Александр Петриков специально для «Кашина»

⤢

Спустя сутки после публикации своего интервью Ксении Собчак рэпер Алишер Моргенштерн извинился за сказанные в этом интервью свои слова о Дне Победы. Фраза «Я вообще не понимаю вот этого праздника Победы, которая состоялась 76 лет назад. Из года в год на это тратятся миллионы, дату широко празднуют, всем что-то пытаются доказать — не знаю, может, это скрепы какие-то? Не понимаю! Наверное, гордиться просто больше нечем. Вспоминать каждый год на протяжении почти века о том, что когда-то тогда вы победили — ну блин, не знаю», — в России 2021 года действительно звучит как вызов, и можно предположить (человек же говорит «не понимаю» — наверное, и в самом деле не понимает), что Моргенштерн не отдавал себе отчета в том, до какой степени это вызов, а, столкнувшись со встречной истерикой государственных медиа, быстро сориентировался и сыграл по существующим в путинской России правилам. В какой-то мере это досадно; Моргенштерн — пожалуй, идеальный субъект противостояния с государственной системой. Богат, независим, молод, популярен — такого и с работы не уволишь, и из института не отчислишь, да и в тюрьму, хоть зарекаться и нельзя, посадить сложнее, чем безымянного обывателя или политактивиста, и если бы музыкант решился стоять на своем и максимально обострять конфликт, это было бы, по крайней мере, интересно («поклонники Моргенштерна на Манежной переворачивают полицейские машины»), но и осуждать его за моментальную капитуляцию права ни у кого нет — во-первых, повторим, судя по всему, он действительно не имел в виду ничего сверх того, что сказал, а во-вторых — российское государство достигло уже такой степени просветления, что в любом соприкосновении с ним и тем более в конфликте, стоит исходить из того, что альянс безумных стариков наверху с низовыми тюремными и полицейскими садистами по умолчанию представляет опасность для человека, и при минимальном риске уголовного преследования разумнее всего выполнить требования этого альянса. И да, публичные извинения сейчас — это именно государственное требование под угрозой насилия, даже если формально требование исходит от друзей-знакомых или вообще ты сам приходишь к необходимости извиниться; многолетняя практика, сначала чеченская, а потом и всероссийская, — от Владивостока до Бреста, — давно сняла необходимость формулировать это требование вслух, оно уже доведено до всех, даже до Моргенштерна. Известный и не раз оправдавший себя принцип — когда угрожают, надо сразу верить, пока не поздно.