Ответы на вопросы после брифинга на тему «Итоги первого года реализации стратегии развития Сбербанка России до 2014 года»:
– Какой ориентир по финансовым результатам вы ставите на следующий год? Вы говорите, что переходите от антикризисного управления к росту, будете по-другому подходить к формированию резервов. На сколько могут быть распущены резервы? И по поводу «БТА-банка», что значат ваши слова, что вы ведете «очень конструктивный диалог с вашими казахстанскими партнерами»?
– Какой ориентир по финансовым результатам вы ставите на следующий год? Вы говорите, что переходите от антикризисного управления к росту, будете по-другому подходить к формированию резервов. На сколько могут быть распущены резервы? И по поводу «БТА-банка», что значат ваши слова, что вы ведете «очень конструктивный диалог с вашими казахстанскими партнерами»?
– Начну с последнего вопроса. Это значит, что мы удовлетворены тем, как мы работаем с нашими партнерами. Я не готов комментировать близость или дальность от сделки.Там идет нормальный хороший рабочий процесс. Как только решения будут прорисовываться, мы вам первым об этом расскажем.
Что касается наших финансовых ориентиров на будущий год, мы неготовы сейчас давать вам конкретную цифру. Как вы все знаете, для того, чтобы капитализация росла, надо периодически превышать ожидания аналитиков. Мы надеемся, что с божьей помощью нам удастся это сделать. При условии правильного развития рынка кредитования, и особенно, стабилизации ситуации с проблемными активами, мы видим серьезный потенциал для роста финансового результата Сбербанка по сравнению с результатами этого года. До [отчислений в] резервы финансовые результаты банка рекордны, такого никогда не было. Мы ожидаем, что пик резервов придется на первые полгода, при базовом макроэкономическом прогнозе будет происходить снижение резервов. Та дистанция, которая отделяет нас от этого пика кажется нам существенно меньше, чем то, что мы досоздали в этом году. Поэтому мы видим серьезный потенциал для того, чтобы продемонстрировать наши успехи по чистым финансовым показателям.
Что касается наших финансовых ориентиров на будущий год, мы неготовы сейчас давать вам конкретную цифру. Как вы все знаете, для того, чтобы капитализация росла, надо периодически превышать ожидания аналитиков. Мы надеемся, что с божьей помощью нам удастся это сделать. При условии правильного развития рынка кредитования, и особенно, стабилизации ситуации с проблемными активами, мы видим серьезный потенциал для роста финансового результата Сбербанка по сравнению с результатами этого года. До [отчислений в] резервы финансовые результаты банка рекордны, такого никогда не было. Мы ожидаем, что пик резервов придется на первые полгода, при базовом макроэкономическом прогнозе будет происходить снижение резервов. Та дистанция, которая отделяет нас от этого пика кажется нам существенно меньше, чем то, что мы досоздали в этом году. Поэтому мы видим серьезный потенциал для того, чтобы продемонстрировать наши успехи по чистым финансовым показателям.
– Насколько снизятся резервы?
–Мы ожидаем диапазон резервов от 12 до 14% на пике. Сейчас у нас около 10%. Мы надеемся, что пик [создания резервов] будет пройден в первом полугодии. Величину резервов на конец года мы не готовы сейчас прокомментировать.
– А по чистой прибыли можете сказать? Вчера Герман Оскарович сказал, что в этом году ожидает прибыли 20 млрд, а в следующем?
–В следующем будет больше. Я вам могу четко сказать прибыль до резервов этого года за 9 месяцев. Она увеличилась на 30% год к году и составила по РСБУ 445 млрд руб. Я не готов дать прогноз прибыли до резервов по итогам года.
– Как вы будете распускать резервы?
