Разлив нефти в Мексиканском заливе
порождает интересные возможности для расширения бизнеса отечественных нефтяников. British Petroleum, вероятно, придется менять стратегию, в том числе и в России, и продавать активы, если не хватит денег. Предстоящие расходы BP сейчас можно оценить из расчета затрат сбора разлившейся нефти и ремонтных работ. По верхней границе оценки получается $10 млрд, доля BP – соответственно $6,5 млрд. Однако сейчас нельзя оценить размер компенсаций, который может быть выдвинут компании. Это порождает самые разнообразные предположения, начиная $15 млрд и заканчивая суммой в $100 млрд. Неопределенность порождает сильные продажи акций компании, на грани паники. Однако надо учитывать, что сервисные работы на скважине выполняла Transocean Ltd. Вот на кого объективно должен быть направлен главный удар компенсаций. Наверное, когда станет понятно, что размер затрат добывающих компаний ограничен (для этого надо, конечно, показать какие-то успехи в остановке утечки и более уверенно говорить о дате, когда утечка будет устранена), зайдет разговор о компенсациях и штрафах – для «упрощения задачи» в США уже завели уголовное дело. Конечно, можно рассчитывать, что ВР сможет построить эффективную защиту, и негативное внимание инвесторов в большей степени перейдет именно на сервисные компании: именно бурение скважины привело к таким катастрофическим последствиям. Нельзя ведь обвинить BP, что именно из-за халатности её сотрудников платформа взорвалась, и скважина была пробурена не так. Тем более, что строитель платформы – «Трансоушен» – швейцарская компания, на которую «каждый» в США может наехать Последнюю попытку закупорить скважину «Top Kill» выполняла Halliburton, у которой, впрочем, влияния в США, видимо, побольше, чем у ВР. Сейчас капитализация ВР – около $114 млрд. Квартальная выручка – $70 – 75 млрд, чистая прибыль за последние 4 квартала – около $20 млрд, примерно столько же составляют капиталовложения за год. Долг – около $35 млрд. Какой силы «удар» может разрушить финансы компании и заставить её согласиться на поглощение другой компанией (видимо – американской) или начать распродавать активы? Во всяком случае, сила удара должна превышать $20 – 25 млрд. Хотя о банкротстве ВР пока говорить рано, но, около $10 – 15 млрд компания уже, можно сказать, потеряла. Возникает резонный вопрос: что будет с ВР и с её инвестициями в РФ дальше, если ВР не сможет выплатить $10 – 15 млрд, а то и более крупную сумму без распродажи активов? Или даже сможет, но у неё не останется средств для инвестиций в разведку и добычу нефти? Она будет вынуждена менять бизнес-стратегию, в том числе в России. Российские запасы, поставленные на баланс ВР, составляют около 25% её суммарных запасов. Добыча ТНК-ВР нефти в РФ тоже могла постепенно приблизиться к этому уровню. Тем более, что ВР теперь будет предпочитать разработку на суше офшорной добыче, которая сильно подорожает. Однако, в России западные стратегические инвесторы в нефтедобыче сегодня нужны уже не из-за потребности в финансировании и даже не из-за современных технологий, которые можно купить. Главная потребность – в стратегических альянсах, открывающих российским компаниям топливно-энергетического комплекса путь на зарубежные рынки. ВР теперь вряд ли сможет представлять интерес в качестве партнёра по всем указанным позициям. Поэтому вопрос о возможности предложения выкупа её доли в ТНК-ВР скорее всего скоро станет актуальным. Кто мог бы стать покупателем доли ВР в ТНК-BP? Есть варианты. Американская компания? Маловероятно, особенно после наглядного примера развития «стратегического партнёрства» «Лукойла» с Conoco Philipps. Российские акционеры ТНК? Но капитализация ТНК-ВР напрямую зависит от наличия зарубежного стратегического инвестора. Китайская государственная нефтяная компания? Для обсуждения такого варианта надо начинать с анализа перспектив межгосударственных отношений на следующие несколько десятилетий. «Газпромнефть»? Государство, теоретически, лучший российский партнёр с точки зрения портфельных инвесторов для сохранения капитализации ТНК-ВР. Так что такой вариант нельзя исключать, разумеется – по договорённости с российскими акционерами ТНК и при наличии достаточных средств, которых сейчас не видно в балансе «Газпромнефти».
