиакатастрофу.
