kremlin.ru
В августе исполняется год с памятного совещания президента, на котором Владимир Путин торжественно объявил о регистрации «Спутника V». «Срочная новость, шокирующая мир», — подчеркивал значение момента «Первый канал». Уже тогда, казалось, глобальные перспективы российской разработки не вызывали сомнений. А если вызвали, то глава Российского фонда прямых инвестиций (РПФИ) Кирилл Дмитриев поспешил их развеять: десятки стран, «в том числе из Евросоюза», оставили заявки приблизительно на миллиард доз. «Это Бразилия, это страны на Ближнем Востоке, в Азии». Некоторые главы государств, в частности, президент Филиппин Родриго Дутерте, пожелали лично привиться российской вакциной. И ведь это было только самое начало большой экспансии. Главное — не сбавлять темп.
«Мы, очевидно, опережаем другие страны даже по внедрению этой вакцины. Мы первые», — заявил постоянный представитель РФ в ООН Василий Небензя.
Вакцину критиковали за «неподобающую поспешность, срезание углов и отсутствие прозрачности» в ходе клинических испытаний. Однако постепенно тучи рассеялись. Преимущественно положительные рецензии в ведущих научных журналах — таких, как британские The Lancet или Nature: в последнем, напомним, российскую вакцину объявили «безопасной и эффективной» — до некоторой степени позволили реабилитировать репутацию препарата в глазах международного сообщества (хотя ни Всемирная организация здравоохранения, ни Европейское агентство лекарственных средств по-прежнему не спешат его одобрять). Смелые надежды Кремля, оценившего экспортный потенциал рынка вакцин в $100 млрд в год, как будто начали сбываться. Через полгода насчитывалось уже более 60 (сейчас уже свыше 70) государств, зарегистрировавших у себя «Спутник V» — с суммарным населением не менее 3,2 млрд человек.
При этом не стоит забывать о техническом зазоре между политическими заявлениями и практической реализацией. Что, невзирая на захватывающие дух перспективы, могло быть недооценено? Сущий пустяк — мощности производства. Легкость, с которой о них рассуждал кремлевский спикер Дмитрий Песков, отчетливо передает царившие тогда настроения — как всегда, важнее было ввязаться в драку, чем думать о возможных последствиях продажи российской вакцины десяткам стран по всему миру без гарантии своевременных поставок:
«Производство уже сейчас начинается. Это вопрос дней и недель. А объемы производства — это уже другой вопрос. Мощности, конечно, будут наращиваться […] за счет внутреннего потенциала. За последние 15 лет наша фарма проделала значительный путь в своем развитии. Это уже достаточно конкурентоспособная отрасль. И конечно, они могут принимать такие экстренные меры для скачкообразного наращивания производства тех или иных препаратов».
Слова Пескова привычно вводили в заблуждение. Специалисты, непосредственно связанные с запуском серийного производства вакцины в стране, поясняли, что обычно его наладка «занимает год, а здесь мы пытаемся уложиться в недели». Решение вопросов масштабирования производства и авральную отладку логистики возложили на «Иммунотехнологии», «дочку» Сбербанка. Но вскоре руководство этой организации столкнулось с дефицитом холодильного оборудования и складских мощностей под глубокую заморозку (»Из-за очень ограниченного времени на разработку препарата производитель вакцины не делал тесты на стабильность, то есть не пытался понять, что происходит с препаратом при повышенных температурах»).
Технологические препятствия были неизбежны. Но в условиях распространения заболевания, слабо поддающегося прогнозам, их преодоление стало настоящим вызовом. Мутация вируса спутала все карты. Третья волна пандемии вынудила российские власти перевести изначально добровольную вакцинацию в режим принудительной кампании. Лавина спроса обнажила дефицит предложения уже в самой России — с конца июня стали поступать сообщения о нехватке препарата из регионов. Экспортные расчеты РФПИ предполагали увеличение выпуска за счет развертывания дополнительных мощностей на площадках зарубежных партнеров фонда, и оно действительно происходило. Но нужно учитывать, что обсуждение контрактов, трансфер технологий, лицензирование производств местными регуляторами требуют времени.
Так, Южная Корея была в числе первых стран, с которыми Москва договорилась о партнерстве еще в ноябре прошлого года. Фонд объявил о планах запустить там контрактное производство в декабре, а начиная с января — наладить поставки вакцины на экспорт. В конце февраля процесс все еще не стартовал. Зато в апреле стало известно о создании целого консорциума из нескольких корейских производителей, способных вместо изначального оговоренных 150 млн доз «Спутника V» поставлять на мировой рынок 650 млн — но, увы, не раньше конца мая. К этому сроку власти республики заявили, что выпуск российской вакцины на территории республики намечен на осень 2021 года.
