Сергей Лавров / kremlin.ru
С сегодняшнего дня, 5 декабря, вступают в силу ограничения на стоимость российской нефти. Соответствующее решение Евросоюза опубликовано в официальном журнале ЕС. Накануне странам «Большой семерки» и Австралии также удалось согласовать потолок цены на поставки морем на уровне $60 долларов за баррель. При этом после 15 января лимит будут регулярно пересматривать, добиваясь того, чтобы цена нефти, предлагаемой РФ международным покупателям, была как минимум на 5% ниже рыночной.
Рынок — на неделе это слово российские чиновники поминали чаще обычного, комментируя перспективы нефтяного эмбарго. «Мы будем работать по рынку», — подчеркнул вице-премьер Александр Новак, еще до принятия окончательного решения. Экс-глава Минэнерго, который в марте предвещал катастрофические последствия для мирового рынка в случае отказа от углеводородов из РФ (мировые цены, по его прикидкам, в этом случае устремились бы в космос, превысив $300 за баррель), на сей раз уверенно заявил, что Москва сама прекратит поставки, даже если по ценовом потолку экспорт будет выгоднее текущего уровня цен. В воскресном эфире «России-24» Новак настойчиво повторял эту мысль:
«Мы считаем, что этот инструмент нерыночный, неэффективный, грубо вмешивающийся в рыночные инструменты, противоречащий всем правилам, тому же ВТО, например. В своей практике мы не собираемся применять инструменты с price cap. Для этого сейчас мы прорабатываем механизмы запрета на применение инструмента price cap независимо от того, какой уровень будет установлен. Мы будем продавать нефть и нефтепродукты в те страны, которые будут с нами работать на рыночных условиях, даже если нам придется несколько сократить добычу».
Подобные речи немного диссонируют с октябрьским заявлением президента Путин о том, что «мы не будем действовать себе в ущерб». Как же не будем? Определенно собираемся.
Александр Новак / kremlin.ru
На злободневную тему тем временем пожелали высказаться и российские дипломаты. Например, постпред России в Вене Михаил Ульянов со смесью пафоса и сарказма написал в своем Twitter:
«С этого года Европа будет жить без российской нефти. Москва уже дала понять, что не будет поставлять нефть тем странам, которые поддерживают антирыночный потолок цен. Просто подождите. Совсем скоро ЕС обвинит Россию в использовании нефти в качестве оружия».
Акценты расставлены как и положено: это Европа будет жить без российской нефти, а не Россия — без некогда крупнейшего рынка сбыта (в ноябрьском отчете Международное энергетическое агентство подсчитало, что доля ЕС в экспорте российской нефти, до «спецоперации» составлявшая 50%, в октябре 2022 года снизилась до 31%, а доля нефтепродуктов — с 50% до 35%). И вообще: как заявил глава МИДа Сергей Лавров, Россию в принципе не интересуют конкретные параметры ценовых ограничений:
«Мы будем договариваться с нашими партнерами напрямую. И партнеры, которые продолжают с нами работать, они не будут озираться на эти потолки и не будут никаких давать гарантий тем, кто эти потолки незаконным образом вводит».
Воинственно бравурные комментарии путинских чиновников не отменяют того, что искусственное снижение рентабельности продаж российского экспорта способно подточить, но едва ли сокрушить сырьевую российскую экономику — по крайней мере в обозримой перспективе. Кремль явно намерен не просто бойкотировать новую реальность, но и работать на снижение эффективности действия эмбарго — в том числе используя те дипломатические рычаги, которые еще остаются в его распоряжении. Примечательно, например, что по итогам переговоров на уровне ЕС Венгрия, по словам Петера Сийярто, министра иностранных дел этой страны, который в ноябре обсуждал с Лавровым «кооперацию в энергетической сфере», отстояла свое правило не соблюдать новые правила:
«Во время переговоров о предельной цене на нефть мы упорно боролись за интересы Венгрии, и в итоге нам это удалось: Венгрия была освобождена от ограничения цены на нефть».
Крупнейшие западные страховщики перестали страховать суда, перевозящие нефть из РФ по цене выше установленного потолка. Так что предстоящие трудности в транспортировке несомненны, но и этот вопрос также в процессе решения. На неделе британская The Financial Times со ссылкой на оценки судоходного брокера Braemar и энергетической консалтинговой компании Rystad, написала о создании Кремлем «теневого флота». Пускай судам, которые покупает Россия, по 12–15 лет, и они подлежат скорому списанию — краткосрочные цели Кремля по преодолению блокады те до какой-то степени помогут решить.
Владимир Путин / kremlin.ru
Впрочем, считают эксперты, в первые месяцы после введения ценового потолка Россия все равно будет ощущать нехватку судов для перевозки нефти, что сократит ее экспорт и повысит цены на рынке, а ведь впереди еще 5 февраля, когда начнет действовать эмбарго ЕС на морские поставки российских нефтепродуктов. Одним словом, мы имеем увлекательное продолжение некогда популярных наверху разговоров о том, что худший этап в санкционном противостоянии с Западом страна прошла — и прошла с достоинством. Не будем так уж торопить события. В свежих Хрониках госкапитализма:
