Родственники бангладешских рабочих, погибших при обрушении Rana Plaza, 29 апреля 2013 года
Munir UZ ZAMAN / AFP
Куда делись разговоры об ответственном потреблении? Почему пухлые отчеты брендов о сокращении углеродного следа и декларации политиков остаются словами на бумаге — а в реальности рынки захватывают Temu и Shein, по сравнению с которым даже Zara и H&M выглядят экологично? Анастасия Приказчикова, написавшая книгу «Гардероб наизнанку», рассказывает о том, кто такие «темуголики» и почему модную индустрию никак не получается «озеленить».
В какой момент все пошло не так?
Пять лет назад в России вышла моя книга «Гардероб наизнанку» о том, какой вред мода наносит окружающей среде. В ней я рассказывала о влиянии индустрии на климат, чрезмерном производстве одежды и трудностях ее переработки, о потогонных фабриках, но главное — о том, какие решения существуют для всех этих проблем.
Тогда казалось, что в модной индустрии вот-вот что-то изменится. Вокруг все только и говорили о климатическом кризисе и о забастовках школьников, вдохновленных протестом Греты Тунберг. То и дело появлялись новые устойчивые бренды, а крупнейшие игроки рынка быстрой моды соревновались друг с другом в количестве использованного органического хлопка и полиэстера из переработанных пластиковых бутылок.
К тому же мир еще помнил о трагедии, которая произошла в 2013 году в Бангладеш и стала крупнейшей в истории моды. 24 апреля в городе Савар из-за систематического нарушения норм безопасности обрушилось восьмиэтажное здание Rana Plaza, где работали предприятия по пошиву одежды известных брендов — Benetton, Zara, Mango, Walmart и других. В результате погибли 1134 человека и около 2500 пострадали. После этого происшествия проблемы модной индустрии начали обсуждать с новой силой. Дискуссию подогревало глобальное движение Fashion Revolution, продвигающее идею реформирования индустрии моды.
Бангладешские активисты и родственники жертв обрушения здания Rana Plaza 24 апреля 2014 года проводят митинг в годовщину трагедии
MUNIR UZ ZAMAN / AFP
Волна интереса к изнанке мира моды нарастала. Пока одни эксперты оценивали влияние индустрии на климат, другие подсчитывали мусорный след моды и объем потребляемых в отрасли природных ресурсов. СМИ выпускали расследования о том, как бренды — не только масс-маркет, но и люксовые марки — уничтожают нераспроданные вещи, а режиссеры снимали документальные фильмы о потогонных производствах и гигантских свалках текстильных отходов в странах Африки, куда отправляются вещи, пожертвованные на благотворительность европейцами.
О влиянии моды на климат тогда заговорили на самом высоком уровне. В 2019 году на саммите G7 впервые обсуждали, как сделать модную индустрию устойчивой. По инициативе президента Франции Эмманюэля Макрона 32 крупных бренда и ритейлера, среди которых были Burberry, Prada, Chanel, Adidas, Nike, H&M Group, Kering и Inditex, даже подписали пакт о борьбе с климатическим кризисом, обозначив в документе три ключевых цели: снизить выбросы парниковых газов в секторе к 2050 году, способствовать восстановлению биоразнообразия и снизить загрязнение водоемов.
Казалось, наступает время больших перемен.
И вот 2025 год. С трагедии в Rana Plaza прошло уже 12 лет. Потогонные производства никуда не исчезли. Бренды по-прежнему производят больше вещей, чем способны продать. Объемы текстильных отходов продолжают расти. Увеличивается использование синтетических тканей из ископаемого топлива. Глобально мы по-прежнему перерабатываем не больше 1% текстиля, используя повторно лишь 12% вещей, тогда как 80% выброшенной одежды оказывается на свалках или сжигается. В какой же момент все пошло не так?