В прошлом июне в Чили у меня была прекрасная возможность пообщаться с Фелипе Кастом, новым министром планирования, и его compadres. (Потом мы пошли на дискотеку, но это уже другая история.) Среди обсуждавшихся тем была программа пенсионных сбережений чилийского правительства. По закону, 11% от заработной платы каждого чилийского работника автоматически перечисляется на пенсионный счет. Работники могут выбрать предпочитаемый уровень риска инвестиций, с учетом следующих ограничений: они не могут выбрать ни 100% акций, ни 100% облигаций, причем максимальная доля акций, которую они могут выбрать, уменьшается по мере увеличения их возраста. Когда работники достигают возраста выхода на пенсию, их накопления выплачиваются им в виде ренты. Государство продает с аукциона права на выплату пенсий группам в 250 000 человек. Этот блестящий замысел решает ряд трудных поведенческих и организационных проблем. В поведенческом отношении учитывается, что люди плохо справляются с двумя аспектами финансового планирования пенсии: с тем, чтобы принять само решение откладывать средства, а также с тем, чтобы с течением времени всё уменьшать риски. Описанный подход вынуждает их действовать эффективнее. В то же время система принимает во внимание, что люди, которые участвуют в пенсионных программах, достаточно компетентны в управлении своими рисками. Поэтому выбор инвестиций оставлен за индивидуумом; ограничивается только слишком рискованное поведение (особенно ближе к пенсионному возрасту, когда неверный выбор может нанести непоправимый вред). В организационном отношении в Чили решили старую проблему с выплатами ренты. Предположения о том, сколько проживут люди, рискованны, поэтому страховые компании требуют высокую премию за покрытие этих рисков, что снижает эффективность этого рынка. Другая проблема с рентой – это отрицательный отбор, который еще более увеличивает риски. (Классический пример отрицательного отбора – медицинское страхование: самые здоровые люди реже всего обращаются за страховкой, что увеличивает уровень риска в пуле, а это, в свою очередь, снижает привлекательность здравоохранения для страховых компаний и увеличивает стоимость медицинских полисов.) Усредняя риски, чилийское правительство делает рентный бизнес привлекательнее, увеличивает конкуренцию и снижает цены. И поскольку абсолютно все обязаны участвовать в программе, проблема отрицательного отбора просто исчезает. Я был крайне впечатлен этой системой и задался вопросом, можно ли внедрить нечто подобное в Соединенных Штатах. Нашу программу обязательных сбережений – Social Security, социальное страхование – периодически пытаются приватизировать. Подозреваю, что американцы сочли бы чилийскую систему слишком жесткой и ограничивающей выбор, и назвали бы её ярким примером государственного контроля. «Вы заставите меня откладывать деньги только через мой труп». Но парадоксально, что мы безропотно и с радостью принимаем жесткое регламентирование нашего поведения в других областях. Подумайте об ограничениях, которые наложены на водителей. «Пристегивайтесь. Ездите с такой-то скоростью. Платите за подушки безопасности. Загрязняйте природу только в таком-то количестве. Не пишите SMS за рулем». Почему мы нормально относимся к тому, что государство плотно регулирует вождение автомобилем, но раздражаемся, если речь идет о нескольких элементарных правилах, которые помогут нам принимать более корректные финансовые решения? Вряд ли мы считаем, что понимаем в финансах лучше, чем в управлении автомобилем. Аварии на дорогах – наглядное и живое представление нашей некомпетентности как водителей и, тем самым, свидетельство преимуществ регулирования. Плохое управление финансами может привести к не менее опасным и разрушительным последствиям, но они не столь очевидны. Даже во время экономического кризиса мы не можем судить о том, насколько неудачны наши собственные решения, поскольку все вокруг нас в том же самом отчаянном положении, а мы сравниваем себя с ними. Но неспособность осознать собственную иррациональность не должна быть оправданием для того, чтобы ничего не делать. Нам нужно проанализировать, где и с чем люди и рынки справляются, а в чем они неэффективны, и использовать сделанные выводы для улучшения наших институтов. Чилийский подход к пенсионным накоплениям показывает, что это возможно, и что это можно сделать хорошо. Оригинал поста (впервые опубликован на сайте HBR).