–Мы будем распускать резервы в зависимости от того, как мы будем видеть улучшение качества нашего кредитного портфеля, точно также как мы их создаем. Мы создаем резервы исходя из нашей оценки кредитного риска, с которым сопряжен наш кредитный портфель. Макроэкономические события сказываются на качестве кредитного портфеля, существует лаг во времени между ними и тем, как это сказывается на дисциплине по обслуживанию финансовых обязательств наших клиентов. С учетом этого лага экономика себя отыграет в первом полугодии следующего года. И после этого, мы опять же с лагом будем видеть улучшение нашего портфеля.
– Какова у вас средняя доходность по портфелю корпоративных клиентов и по каким ставкам вы выдаете кредиты хорошим, крупным заемщикам?
– По МСФО на середину года средневзвешенная доходность корпоративного кредитного портфеля составляла порядка 14%. У меня нет сейчас предварительной оценки по третьему кварталу.
– А по каким ставкам кредитуете?
–По разным. Ставки, по которым мы кредитуем зависят от ситуации, от уровня риска клиента, от обеспечения, от валюты, от срока.
– А самая лучшая ставка, по которой вы кредитуете?
– Не готов комментировать. Это предмет коммерческих переговоров с нашими самыми лучшими заемщиками.
– Ну, Кудрин говорил, что банки сейчас готовы кредитовать под 8 – 12%. Сбербанк кредитует по таким ставкам?
– Кредитуем.
– В рублях или в валюте?
– Под 12% в валюте с удовольствием, под 8% в рублях вряд ли.
– Будете ли вы проводить сделки по слиянию и поглощению? Какие рынки вам интересны? И по поводу докапитализации, будет решение проводить ее в этом году или нет?
– У нас нет потребности увеличения капитала в этом году. С точки зрения крупных сделок, у нас нет самоцели увеличивать количество сделок по слиянию и поглощению. Мы обозначили для себя приоритетные рынки. Нам интересен рынок СНГ, также Индия и Китай. МЫ не видим в этом году потенциала для дополнительных сделок M&A на других рынках. Но не исключаем, что по мере того, как работа на этих рынках будет идти, такие возможности появятся. Мы за сделками не гоняемся.
– Какой объем депозитарных расписок вы считаете адекватным для того, чтобы обеспечить нормальную ликвидность?
– Есть много специально обученных инвестиционных банкиров, которые нам помогают. Я не буду комментировать процент бумаг, которые могут пойти по программе депозитарных расписок. Программа депозитарных расписок – это очередной шаг, чтобы повысить инвестиционную привлекательность Сбербанка и полностью обеспечить отражение результатов работы банка в его рыночной капитализации. Не секрет, что большой класс инвесторов не имеет возможности работать с российскими акциями. Поэтому нас интересно обеспечить доступность наших финансовых инструментов для инвесторов, которые интересуются акциями Сбербанка. На акции банка сегодня приходится половина оборота на российском рынке акций. Конкретные сроки я не назову. Это вопрос, который есть на повестке дня в 2010 году.
– Кто будет регистрировать расписки? Депозитарий Сбербанка?
– Я не готов комментировать технические параметры.
– Когда Сбербанк будет развивать собственный инвестиционно-банковский бизнес?
– Сбербанк его уже развивает. То решение, которое мы приняли, отличается от подхода других банков. Мы решили, что будем выстраивать компетенции более сложных финансовых продуктов, имеющих отношение к инвестиционно-банковскому ряду, очень интегрированному с нашим корпоративным бизнесом. Мы видим, что это востребовано нашими сегодняшними корпоративными клиентами.
– Опционная программа готова у вас и какой объем?
