Про зоозащитный активизм
Гражданский активизм в России уходит в подполье. Единственной разрешенной формой активности, которая год от года прирастает, стала зоозащита. В нее приходят те, кого раньше можно было увидеть на протестных митингах, она объединяет людей правых и левых взглядов, противников и сторонников войны. Животных жалко всем, а помощь им не требует однозначного ответа на вопрос, чей Крым. Власти обращают внимание на рост зоозащитного движения, но пока ничего не могут с этим поделать. Смогут ли? О том, как устроена скоординированная помощь животным в России и какое место в ней занимает государство, рассказывает социолог Марина Кокшайская (псевдоним, связанный с «иноагентством» Republic).
Про вегетарианство и веганство
Каждый десятый человек в мире не ест мясо, примерно каждый сотый — веган. Кто эти люди — гуманисты, за которыми скоро потянется большинство, или странные люди, решившие зачем-то вмешаться в сложившиеся отношения людей и животных? Веган-аболиционист Семен Баутин считает, что животные не могут быть собственностью человека, а люди не имеют права решать за животных, жить им или быть съеденными. Здесь его аргументы.
Про ужасы в зоопарках
Зоозащитники сравнивают зоопарки с концлагерями для зверей. Руководители зоопарков отвечают, что спасают редкие виды, занимаются образованием, прививают любовь к животным, да и вообще за 200 лет зоопарки сильно изменились. Во многих из них пропали решетки и ограждения, животным воссоздают естественную среду обитания. Однако среди добрых новостей о том, как в очередном зоопарке родилась новая панда, в ленте то и дело попадаются сюжеты о зверских убийствах и расчленении животных. Василий Легейдо рассказывает о самых вопиющих случаях и их последствиях.
Про животных на войне
Что происходит с животными во время войны? Их убивают — причем намного более интенсивно, чем в мирное время. Они умирают от голода в запертых квартирах и на улицах городов, брошенные своими хозяевами. Умирают от снарядов и от стресса. А еще они служат человеку оружием, транспортом, едой и даже инструментом пропаганды — как украденный из Херсонского зоопарка енот, ставший маскотом российских десантников. Специально для Republic-Weekly Виктор Вилисов рассказывает о жертвах войны, которых не принято считать «настоящими» жертвами.
Про пчел, которые могут научить нас демократии
Похоже, что медоносные пчелы политически более развитые существа, чем мы. Они практически всегда принимают правильные решения, которые спасают целые колонии. Американский биолог Томас Сили в книге «Демократия медоносных пчел» описывает, как рой с помощью «танцевальных дебатов» выбирает новый дом — обсуждая варианты, проверяя информацию и приходя к кворуму. Этот процесс удивительно напоминает человеческие институты демократии: у пчел нет единоличного лидера, матка не диктует свою волю, а будущее колонии решает коллектив. Политолог Клим Бакулин (псевдоним) внимательно прочитал исследование Сили и рассказывает, чему мы можем (должны?) научиться у летающих насекомых.
Про эволюцию животных на экране
Животные присутствовали на экранах с самого изобретения кинематографа, но в XXI веке их роль изменилась радикально: они стали главными героями фильмов, причем не в антропоцентричном обличье или озвученные человеком, а оставаясь самими собой. Артем Макарский разбирается в новой волне авторского «зоокино» — и пытается понять, чего в нем теперь больше: звериного или человеческого.
Про то, как понимают животных философы
В мире на грани вымирания находится около миллиона видов животных и растений. Экологи говорят о шестом массовом вымирании на планете — и первом, в котором виноват отдельный животный вид. Человек. Впрочем, проблемой исчезновения видов занимаются не только представители естественных наук, но и философы и антропологи. Для них каждая такая смерть — это конец света. Что это значит, специально для Republic-Weekly объясняет философ, автор книги «История животных» Оксана Тимофеева.
Приятного чтения. Гав-гав, мяу-мяу и муууу.