о ситуации в «Соцпрофе»:
«Соцпроф» давно не считаем субъектом профсоюзного движения. Это проекты по отмывке денег, которые находятся под контролем государства, и с некоторых пор государство пытается это все представить в качестве некой альтернативы серьезному профсоюзному движению в лице ФНПР. Все это было с самого начала обречено на провал, потому что организация изначально была не представительная, в ней не действовали нормальные демократические механизмы принятия решений. Все это было обречено с самого начала.
Это была системная ошибка людей в администрации президента, в других органах государственной власти, которые пытались выстроить представительные профсоюзы в альтернативу существующим. Это все не имеет особого отношения к нормальному профсоюзному движению. Это все коррумпированные, желтые, подконтрольные структуры. Изначально говорил, что из этого ничего не выйдет. Потратили на это кучу денег, завели это все под «Единую Россию», сейчас дискредитировали и эту так называемую часть движения, хотя мы ее никогда не признавали за часть профсоюзного движения. В общем, полное фиаско всего, и мы довольны этим, потому что нормальное профсоюзное движение доказало, что есть неподкупные лидеры, есть организации, стоящие на базовых принципах профсоюзного движения, которые на все эти разводки не повелись.
И сейчас мы строим наши профсоюзы, мы организуемся в новых секторах, мы движемся вперед, а «Соцпроф» – это ничто, загнивающая организация, которую государственное финансирование и номенклатурная поддержка погубили на корню. И не знаю, какова здесь роль Терентьева, можно много назвать фамилий, которые принимали в этом участие со стороны государства. Многих уволили и увольнения еще предстоят. Потому что неправильный посыл. Это квадратура круга. Попытка государства выстроить подконтрольные профсоюзы, которые еще и пользовались бы авторитетом у трудящихся…
ФНПР, как ни крути, является представительной массовой организацией, которая действует по своим правилам. Я специалист, я знаю, о чем говорю. Есть определенные связи, есть определенный патернализм, определенные взаимоотношения, сохранившиеся еще с советских времен. Это самодостаточная, самофинансируемая организация. Мы не можем назвать [ее] организацией, полностью контролируемой людьми со Старой площади. Там куча проблем, у нас системные разногласия, но это субъект профсоюзного движения. А попытки администрации президента создать еще один субъект потерпели полное фиаско. Что и требовалось доказать.
Было все что угодно, были попытки коррумпировать мои членские организации, были попытки изменить структуру руководства, персональный состав и в моей организации. Все потерпело фиаско, потому что действовали демократические процедуры, которые не действовали в «Соцпрофе» никогда. «Соцпроф» стал заложником этой своей практики, когда любого из лидеров можно купить за $300. Что касается господина Вострецова, то, в принципе, мне вообще не известен такой профсоюзный лидер. Это назначенная государством марионетка, которая не может решить даже тех простейших организационных задач, которые перед ним ставят.
Выживет ли «Соцпроф»? Это как костер – подбросили дровишек, полыхает. Вытащили финансовые потоки – все сдохло. Реальной работы нет, организации нет. Нормальные представительные организации не продались. Мы решили нашу задачу, они во многом сработали на то, что консолидировались нормальные профсоюзы перед лицом внешних вызовов и угроз. Они нам помогли своими действиями. Мы сейчас устраиваем наши структуры руководства, сейчас живой процесс. Сейчас мы формируем с колес, но мы делаем это сами, это живое творчество масс.