– Банк подготовил предложение по опционной программе долгосрочного стимулирования. Мы готовы к рассмотрению этого вопроса наблюдательным советом. До того как набсовет примет какое-либо решение по этому вопросу, мне сложно его комментировать. Была проведена большая работа, мы проработали все возможные варианты опционной программы и рассмотрим тот вариант, который нам кажется наиболее эффективным с точки зрения затрат. Форма долгосрочного стимулирования не столь важна. Для нас смысл не в том, чтобы какая-то узкая группа менеджеров банка имела акции, фантомные или настоящие. Мы видим целевую конструкцию программы долгосрочного стимулирования, как программу, которая распространялась бы на широкий круг руководителей банка, несколько сотен человек, и которая связывала бы мотивацию с интересами развития всего банка и с интересами его акционеров. Для нас это в первую очередь инструмент развития корпоративной культуры и системы мотивации персонала. Мы не видим, как банк может быть современным финансовым институтом без того, чтобы существенная часть вознаграждения не была привязана к долгосрочному успеху или неуспеху банка.
– ЦБ как основной акционер уже согласовал тот вариант, который выносится на Наблюдательный совет?
– Я не могу комментировать.
– Вы говорите, что ожидаете существенную прибыль в следующем году, существенную по сравнению с чем? Вы ожидаете выхода на докризисные уровни?
– Я не готов комментировать уровни будущего года. Мы ожидаем серьезного улучшения с 2010 году. В первом квартале мы ожидаем прохождения пика резервов.
– Какой у вас сейчас уровень просрочки при уровне резервов в 10%?
– Доля реструктурированных кредитов – 11% за 9 месяцев. Качество кредитного портфеля физических лиц – лучше динамики портфеля юрлиц. Физлица в условиях кризиса оказались более дисциплинированными заемщиками. Мы создаем резервы с неким лагом по отношению к тем процессам, которые происходят в экономике.
– Сколько было сокращено персонала в этом году? Сколько в следующем?
– В этом году – порядка 10%, у нас порядка 267 000 человек на начало года. Мы считаем, что выполнили план по оптимизации. В рамках нашей стратегии мы предусматривали, что за счет увеличения производительности труда за 5 лет банк может оптимизировать персонал на 20 –25% от 267 000 человек.
– Какие затраты сокращаете?
– Мы достаточно серьезно подошли к сокращению всех затрат, а затраты на персонал – их существенная часть. Все сотрудники, в том числе и я, в 2009 году зарабатывали меньше, чем в предыдущем.
– Вы ожидаете, что у вас максимальный уровень просроченных кредитов будет 14%?
– Мы никогда не создаем резервы под 100% задолженности. Поэтому наш уровень резервов отражает тот уровень проблем, с которым мы можем столкнуться.
– Какова стратегия Сбербанка на рынке ценных бумаг?
– Для нас важен этот рынок. Мы будем работать по нескольким направлениям. У Сбербанка есть пенсионный фонд. В этом году была проведена большая работа с точки зрения инфраструктуры. Что касается предложения продуктов коллективных инвестиций, то мы будем его серьезно развивать. Объединили его в один блок со вкладами. Мы видим это как одну из востребованных ниш при работе с состоятельными клиентами. В этом году экспериментируем с накопительным страхованием жизни. У нас развивается доверительное управление.
– В следующем году будет увеличение зарплат?
– Будет индексация фонда оплаты труда на 15%. Наши сотрудники должны получать справедливое вознаграждение за свою работу. Мы будем стремиться к тому, чтобы произошло выравнивание диспропорций зарплат и хотели бы отметить тех, кто показал отличную работу.
– У кого будут сильнее расти? Вы урезали зарплаты всем?
– У нас система большая, в разных территориях проводится своя политика. Мы снизили премиальный коэффициент на одну процентную величину. Менее оплачиваемые сотрудники почувствовали на себе снижение в меньшей степени, более оплачиваемые – в большей. К концу III квартала мы вернулись к докризисным показателям.
– Вы отменили планы для своих сотрудников по выдаче кредитов, например?
– Мы скорректировали планы по разным показателям. В конце прошлого года мы не могли предугадать, как будет развиваться экономическая ситуация, поэтому делали корректировку в середине года. Но для банка в целом есть план по прибыли. Для разных категорий сотрудников разные планы. Мы четко собираемся привязать объем работы к размеру выплат. Разница может быть существенна. Где-то это написано на большой белой доске, чтобы все видели, кто как сработал.
