Встреча Владислава Суркова с представителями «среднего» (и чуть выше среднего) бизнеса, представленного в основном членами генерального совета «Деловой России» прошла при полном зале и, в целом, в очень позитивном настроении. Правда, представителей собственно высокотехнологичных компаний в зале было не так уж много (от ИТ-сектора присутствовали «Центр финансовых технологий» и 1С). Но, встреча с главным куратором инновационного бизнеса была, судя по всему, интересна предпринимателям не только потому, что они получили возможность послушать одного из самых интересных представителей федеральной власти.
Все больше отечественных предпринимателей интересуются инновациями и высокими технологиями. Маржа в «традиционных» российских бизнесах (строительство, недвижимость, розничная торговля, первичная переработка сырья, пищевая промышленность, бытовые услуги, поставки государству и госкомпаниям) становится всё меньше, а налоговый пресс и конкуренция с контролирующими многие подобные бизнесы чиновниками – всё больше. Поэтому те бизнесмены, у кого есть свободные для инвестиций средства, нередко думают о диверсификации в направлении производства сложных и наукоёмких продуктов с высокой долей добавленной стоимости.
Если не считать краткой презентации пары малопонятных и не особо «инновационных» проектов со стороны «Деловой России», а также развеселившего аудиторию ответа Владислава Суркова на тезис Сергея Полонского о том, что «80% российского бизнеса сидит на чемоданах» (вспомнили про знаменитое выступление последнего в Монте-Карло о тех, «у кого нет миллиарда…»), то дискуссия шла, в основном, по двум направлениям: что нужно бизнесу от власти и чем Сколково может быть лучше существующих старых «наукоградов» и «технопарков».
По первому вопросу, начав с обычных (и часто справедливых) претензий к правительству и Госдуме о непредсказуемости законодательства, нередко легко изменяемого под интересы отдельных бизнес-групп, участники встречи сформулировали две свои главные потребности. Во-первых – обеспечение доступа российских компаний к российскому рынку. А во-вторых – возможность импортировать и устанавливать современное научное и технологическое оборудование, не обременяя бизнес большими дополнительными затратами на таможню и налогом на имущество ещё до того, как оборудование заработало и стало приносить прибыль.
Всё остальное, включая защиту бизнеса от коррупционеров, устаревшие ГОСТы, слишком высокий ЕСН, отсутствие кредитной поддержки бизнесу (особенно – среднему и мелкому) и другие типичные проблемы, – почти не обсуждалось, поскольку главной темой были всё же инновации. При этом термин «модернизация», уже почти исчезнувший из официальной риторики, также практически не звучал. Видимо, из-за его слишком широкого понимания, которое включает в себя применительно к России на текущем этапе не столько техническую модернизацию, сколько потребность в реформах административной и судебной системы.
По мнению участников встречи, представлявших ИТ-сектор, от государства нужны не деньги и налоговые льготы, а возможность на равноправной основе с иностранными конкурентами участвовать в поставке программного обеспечения для госсектора (объём этого рынка превышает сегодня $10 млрд.). Нужна прозрачность тендеров и продуманная политика в компьютеризации социальной сферы, ЖКХ, местных органов власти и т.д.
Производители оборудования и потребительских товаров, включая сборочные производства, ждут от государства продуманной таможенной политики, направленной на защиту российских производителей. Хотя бы на том же уровне, как это было, например, в Польше до вступления в ЕС (Польша и сегодня – крупнейший производитель многих видов бытовой электроники в Европе). До китайского «уровня защиты» национального производителя в РФ дойти невозможно, да и нет смысла. Но, если не внять аргументам российских производственных компаний и не повысить импортные пошлины на то, что можно выпускать в РФ (кроме наиболее современного технологического оборудования), то никакая другая помощь государства вроде вложений в инфраструктуру, кредитов и налоговых льгот им просто не понадобится: они не смогут пройти первоначальной стадии завоевания доли рынка.
В части импорта современного оборудования, пошлин, налога на имущество во многих случаях важно не снизить пошлины до нуля и минимизировать налог, а предоставлять отсрочки в их оплате, налоговые каникулы, амортизационные льготы, причём на срок 5–10 лет (как в Китае и многих странах Восточной Европы). Тогда у бизнеса будет стимул создавать производства, тратя инвестиции на новые проекты, а не на спонсирование бюджета из своих убытков.
По второму вопросу существует две ярко выраженные противоположные точки зрения. Первая заключается в том, что нужно создавать наши «Кремниевые долины» с нуля, не связывая новые компании и научные коллективы традициями и неформальными обязательствами среды, сформировавшейся за многие десятилетия в старых научных центрах и академгородках. Такой позиции придерживается, например, известный инвестор авиастроительного бизнеса Сергей Недорослев и, по-видимому, – создатели Сколково.
Вторая точка зрения заключается в необходимости максимально использовать опыт, экспериментальную базу, научные связи и производственную культуру существующих научных центров, особенно – удалённых от Москвы (Новосибирск, Томск и др.). Там отток кадров и разрушение производства не достигли таких масштабов, как в разграбленных «рейдерами» столичных и подмосковных НИИ.
Видимо, нет универсального рецепта, какими должны быть «другие Сколковы». Но, по нашему мнению, главным капиталом наукоёмких отраслей являются люди (вне зависимости от используемой государством экономической и политической модели). Поэтому выиграть в конкуренции на внутреннем и глобальном рынках смогут те инновационные центры, в которых талантливые и образованные научные и управленческие кадры будут поставлены в наилучшие условия, минимально ограничивающие их творческую и предпринимательскую деятельность.