Он просто придет и исправит всё? Что будет с экономикой при Трампе

Экономические последствия победы Трампа часто изображали катастрофическими. Однако правда в том, что в долгосрочной перспективе Америку ждут нелегкие испытания при любом президенте. А вот краткосрочно все не так однозначно — не только для Америки, но и для России.

Социологи и политологи опять ошиблись: вместо изматывающей гонки «ноздря в ноздрю» победитель на президентских выборах определился очень скоро — Дональд Трамп побеждает в большинстве «колеблющихся» штатов и на момент написания этого текста ему прочили 277 голосов выборщиков из необходимых 270. Что не менее важно — республиканцы завоевали большинство в Сенате и явно укрепляют свое превосходство в Палате представителей. Похоже, республиканцы сорвали джек-пот: инициативы президента не будут тормозиться Конгрессом, а инициативы Конгресса — президентом. Как Америка распорядится этими возможностями?

Трамп не раз говорил, что он «исправит» экономику, и повторил это в своей победной речи, которую произнес задолго до оглашения итоговых результатов выборов. Это нравится большинству американцев и практически всем его избирателям: судя по опросам, положение в экономике устойчиво находится на первом месте среди тревог американцев. Рецепт Трампа неизменен: в своей речи повторил, что сократит и налоги, и госдолг, а сделает это не только за счет увеличения тарифов для импорта, но и опустив цены на нефть. Насколько все это выполнимо?

Все выше и выше

Госдолг США прямо сейчас подбирается к новому рекорду в $36 трлн — и наблюдатели все чаще бьют тревогу по поводу его влияния не только на экономику Америки, но и всего мира. Бюджетное управление Конгресса прогнозировало, что общий государственный долг США к 2034 году вырастет до $50,7 трлн, или 122% ВВП страны, вдвое больше среднего показателя с 1994 года. Конечно, бюджетное управление — не самый авторитетный орган для экономистов, так как подвержено политическому влиянию, но вот и МВФ называют растущий госдолг США угрозой не только стране, но и мировой экономике, считая, что к 2032 году он может превысить 140% ВВП.

Еще более мрачно смотрят на госдолг инвестбанкиры. Глава крупнейшего инвестфонда BlackRock Ларри Финк считает, что рост госдолга может привести США к кризису, схожему с японским, начавшимся в 1980-х годах, который привел к тому, что называют «потерянными десятилетиями»: стагнация экономики и почти неразрешимая дилемма между необходимостью подстегивать рост низкими ставками и необходимостью бороться с инфляцией и слабостью национальной валюты. Экономист Насим Талеб, автор концепции «черного лебедя», пугает, что США могут оказаться в «смертельной спирали». Не менее мрачен и глава банка JPMorgan Джейми Даймон, считая, что американская экономика движется к обрыву «со скоростью 60 миль в час». Недаром Трамп выбрал своим предвыборным лозунгом Trump will fix it.

Рецепты уменьшения госдолга и дефицита бюджета (который и является первопричиной роста) известны давно: надо либо сокращать расходы (урезать госпрограммы, сокращать административный аппарат, уменьшать льготы), либо увеличивать доходы (поднимать налоги, стимулировать рост национального бизнеса). У демократов и республиканцев здесь всегда противоположный подход.

Демократы предпочитают увеличивать доходы за счет увеличения налогов, прежде всего, для богатых, и увеличения социальной поддержки бедных, в расчете на то, что последние станут больше потреблять, оживляя экономику. В расходной части демократы обычно не сторонники сокращения социальных статей, хотя часто с удовольствием режут военные расходы, а также расходы на вредные, по их мнению, сектора, вроде поддержки нефтегазового сектора. В противоположность им, республиканцы часто с удовольствием режут социальные и прочие «ненужные» по их мнению расходы (сейчас к таковым они относят расходы на переход к «зеленой» энергетике), а рост доходов предпочитают стимулировать снижением налогов (опять же, прежде всего, для богатых) и преференциями национальному бизнесу.

У Трампа республиканские предпочтения выражены еще более радикально, отчего есть большие сомнения в том, что они приведут к искомому результату.