– Как воспринимается срыв сделки с Opel?
– Я неоднократно комментировал сделку с Opel. Сделка – это то исключение, которое подтверждает правило. Мы должны заниматься банковским делом. При этом мы видим в этом уникальную возможность для развития российского автокомплекса. Мы сожалеем о том, что, несмотря на достигнутые договоренности, сделка получила такой оборот. Такая резкая смена событий является беспрецедентной. Сейчас мы находимся в стадии обсуждений с партнерами.
– Что вы обсуждаете?
– Мы открыты для обсуждения сложившейся ситуации.
– Вы пытаетесь что-то вернуть?
– Вы очень настырны.
– У нас нет потребности увеличения капитала в этом году. С точки зрения крупных сделок, у нас нет самоцели увеличивать количество сделок по слиянию и поглощению. Мы обозначили для себя приоритетные рынки. Нам интересен рынок СНГ, также Индия и Китай. МЫ не видим в этом году потенциала для дополнительных сделок M&A на других рынках. Но не исключаем, что по мере того, как работа на этих рынках будет идти, такие возможности появятся. Мы за сделками не гоняемся.
– Какой объем депозитарных расписок вы считаете адекватным для того, чтобы обеспечить нормальную ликвидность?
– Есть много специально обученных инвестиционных банкиров, которые нам помогают. Я не буду комментировать процент бумаг, которые могут пойти по программе депозитарных расписок. Программа депозитарных расписок – это очередной шаг, чтобы повысить инвестиционную привлекательность Сбербанка и полностью обеспечить отражение результатов работы банка в его рыночной капитализации. Не секрет, что большой класс инвесторов не имеет возможности работать с российскими акциями. Поэтому нас интересно обеспечить доступность наших финансовых инструментов для инвесторов, которые интересуются акциями Сбербанка. На акции банка сегодня приходится половина оборота на российском рынке акций. Конкретные сроки я не назову. Это вопрос, который есть на повестке дня в 2010 году.
– Кто будет регистрировать расписки? Депозитарий Сбербанка?
– Я не готов комментировать технические параметры.
– Когда Сбербанк будет развивать собственный инвестиционно-банковский бизнес?
– Сбербанк его уже развивает. То решение, которое мы приняли, отличается от подхода других банков. Мы решили, что будем выстраивать компетенции более сложных финансовых продуктов, имеющих отношение к инвестиционно-банковскому ряду, очень интегрированному с нашим корпоративным бизнесом. Мы видим, что это востребовано нашими сегодняшними корпоративными клиентами.
– Опционная программа готова у вас и какой объем?
– Банк подготовил предложение по опционной программе долгосрочного стимулирования. Мы готовы к рассмотрению этого вопроса наблюдательным советом. До того как набсовет примет какое-либо решение по этому вопросу, мне сложно его комментировать. Была проведена большая работа, мы проработали все возможные варианты опционной программы и рассмотрим тот вариант, который нам кажется наиболее эффективным с точки зрения затрат. Форма долгосрочного стимулирования не столь важна. Для нас смысл не в том, чтобы какая-то узкая группа менеджеров банка имела акции, фантомные или настоящие. Мы видим целевую конструкцию программы долгосрочного стимулирования, как программу, которая распространялась бы на широкий круг руководителей банка, несколько сотен человек, и которая связывала бы мотивацию с интересами развития всего банка и с интересами его акционеров. Для нас это в первую очередь инструмент развития корпоративной культуры и системы мотивации персонала. Мы не видим, как банк может быть современным финансовым институтом без того, чтобы существенная часть вознаграждения не была привязана к долгосрочному успеху или неуспеху банка.
– ЦБ как основной акционер уже согласовал тот вариант, который выносится на Наблюдательный совет?
– Я не могу комментировать.
