За последние месяцы беспокойство инвесторов по поводу стабильности банковской системы заметно снизилось. Главную роль в этом сыграла стабилизация уровня просроченной задолженности: если в первой половине года на фоне падения ВВП более чем на 10% объем проблемных кредитов был абсолютно непредсказуем, то теперь большинство банков уже представляют себе размер проблемной задолженности. Вопрос, сколько из этой проблемной задолженности будет показано как просроченные кредиты, а какая часть будет реструктурирована, для рынков, как и для банков, не так уж важен: инвесторы полагают, что появление ясности с размером плохой задолженности позволяет банкам перевернуть страницу и идти дальше. Темпы падения кредитного портфеля также замедляются, что формирует ожидания скорого восстановления кредитования. Формирование резервов под просроченные кредиты не является, к сожалению, единственным фактором, оказывающим давление на рост банковского капитала и, соответственно, на динамику кредитования. Параллельно с формированием провизий банки все больше погружаются в работу по реструктуризации кредитов, в ряде случаев речь идет о получении и управлении активами. Этот процесс включает в себя как переоценку активов, взятых банками на баланс, так и рост издержек, связанных с обслуживанием этих активов. Если в первом квартале многие крупные банки показывали снижение своих операционных издержек, то во втором и третьем квартале контроль над издержками уже стал затруднителен. Рост издержек и потенциальные убытки от переоценки означают, что даже после того, как темпы создания провизий замедлятся, прибыль банков будет находиться под давлением слабой динамики непроцентных доходов и ухудшения показателя издержек к доходам (cost/income). Однако главной проблемой для банков на данный момент является слабость платежеспособного спроса. Отсутствие заметного оживления в экономике означает, что обороты предприятий не растут. Да, многие крупные компании берут короткие кредиты на поддержку своего оборотного капитала, но такой спрос не позволяет обеспечить рост кредитного портфеля в перспективе хотя бы на год. Поэтому все банки объявляют о выдаче больших объемов новых кредитов, но не заостряют внимание на том, что, несмотря на эти кредиты, общий объем кредитного портфеля продолжает сжиматься. Чем короче срочность кредитного портфеля, тем больше новых кредитов можно выдать, не увеличивая, а то и сжимая при этом размер самого кредитного портфеля. Порочный круг, в который попала экономика, подразумевает, что в условиях слабого спроса на кредиты интерес банков к увеличению объемов собственных средств также будет снижаться. Зачем увеличивать капитал, если единственным источником роста портфеля в обозримом будущем будет только захват доли рынка, что потребует снижения процентной маржи? Импульс к восстановлению банковского кредитования должен, безусловно, исходить от реального сектора. Сравнение России с другими странами действительно показывает, что потенциал для восстановления кредитования достаточно существенный. Кредиты компаниям в России составляют только 30% ВВП, кредиты домохозяйствам – только 10%, то есть оба эти рынка, по мировым меркам, еще не являются достаточно насыщенными услугами. С другой стороны, этот аргумент хорошо работает на растущем рынке, но, скорее всего, не позволяет прогнозировать быстроту выхода из кредитной рецессии. Снижение инфляции, которое наблюдается в России в последние несколько месяцев, означает, что компаниям не стоит рассчитывать на быстрое обесценение своих долгов, что дополнительно сужает круг потенциальных заемщиков.