Новость об отставке самого титулованного итальянского банкира пронеслась по Италии, как смерч. Слухи о недовольстве акционеров банка своим менеджером Алессандро Профумо расползались периодически. Но кто же доволен своим управляющим в период кризиса, когда котировки упали в три раза? Еще в марте сам Профумо грозился подать в отставку, так как ему не давали полной свободы в проекте «Единый банк», который он задумал, чтобы обуздать все региональные банки (Banca di Roma, Banco di Sicilia), попавшие в созвездие UniCredit, но уж слишком автономные. Тогда совет директоров пообещал ему не перечить, и все обошлось.
Высокий (под 190), спортивный, всегда серьезный, занятой. Журналистов не баловал, вел себя достаточно высокомерно, получив даже прозвище «Mister Arrogance», хотя нам с коллегой удалось как-то раз взять у него обширное интервью. Да еще и проговорился он там про все подряд – включая, что продал бы свой банк за большие деньги, и что читает взапой в отпуске, особенно Ирен Нимеровскую. Пожалуй, за эту писательницу я ему благодарен: последний ее роман, который удалось прочитать, «Жезабель», мне очень понравился.
А вот теперь Профумо обвиняют в «продажности». Мэр города Вероны Флавио Този так объяснил ситуацию: «Вы доверили охранять ваш дом охраннику, и в дом, с его ведома, забрались посторонние люди. А он вам даже не сказал». По его словам, именно это случилось в UniCredit. Ливия, буквально вчера полноценный участник оси зла, руководимая все подмявшим под себя «лидером революции» Муаммаром Каддафи, увеличила свою долю в UniCredit до 7,5%, а Профумо даже не известил об этом совет директоров. Сначала центральный банк Ливии приобрел 4,99% акций банка, а потом суверенный инвестиционный фонд Ливии купил еще 2,6%. По законодательству, вопрос об увеличении доли какого-либо акционера банка свыше 5% должен обсуждаться на совете директоров, однако в данном случае этого не произошло, поскольку формально акции приобретались двумя независимыми организациями. Но какая же у них в Ливии независимость?
Профумо – отличный аналитик, но очень прямой человек. Он не любит появляться в salotti buoni – гостиных, где обсуждаются государственные и коммерческие дела, считает излишней чрезмерную дипломатию. Он всегда говорил: «Я не меценат. Я должен приносить максимальную прибыль моим акционерам. Это моя работа». И всегда принимал сложные решения сам. Пока все было хорошо, ему все прощали, называя волевым решительным менеджером. А как дела немного ухудшились, он превратился в самодура и деспота.
Профумо держался до последнего. Еще за день до экзекуции – он знал, что назначена его порка за все имеющиеся и вымышленные грехи, – он встречался с министром финансов и экономики Джулио Тремонти. Говорят, Тремонти, который отсутствовал на известном ужине, не был в восторге от кулуарного решения. Но ничего уже сделать не мог.
И все утро 21 сентября Профумо пытался договориться. Но потом понял, что проигрывает: голоса не в его пользу. Посчитав (а это он умеет), он в 15:27 уезжает из своего кабинета на площади Кордузио в адвокатскую контору, которая занимается условиями его возможной отставки, а в новостных агентствах появляется письмо, которое Профумо якобы оставил членам совета директоров о своей отставке. В 18:00 собирается чрезвычайный совет, после более четырех часов споров принято решение об отставке Профумо. Его самого там нет, более того, как говорят, нет и самого письма с просьбой об отставке. Совет решил его «выгнать полюбовно», заплатив 40 млн евро отступных, при условии, что Профумо подпишет документы в тот же день.
В 23:37 уже экс-глава банка снова появляется в UniCredit и подписывает документы. Убит банкир, невольник чести. «Мы спокойны: ну не конец же света! Потом, на UniCredit свет клином не сошелся!» – это последние слова жены Профумо, Сабины Ратти, которая добавляет что 2 млн они отдадут на благотворительные нужды.
Ну а у Алессандро Профумо теперь один путь – в политику. Богатый и безработный, никакого конфликта интересов, он может представлять интересы лево-центристского блока. Высоких людей там как раз не хватает. Может он сумеет победить «непобедимого» Сильвио? Левые уже начали петь ему дифирамбы.