– Вы говорите, что ожидаете существенную прибыль в следующем году, существенную по сравнению с чем? Вы ожидаете выхода на докризисные уровни?
– Я не готов комментировать уровни будущего года. Мы ожидаем серьезного улучшения с 2010 году. В первом квартале мы ожидаем прохождения пика резервов.
– Какой у вас сейчас уровень просрочки при уровне резервов в 10%?
– Доля реструктурированных кредитов – 11% за 9 месяцев. Качество кредитного портфеля физических лиц – лучше динамики портфеля юрлиц. Физлица в условиях кризиса оказались более дисциплинированными заемщиками. Мы создаем резервы с неким лагом по отношению к тем процессам, которые происходят в экономике.
– Сколько было сокращено персонала в этом году? Сколько в следующем?
– В этом году – порядка 10%, у нас порядка 267 000 человек на начало года. Мы считаем, что выполнили план по оптимизации. В рамках нашей стратегии мы предусматривали, что за счет увеличения производительности труда за 5 лет банк может оптимизировать персонал на 20 –25% от 267 000 человек.
– Какие затраты сокращаете?
– Мы достаточно серьезно подошли к сокращению всех затрат, а затраты на персонал – их существенная часть. Все сотрудники, в том числе и я, в 2009 году зарабатывали меньше, чем в предыдущем.
– Вы ожидаете, что у вас максимальный уровень просроченных кредитов будет 14%?
– Мы никогда не создаем резервы под 100% задолженности. Поэтому наш уровень резервов отражает тот уровень проблем, с которым мы можем столкнуться.
– Какова стратегия Сбербанка на рынке ценных бумаг?
– Для нас важен этот рынок. Мы будем работать по нескольким направлениям. У Сбербанка есть пенсионный фонд. В этом году была проведена большая работа с точки зрения инфраструктуры. Что касается предложения продуктов коллективных инвестиций, то мы будем его серьезно развивать. Объединили его в один блок со вкладами. Мы видим это как одну из востребованных ниш при работе с состоятельными клиентами. В этом году экспериментируем с накопительным страхованием жизни. У нас развивается доверительное управление.
– В следующем году будет увеличение зарплат?
– Будет индексация фонда оплаты труда на 15%. Наши сотрудники должны получать справедливое вознаграждение за свою работу. Мы будем стремиться к тому, чтобы произошло выравнивание диспропорций зарплат и хотели бы отметить тех, кто показал отличную работу.
– У кого будут сильнее расти? Вы урезали зарплаты всем?
– У нас система большая, в разных территориях проводится своя политика. Мы снизили премиальный коэффициент на одну процентную величину. Менее оплачиваемые сотрудники почувствовали на себе снижение в меньшей степени, более оплачиваемые – в большей. К концу III квартала мы вернулись к докризисным показателям.
– Вы отменили планы для своих сотрудников по выдаче кредитов, например?
– Мы скорректировали планы по разным показателям. В конце прошлого года мы не могли предугадать, как будет развиваться экономическая ситуация, поэтому делали корректировку в середине года. Но для банка в целом есть план по прибыли. Для разных категорий сотрудников разные планы. Мы четко собираемся привязать объем работы к размеру выплат. Разница может быть существенна. Где-то это написано на большой белой доске, чтобы все видели, кто как сработал.
– Как воспринимается срыв сделки с Opel?
– Я неоднократно комментировал сделку с Opel. Сделка – это то исключение, которое подтверждает правило. Мы должны заниматься банковским делом. При этом мы видим в этом уникальную возможность для развития российского автокомплекса. Мы сожалеем о том, что, несмотря на достигнутые договоренности, сделка получила такой оборот. Такая резкая смена событий является беспрецедентной. Сейчас мы находимся в стадии обсуждений с партнерами.
– Что вы обсуждаете?
– Мы открыты для обсуждения сложившейся ситуации.
– Вы пытаетесь что-то вернуть?
– Вы очень настырны.