Он собирается сохранить налоговые льготы (в основном, они выгодны богатым), снизить ставку корпоративного налога с 21% до 15% (но только для компаний, которые производят свою продукцию в США), отменить налог на оплату сверхурочных, на чаевые (это, впрочем, предлагала и Харрис — в американском секторе услуг это сверхактуально, так как основной заработок, например, официантов или служащих отелей составляют именно чаевые), отменить налог и на ежемесячные социальные пособия (да, с них тоже платятся налоги). В принципе, снижение налоговой нагрузки ведет к росту бизнеса, а следовательно — к росту налоговых поступлений. Но зависимость эта не прямая, к тому же нередко подобные реформы заканчивались тем, что число налогоплательщиков увеличивалось, а вот общая сумма налоговых поступлений падала.

Недаром экономисты считают, что при Трампе госдолг США будут увеличиваться еще более быстрыми темпами, чем при Харрис: на $7,5 трлн к 2035 году против $3,5 трлн, по подсчетам Комитета по ответственному исполнению федерального бюджета (CRFB). Можно вспомнить знаменитое уже открытое письмо нобелевских лауреатов по экономике, назвавших бюджетные предложения Трампа «финансово безответственными». Исследователи из Пенсильванского университета прогнозируют, что реализация экономической программы Трампа приведет к снижению налоговых поступлений на $5,8 трлн в течение следующих 10 лет и росту бюджетного дефицита на ту же сумму.

Рецепт от головной боли — гильотина

Ну и главная «фишка» Трампа — меры по повышению конкурентоспособности американской экономики. Сама идея вполне здравая: именно конкурентоспособность товаров страны привлекает в нее и деньги покупателей этих товаров, и деньги инвесторов, вкладывающих в производящие их компании. Но вот реализация предлагается радикальная — за счет заградительных таможенных пошлин и тарифов: на все импортные товары Трамп грозится поднять пошлины до 10–20%, а на китайские товары — до 60%. Особой его нелюбви — возможно, под влиянием Илона Маска, который явно становится его главным советником по экономике, — удостоились планы Китая открыть заводы по производству автомобилей в Мексике. Трамп заявил, что эти заводы «уничтожат американскую автомобильную промышленность» и пообещал, что введет на их ввоз в США тарифы в 200%.

Батлер (Пенсильвания), 5 октября 2024 года. Илон Маск выступает на предвыборном митинге кандидата в президенты США Дональда Трампа на том же месте, где в июле на Трампа было совершено покушение

Jen Golbeck/Keystone Press Agency/ Global Look Press

К чему приводит протекционистская политика? Тому есть немало примеров: если на начальном периоде подъема экономики и расширения экспортных возможностей она благотворна, то в дальнейшем все больше ведет к снижению конкурентоспособности национальных товаров. Во-первых, производителям в условиях малой конкуренции на местном рынке нет смысла улучшать качество и инновационность, во-вторых, другие страны тоже начинают вводить заграждения на пути таких товаров и «тарифная война» ведет к общему росту инфляции и замедлению глобальной экономики.

Тут можно вспомнить не только печальную историю российского автопрома, но и вполне успешную историю южнокорейских чеболей, организованных как раз для превращения отсталой аграрной страны в «азиатское чудо»: затея удалась, но вот промедление с отменой преференций привело к жесточайшему кризису 1997 года, после которого вся промышленная политика страны была пересмотрена. Можно посмотреть и на Китай, который, пользуясь преференциями как со стороны своего правительства, так и режимом наибольшего благоприятствования в США, сумел стать второй экономикой мира — но сейчас отчаянно борется с нарастающими проблемами в накаченной кредитами экономике, где внутренний потребительский спрос просто не может поглотит излишки производства. Учитывая, что сами американцы давно уже жаловались на падение качества многих американских товаров, можно предположить, что подобные меры только ухудшат экспортные возможности США.

Но главное препятствие на пути к тому, чтобы сделать американские товары снова привлекательными — миграционная политика Трампа.