Справиться с возросшим объемом заказов также предполагалось при поддержке одного из крупнейших в мире фармпроизводителей — Института сыворотки Индии (SII). Однако вследствие стремительного роста заболеваемости COVID-19 в самой этой стране президент Индии Рам Натх Ковинд наложил временный запрет на экспорт препаратов.
Тем временем темпы распространения индийского и очень агрессивного штамма «Дельта» сделали своевременность исполнения контрактных обязательств ключевым вопросом для заказчиков. Россия, которая устами президента Путина легкомысленно пообещала вакцину всем нуждающимся, была поставлена в неловкое положение.
Возьмем Латинскую Америку. В Гватемалу, по данным на начало июля, РФПИ смогло отгрузить всего лишь 150 тысяч доз «Спутника V» из оплаченных 8 млн, что составляло половину потребностей этой страны. На неделе президент Гватемалы Алехандро Джиамматеи заявил, что его страна отказывается от соглашения с Россией и будет покупать альтернативные вакцины. 50%-й аванс ($160 млн) при этом останется у РФ, но больше денег Гватемала перечислять не намерена. Власти Бразилии, оказавшейся в аналогичном положении, тоже готовятся расторгнуть контракт, мотивируя свое решение истекающим сроком регистрации препарата национальным регулятором. Боливия, в соответствии с прошлогодним соглашением, должна была получить из России 5,2 миллиона доз «Спутника V» к концу мая. Но по факту было отгружено менее 1,3 млн, а сроки допоставки новых партий продолжают переноситься. В схожей ситуации Гондурас, Мексика и Аргентина. В частности, по словам советника аргентинского президента Сесилии Никколини, страна недополучила 5,5 млн доз первого компонента и более 13 млн — второго. Миллионы тех, кто уже сделал первую прививку, таким образом не могут завершить курс. В начале июля Буэнос-Айрес обратился в РФПИ с предупреждением о том, что «контракт находится под угрозой аннулирования» и терпение властей страны на исходе:
«Мы находимся в критической ситуации, — процитировала газета La Nacion письмо, которое Николини направило первому главы РФПИ Анатолию Браверману. — Мы всегда отвечали взаимностью и делали все возможное, чтобы обеспечить наибольший успех "Спутнику V", но вы оставляете нам очень мало вариантов, чтобы продолжить борьбу за вас и за этот проект»
Глава РФПИ Кирилл Дмитриев на приеме у президента РФ Владимира Путина/ kremlin.ru
Аналогичные сложности теперь характерны практически для всех государств, выбравших «Спутник V — в Африке, Азии, на Ближнем Востоке. В Гане получили только 20 тысяч доз из запрошенных 3,4 млн, а в Анголе — 40 тысяч из 12 млн. На задержку 50 тысяч доз второго компонента жалуются филиппинские власти. С критикой РФ в связи с «низкой производственной мощностью» по выпуску вакцины выступил глава иранского Исследовательского центра вирусологии и член Национального комитета по изучению COVID-19 Алиреза Наджи.
Попытку кавалерийским наскоком взять мировой рынок вакцин трудно расценивать иначе как заведомый волюнтаризм. Ни Путин, ни его ближайшее окружение явно не были готовы к тому, чтобы играть по общепринятым правилам в условиях острейшей конкуренции. Готовность к сложной международной кооперации, следование утвержденным процедурам, информационная прозрачность, уважение к контрактным обязательствам — все то, что лежит в основе глобального бизнеса, по факту имеет слишком мало общего с ценностными ориентирами Кремля.
В последние месяцы европейские политики настойчиво призывали Москву перестать использовать вакцину для достижения краткосрочных геополитических целей. Но если что-то по-настоящему и угрожает успехам «вакцинной дипломатии», то, скорее, системные сбои в производственном графике. Похоже, кремлевские эффективные менеджеры банально просчитались в оценках потенциалов выпуска и сбыта, выставив президента Путина продавцом невыполнимых обещаний. Неожиданный и по-своему коварный удар по репутации российского лидера, не устающего напоминать миру об особой гуманитарной роли своей страны в международных делах. В свежих Хрониках госкапитализма:
