По поводу любовного треугольника Россия – Япония – Курильские острова есть два интеллигентских заблуждения. Первое можно найти в том самом эфире Евгении Альбац, где она прочла в глазах у ведущей «Эха Москвы» говорящее невежество , розовую кофточку и микрофон. (Посмотреть этот прекрасный эпизод можно здесь.) После этого Бушу с его примитивным чтением по глазам Путина остается только околачивать обугленные груши, завидовать и обрушить сухую грусть на дно очей. «Зачем мы решили испортить отношения с японцами?» – тревожится Альбац. Недоразвитая страна-изгой Россия не может позволить себе поссориться с цивилизованной страной Японией. Возможно, на западном направлении такая логика была бы правильной. Но на Востоке все иначе. Здесь Япония – сама изгой, ее ненавидят Китай, Корея (и плохая Северная, и хорошая Южная), Гонконг, Тайвань, Австралия и даже какие-нибудь Филиппины. Из всей этой компании отношение русских к Японии, пожалуй, самое теплое. Да и испортились отношения ненадолго: не прошло и недели после «испорченных отношений», как отозванный посол вернулся. А еще через пару дней Медведев на этих выходных дважды подряд встретился с японским премьером – в Корее и тут же в самой Японии, и премьер назвал его «другом». Второе заблуждение не связано с таким самоуничижением, а потому распространено шире: «давайте отдадим острова тем, кому они действительно нужны», как писал один из комментаторов к моему предыдущему посту. Оно базируется на достойном Афанасия Никитина представлении, что Япония под завязку плотно населена аккуратными желтыми япончиками, которые от безысходной тесноты существования насыпают чистенькие острова из мусора и немедленно строят на них небоскребы, дороги, монорельсы, скоростные поезда «Синкансен» и разбивают японские сады. Если все это богатство достается какой-то куче из пивных бутылок и поношенных гольфиков японских школьниц (например, о-в Одайбо посреди Токийского залива), то какая же завидная судьба ожидает Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи! Через четыре года после присоединения здесь будет город-сад и огород, парк культуры и отдыха. Действительно, 127 миллионов японцев непостижимым для нас образом умещаются на площади в 45 раз меньше российской. Однако образ этот не так уж непостижим. Примерно 13 млн россиян и жителей бывших российских колоний умещаются в Москве и городах-спутниках. Плотность населения Москвы примерно в 30 раз выше плотности населения Японии – и ничего, живем. И не проявляем никакого стремления равномерно расселиться по родным просторам, по тем же Курилам, например. Но ведь и в Японии – то же самое. Япония – это миллионов плечи, друг к другу прижатые туго, еще туже, чем в России.
Каждый японец знает, где зарыт фазан, но молчит. У Японии уже есть Северные территории – огромный остров Хоккайдо; в переводе с японского – «Северный морской путь». Японцы и относятся к нему, как мы к Таймыру или Ямалу. Для них это – дикий запад, местная Сибирь и крайний север. Туда ссылали каторжников. Сейчас – новичков-контрактников полуофициальной японской армии. Чтоб понюхали снега и мороза, чтоб поняли: служить в силах самообороны – это вам не сенькину мать куснуть. Год воинской и гражданской службы на Хоккайдо приравнивается к двум. Менеджер или чиновник, согласившийся поехать на Хоккайдо, быстрее делает карьеру. Там платят северные надбавки и вычитают северные налоговые льготы. Но все не впрок: население Хоккайдо неуклонно сокращается. Население Японии в целом уменьшается из-за сокращения рождаемости, но на Хоккайдо падение самое стремительное и самое неуклонное. Население 152 из 212 муниципалитетов Хоккайдо стабильно сокращается последние лет двадцать. А ведь оно и так не чрезмерно. Площадь Хоккайдо – 83 500 кв. км, на ней проживает 5,5 млн человек, в то время как на главном острове Японии – Хонсю – на площади 227 962 кв. км живет 103 миллиона человек. Площадь Хонсю в 2,5 раза больше, чем Хоккайдо, а население почти в 22 раза больше. Всякий, кто бывал в Японии, видел, что почти все японцы и живут на равнине между Токио и Осакой, с выступом в сторону Хиросимы. Хоккайдо же в сознании японцев – это поля, леса, степь кругом и доктор едет снежною равниной. Сегодня снег выпал только на два с половиной сяку – может быть, и доедет. Средняя плотность населения Японии – 337 человек на кв.