о деятельности Александра Реймера на посту главы ГУВД Самарской области:

За период, который Александр Реймер работал в Самарской области, мне кажется, он честно отработал свой переезд из глубинки – Оренбургской области. За период работы я как-то не увидела, что в милиции был наведен в соответствии с законом порядок. Я видела только одно. Реймер чрезвычайно ретиво и успешно подавлял и боролся с гражданскими организациями и активистами, начиная с 2006 года, когда он приехал. Множество гражданских активистов выдавлено из области. Им создали столь невыносимые условия, что они выехали за пределы России и области и не могут въехать, потому что они просто преследуются.
Произошли громкие убийства в Самарской области, в частности, в Тольятти. Я не увидела, что правоохранительные органы усилили порядок и стало безопаснее. Стало опаснее, меньше об этом информации, и единственный успех Реймера я вижу в борьбе с подавлением гражданской активности. Я не говорю о себе, своей организации, а говорю, например, о точечной застройке. Милиция избивает граждан, подавляет. И ни Реймер, ни кто-то еще не объясняет, на каком основании милиция выступает на стороне застройщика. Я увидела вторую вещь: вдруг появилась в Самаре крупная строительная компания и чрезвычайно быстро выросла в лидеры. Оказалось, они выходцы из Оренбургской области, причем из силовых органов.
С его приходом ведомство впервые начало якобы борьбу с контрафактом. На самого эксперта по контрафакту заведено уголовное дело за мошенничество, он не является экспертом. В борьбе с контрафактом милиция стала приходить в общественные организации, к гражданским активистам. «Новая газета», Regnum. Именно при Реймере милиция стала устанавливать слежки – ходить за людьми, являться в учебные заведения, если человек у них на примете. К гражданским активистам они являются по месту работы, учебы, начинают шантажировать родителей.
Я наблюдала за тремя руководителями ГУВД по Самарской области, и впервые при Реймере стали происходить такие вещи. Осенью прошлого года он воссоздал общественный совет при МВД, хотя тот совет, который был создан до этого, еще не закончил своих полномочий. В совете была некая декоративность. Тоже странно, почему музыкант, известный в Самаре, Марк Левянт, возглавляет совет? Он что, гражданский активист, правозащитник? Он никогда не был общественным деятелем. Я увидела в этом некоторую опереточность. Я не увидела, что ГИБДД стала лучше, я вообще пришла к выводу, что в милиции сосредоточились те люди, у которых не ночевало правосознание на лице.
Когда у нас саммит проходил и члены «Другой России» хотели провести «Марш несогласных», мэрия дала разрешение на проведение марша. Тем не менее, милиция преследовала активистов. Забирали, изолировали, какие-то гнусности писали в протоколах. Естественно, они в суде оспаривались. Стали отряды милиции в городе выставляться, когда были попытки гражданских акций. Это особенность его [Реймера] рвения в выполнении поставленной перед ним задачи в подавлении политических оппонентов. Я сейчас вижу, что это его самое успешное дело. Выдавили активистов за пределы страны, области. Это уже какая-то опричнина Ивана Грозного.
Например, Михаил Ганган, который сейчас в Украине получил статус политического беженца. Методически закрывали дверь подъезда, чтобы не прошел. Потом ловили у подъезда. Этой ранней весной приехала сдавать экзамен выдавленная из области Настенька Курт-Аджиева. А «реймерские» псы десятками хватали ее. Когда она приехала сдавать экзамены в университет, вокруг подъезда выстраивались, побили окна в квартире. Милиция звонила ей и требовала, чтобы она покинула город. Я сомневаюсь, что Настю Курт-Аджиеву знал кто-то, кроме узкого круга правоохранителей. Она сдавала экзамены на диплом, и чтобы получить диплом, она постоянно ходила с адвокатом. Она вообще никакой опасности не представляет! Она всего лишь была одной из тех, кто поставил свою подпись в заявке на проведение марша несогласных. И ей звонят на телефон, говорят фамилию, звание и требуют, чтобы она выехала. Это методы, которые раньше не использовались.
Я всегда, когда защищала активистов, выходила на руководителя пресс-службы, объясняла, он никогда не отказывался встречаться. Теперь никаких ни разговоров, ни объяснений, ни встреч. Стало невозможно. Я считаю, что этот перевод на тюрьмы ему явно больше подходит. В блогах некоторые потешались: с чего это человек на 15 кг поправился на этой должности? У него, что, это был курорт?
А ГАИ – тоже самое. Я всю весну ходила по приглашению людей на экзамены в ГАИ. Это не экзамены в ГАИ, это группа людей, которая получила делянку и ее обрабатывает. Например, они объявили, что делают показательный автодром. Да, вы сделали показательный автодром, но дайте возможность людям на нем обучаться. Обучаться 1 час – 1 500 рублей. Написала министру жалобу: либо пусть Реймер закроет все школы, либо предоставит возможность учиться всем курсантам на его автодроме. Через две недели автодром отменили. Должен выдаваться пробный рейс – не выдается. Устный экзамен ПДД – тоже. Человек говорит, что у него была одна ошибка. Ему говорят, что три ошибки, и распечатку не дают. Поставлено все с ног на голову.