Beaujolais Nouveau est Arrive! Эту фразу, очень напоминающую клич гладиаторов, идущих на смерть, и настолько же бессмысленную для россиян, уже больше 50 лет можно слышать по всему миру. И, судя по всему, по закону затухающих колебаний, с каждым годом звук становится все тише. Причем не только в России. Не работает традиционный маркетинг в новой экономике. Трудно продавать кисловатое вино, зачастую не очень высокого качества, в таких количествах. Точнее – можно, но недолго. Вот и в России в 2010 году сети присоединились к празднованию, скорее, по традиции, не особенно веря в коммерческие перспективы, в основном, выставив на промовыкладки огромное количество бутылок с веселыми этикетками и неудачным содержимым. Не удалось Beaujolais Nouveau в этом году. И, несмотря на ежегодную раздачу премий, честно скажу, если уж призеры такие, что говорить о регулярных винах. Жара в Европе сыграла с виноделами злую шутку. Это вино – одно из самых выгодных продуктов. Представьте, в Bordeaux вино только в январе будут разливать по бочкам, потом 18 месяцев минимум выдерживать в дубе и только потом, в лучшем случае – в продажу, да и то не факт, что набегут негоцианты из разных стран и скупят весь урожай. В случае с Beaujolais Nouveau все совсем по-другому. В августе собрали виноград, а через три месяца уже и денежки подоспели. И ритейлерам выгодно: обычно Beaujolais Nouveau продается максимум до февраля, а то и до Нового года. Быстрые деньги. И для их получения мир подсадили на этот праздник. Но вот парадокс: с каждым годом количество поклонников неуклонно росло только за счет присоединения все новых неофитов – Японии, России, Китая, Кореи. Традиционные рынки: Европа и США, – показывали свое прохладное отношение к очень фруктовому напитку, отказываясь его покупать. А в кризис и деньги на маркетинг кончились. И, если в 2003 году в Москве праздник молодого вина устраивали в Новом Манеже, телеканалы наперегонки рассказывали об истории, достоинствах и потрясающем вкусе этого нехитрого вина, которое Филипп Бургундский даже как-то запретил, то в этом году – тишина! Ни тебе хеппенинга, ни тебе заметок фенолога на тему «чу, бочки покатили!» Вдруг выяснилось, что и вино не очень, хотя и имеет собственных поклонников. Да и ритейлерам невыгодно: покупая Beaujolais Nouveau, люди не покупают более дорогие вина. И праздник-то в четверг, пусть и в третий, а наутро не очень хорошо себя чувствуешь – как и все молодые вина, Beaujolais Nouveau очень коварно. А уж про ноябрь и говорить не хочется, холодно у нас для праздников: пока пьешь – тепло, а как на улицу выйдешь – так просто дубак! Вот и прекращается потихонечку ажитация, приходит, особенно поутру, понимание, что не все, что французу хорошо, то русскому еще лучше. А иногда и просто: лучше б я умер вчера. Даже в самой Франции уже, кажется, начали понимать, какую мину когда-то заложили под виноделие. Праздник молодого вина есть, а праздник выдержанного вина – отсутствует. А ведь именно на таком вине концентрируются и Bordeaux, и Burgundy, а всю шняжку еще надо выкупать и перерабатывать на биоэтанол! Совсем получается невыгодно для всех. Да и в самой Beaujolais это, кажется, начали понимать. Никого в мире уже не интересуют Beaujolais Cru. Эти вина в первую очередь ассоциируются у не очень разбирающейся в вине публики все с тем же Nouveau, а стоят на порядок дороже, да и вкус у них совсем не такой, как у молодого вина. Если в России выдыхается тренд на праздники подобного рода, то Китаю с его ориентацией на все суперпремиальное тоже не надо много времени, чтобы понять, что Beaujolais Nouveau – это не премиум. Это хорошее, свежее, кисловатое вино, которое интересно тем, что быстро делается. И больше ничем. Ни тебе потенциала к выдержке, ни жизни, ни развития. Какой смысл в безудержном пьянстве каждый третий четверг ноября? Для России, Японии, США и Европы – никакого, скоро и Китай придет к этой мысли. Что же делать, куда податься бедному французскому виноделу? По-моему, путь прост и незатейлив: надо концентрироваться на том, что приносит деньги, и снижать цены. Не секрет, что французское вино в мире пьют все меньше. И не потому, что оно плохое, а потому, что дорогое. Неоправданно, с точки зрения обывателя. Уже десятилетие вина Италии составляют вполне достойную конкуренцию Франции, и с каждым годом кто-нибудь прибавляется: Испания, Чили, Аргентина, – а уж о завоевании Калифорнией и Орегоном собственной страны французы, я думаю, вспоминают только в страшных снах. Даже в мире не так много людей, которые реально могут сказать о себе: «я разбираюсь в вине!» Я не говорю о России. Здесь настоящих знатоков вина едва наберется сотня, да и среди них 60% – профессионалы, никогда не покупающие действительно дорогие вина. Кто же обеспечивает потребление этих вин? Снобы, которые за право сказать, что угощают чем-то действительно эксклюзивным, готовы переплачивать. И им точно Beaujolais Nouveau не нужно. Так что, боюсь, не за горами то время, когда, произнеся «Beaujolais Nouveau est Arrive!», вы поймаете на себе недоуменные взгляды: «Гладиатор, что ли?»