км. (Это 36-е место в мире: в Южной Корее, в Израиле или в Индии она заметно выше.) Плотность на Хоккайдо в пять раз меньше даже средней по стране: 67 человек на кв. километр. Из них больше половины живут в городе Саппоро и окрестностях – в юго-западной точке острова. На севере – в сторону желанных Курил, которые будто бы немедленно заселят дотошные японцы, – вообще пусто. С чем сравнить эти 67 человек? Это плотность населения Болгарии – 64,9 человека на кв. километр. Это близко к Литве с ее плотностью 55 человек на кв. км. Разве Болгария или Литва выглядят перенаселенными? Скорее, наоборот. Ведь у большинства восточноевропейских стран от Польши до Румынии этот показатель в два раза выше: больше 100 человек на кв. километр. Даже в пасторальной Словакии она – 111 человек на кв км. Будем срочно расселять Словакию или поделимся с ней территорией? Например, вернем на столь же шатких основания отобранную в 1945 году Закарпатскую область. Пускай ужгородцы поживут в ЕС, им же лучше будет. Или, может быть, Японии сперва освоить Хоккайдо, а потом по мере надобности перейти к разговору о прочих «Северных территориях»? С чего бы ждать, что японцы застроят Курилы заводами будущего от «Тойота» и «Сони», если они и Хоккайдо пока не застроили? После сферы услуг (которая, как в любой развитой стране – везде на первом месте) главная отрасль экономики – сельское и лесное хозяйство: рожь, картошка, соя, сахарная свекла лук и древесина. Ну и рыба, конечно. А все жители Сахалина и Владивостока в один голос добавят (и будут правы), что огромная отрасль экономики Хоккайдо – вывоз подержанных машин в Россию. И от путинского повышения пошлин и нападок на правый руль по обе стороны Японского моря стонали примерно одинаково. Получив Курильские острова, японцы, весьма вероятно, попытались бы сделать из них витрину благополучия, но это усилие было бы столь же искусственным, как и аналогичное наше. С таким же успехом, мы можем демонстративно начать строить там аэропорты и дороги. Если бы никому ничего не нужно было доказывать, японцы стали бы эксплуатировать острова так же, как и мы. Там поселились бы, оставив морячек и рыбачек на большой земле, не инженеры-электронщики, а суровые матерящиеся японские рыбаки и солдаты. Или шахтеры добывали бы вахтовым методом редкие земли, о которых писалКонстантин Ранкс. Разумеется, японские рыбаки и солдаты живут лучше наших: на Сахалине вам всякий скажет, что японские бараки, в которых до сих пор живет часть населения, – крепче и суше советских. И на отсталом, по меркам Японии, Хоккайдо суши свежее и рис не в пример рассыпчатей, чем на том же Сахалине. Про дороги не будем. Но эта проблема уже выходит за рамки конкретного территориального спора. «Живут там люди ужасающим образом», – восклицает Альбац. Острова надо отдать Японии, утверждает часть русской интеллигенции, поскольку Япония – более развитая, богатая, упорядоченная, законопослушная страна, а поэтому она лучше освоит эти территории, и их населению – не важно, какому по национальности – будет лучше жить под властью более цивилизованной Японии, чем менее цивилизованной России. Даешь бремя желтых! – право более развитой и цивилизованной нации управлять неразвитыми территориями. Ну, может, так и надо? Может, более высокий уровень жизни действительно дает нации основания претендовать на территории, где уровень жизни ниже? Тогда давайте будем последовательны: японцы с тем же полным основанием в начале XX века заняли Китай и Корею. Они-то поразвитее были: пароходы, броненосцы, торговый дом «Мицуи». Или, скажем, в Нюрнберге улицы были чистыми, цветочки на окнах стояли, и немецкий мальчик бегал в свою «шуле» в кожаных башмачках – а в Пскове, Салониках, Курске, Лодзи и Бердичеве было меньше цветочков, и мальчик бегал в школу в валенках по горке ледяной. И руководство Третьего Рейха считало это достаточным основанием для того, чтобы управлять упомянутыми территориями. В этом, выходит, была своя логика. Тогда Великобритании надо немедленно вернуть бывшие африканские колонии, Индию и Пакистан. Франции – Алжир, Тунис, Сенегал и Камбоджу, им же лучше будет. Нидерландам – Индонезию. Кубу и Мексику присоединим к США. И пойдем дальше. Где выше уровень жизни и больше порядка – в России или в Киргизии? Берем назад Киргизию для ее же блага. Дороги в Таджикистане даже похуже наших будут – значит, возвращаем Таджикистан, построим им дороги. А афганцам – поликлиники (уже ведь начали). На Кавказе без нас явно не справляются. В Армении ВВП на душу населения – $5500, в Грузии – $4400 и с отоплением проблемы, а у нас – больше $15 000. Придется присоединять. О Молдавии с Приднестровьем и говорить нечего: по праву ВВП – наши. Или Крым: беднее Сочи, перебои с бензином, воду дают по расписанию. Вернуть Крым России, тем более там, в отличие от Курил, и население само не против. Построим там наши дачи, починим отопление, повесим глаженые занавески на окнах. В Японии ведь не только побогаче, но и с правами и свободами получше. А у нас похуже, чем в Японии, зато получше, чем в Узбекистане, Туркмении или Белоруссии. Так что и этих берем, у нас им получше будет. И, наконец, о страхе: мол, поссоримся с Японией, а нам «тойоты» не дадут. Был я в токийской штаб-квартире «Тойоты». И менеджер «Тойоты» по международным делам Томоми Имаи говорил мне, что для их бизнеса в России не имеет большого значения, подписан мирный договор или нет. «Если бы мы боялись политических трений, у нас вообще не было бы никакого бизнеса ни в Китае, ни в Корее – с ними наши отношения не в пример хуже». «Тойота» долго не приходила в Россию не потому, что ждала мирного договора. Например, в США первое полностью «тойотовское» производство появилось только в 1987 г. Просто у нас так принято, объяснял Имаи: японцы приходят очень медленно, зато, при возможности, навсегда.