Тут пока трудно сказать, что будет сделано — будут ли высланы из США те нелегальные мигранты, которые недавно приехали, или высылка коснется всех, включая и тех, кто живет давно и уже обзавелся документами. Кстати, сама логика в этом есть: присутствие в стране миллионов неучтенных жителей сильно искажает статистику и, соответственно, затрудняет определение необходимых реакций. «Мы не против их приезда, но пусть они приезжают легально», — говорит Трамп. Можно, безусловно, только приветствовать такой подход (хотя утверждение Трампа, что мигранты разгоняют цены на жилье, получая ипотеку, мягко говоря, странны), однако есть два момента. Во-первых, тогда необходимо сильно упростить правила въезда и ускорить процедуру легализации (сейчас она занимает несколько лет). Во-вторых, даже при этих условиях реализация плана Трампа по высылке мигрантов одномоментно резко увеличит дефицит на рынке труда, который и так с трудом остывает. Грубо говоря, можно дать преференции заводам и фабрикам, которые откроются в США — но кто будет на них работать? Недаром даже Илон Маск решил открыть свою гигафабрику в Германии — правда, сейчас эти планы застопорились.

Чему радуетесь?

Одно несомненно — политика Трампа может сильно ударить не только по экономике Китая, но и по экономике Европы. Недаром индекс в Гонконге падал, по мере поступления результатов американских выборов (более минус 2% на закрытии). Сейчас как раз в Пекине проходит 12-я сессия Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей (ПК ВСНП) 14-го созыва, и там ожидается принятие нового пакета фискальных стимулов. Возможно, китайскому правительству придется эти стимулы усиливать, чтобы противостоять американскому давлению.

Европейцы, особенно Германия, вроде бы тоже не ждут от Трампа ничего хорошего, однако, судя по реакции фондовых рынков, считают, что для их бизнеса это хорошо — индексы европейских бирж на открытии прибавляют примерно 1%. Бодро начал расти с открытия и индекс Мосбиржи, переживший ранее одно из самых глубоких и длительных падений в истории — победа Трампа, похоже, считается удачей не только у российской власти, но и у бизнеса. Однако не исключено, что они ошибаются.

Дело в том, что одним из предложений Трампа по одновременному снижению инфляции, госдолга и росту экономики является снижение цен на нефть.

«Мы начнем бурить с первого дня моего президентства», — обещал он, и прогнозировал, что цены на нефть снизятся вдвое за год. Логика здесь простая: дешевая нефть — дешевый бензин, на котором до сих пор ездит большая часть автопарка Америки. А значит, удешевление по всей продуктовой цепочке: ведь транспортные расходы имеют мультипликативный эффект. Но, помимо обещанного Трампом снятия всех ограничений на добычу газа и нефти, есть еще более простой способ опустить цены: достаточно убедить Саудовскую Аравию выйти из сделки ОПЕК+.

Сами саудиты уже недовольны тем, что их добровольное ограничение добычи ведет к тому, что высокими ценами на нефть пользуются, в первую очередь, страны вне ОПЕК+ — и самым крупным бенефициаром является Америка, ставшая мировым лидером по добыче нефти. Очевидно, что в случае снятия Трампом всех ограничений на бурение (речь, прежде всего, о разрешение на использование федеральных земель) и экспорт нефти и газа, Саудовской Аравии просто не останется ничего, кроме отказа от искусственного сдерживания цен и перехода к соревнованию по демпингу: себестоимость добычи у саудитов в районе $10, у сланцевиков США — $40. Кстати, ранее Трамп говорил, что при такой цене нефти Россия больше не сможет вести войну в Украине.

Нефть уже отреагировала на победу Трампа падением на 1,5%, марка Brent упала ниже $75, а американские сорта приближаются к порогу в $70. А Олег Дерипаска мрачно спрогнозировал цену российской нефти в $50 уже к маю Впрочем, падают все сырьевые товары: от золота (более 1% падения) до меди (более 3% на фоне опасения за экономику Китая), от пшеницы до какао (более 1% падения).

Впрочем, инфляция вряд ли успеет отреагировать на этот праздник. Если Трамп будет по-прежнему непоследователен и решителен одновременно в своей политике, то рынки закономерно отреагируют ростом премии за риски неопределенности. А его угрозы прижать «к ногтю» ФРС, даже при отсутствии реальных механизмом влияния на независимость финансового регулятора могут внести хаос в и без того не слишком удачную политику Пауэлла. Что, в свою очередь, грозит бедой страшнее Трампа: потере доверия к ФРС и, соответственно, американской финансовой системе. Вот тогда действительно всему миру станет плохо.