В новогодние праздники, в числе многих, я оказался занят неожиданными хлопотами – покупкой генератора, подключением его и попыткой обеспечить встречу Нового года, а затем Рождества на даче, отключенной от сетей областной энергетической компании (МОЭСК). Отключали электричество дважды: 26 декабря (включили 29) и 4 января (на 12 часов). И это в трех километрах от МКАД, в километре от главного офиса «Межрегионгаза». Старожилы сказали: «Впервые на их памяти». При этом относительно быстрое подключение в первый раз было обеспечено усилиями жителей дачного поселка, которые выехали в заснеженные леса, нашли порванные упавшими деревьями провода, скинулись по 5000 рублей, наняли группу таджиков, которые вместе с дачниками расчистили просеку. После этого наш поселок электрики подключили. Я не занимался вопросами оплаты работ, договоренностями с таджиками и электриками, но думаю, что решение проблемы обошлось нам не слишком дорого. Позже оказалось, что жители не всех отключенных поселков решили ускорить процесс восстановления линий электропередач за счет самофинансирования. Соседи предпочли ждать, пока до них дойдет очередь и электросетевая компания самостоятельно устранит разрывы линий. Поэтому их подключали после Нового года, 4 января, а для этого наш поселок, который запитывался от одной с ними подстанции, обесточили еще раз. Отключения и разрывы сетей продолжаются. Не только в Московской области, но и в других областях. Без электричества пытаются выжить около миллиона человек. География катастрофы (а для людей, которые остались без электричества зимой, происходящее является реальной катастрофой) расширяется. Она определяется не ошибками людей, не готовностью их что-то исправить. Она определяется госпожой Погодой. Потеплело, выпал тяжелый мокрый снег больше нормы, и деревья падают под его тяжестью на линии электропередач, обрывая их. Пока команда Чубайса приватизировала созданную при СССР единую энергосистему страны, природа жила своей жизнью: деревья росли, просеки зарастали. Деньги, выделяемые на техническое обслуживание и содержание просек, переводились карманным компаниям, распиливались и исчезали, но деревьям для роста деньги не нужны. Наша природная среда живет своей жизнью, без денег. Деньги нужны не для того, чтобы среда существовала и менялась. Деньги нужны на то, чтобы формировать среду и развивать ее в нужном для человека направлении. «Чубайсы» этого не понимали и не понимают. Те, кого Чубайс привел в энергетику, перепутали приоритеты, сдвинув техническую надежность на одно из последних мест. «Москонверспром» работал с МОЭСК не долго – чуть больше года. Мы заключили контракт на проектирование нового главного офиса компании в 2006 году, занимались проектированием и должны были заняться строительством нескольких объектов в Московской области. Но проектирование главного офиса остановилось потому, что одна команда, которая пришла к власти в МОЭСК (а в сетевой компании, как и везде у нас, в современной России, смена руководителя означает замену всего руководства, большинства посредников и подрядчиков, партнеров и инвесторов) решила не финансировать новое строительство, а отдать земли МОЭСК на Кутузовском проспекте в Москве компании Mirax, за что Mirax обязалась профинансировать строительство нового офиса МОЭСК в Одинцовском районе Московской области. Из этой затеи ничего не вышло. Управление делами Президента тоже получило финансирование на проектирование и строительство линии электропередачи и подстанции для повышения надежности электроснабжения объектов УДП РФ «Архангельское», «Воскресенское» и других, расположенных вдоль Калужского шоссе. Здесь возникли другие проблемы. В частности, эксплуатацию и техническое обслуживание УДП осуществлять самостоятельно не могло. Не было соответствующей структуры. УД, не имея возможности самостоятельно обслуживать сетевое оборудование, должно было передать построенные объекты МОЭСК, но МОЭСК принимает на баланс объекты только без оплаты стоимости объекта. То есть объекты должны строиться за деньги УД, а потом передаваться бесплатно частному акционерному обществу. Ничего не делая, энергетики (или акционеры компании) получали собственность на миллионы, которая также должна была приносить миллионы. Контракт завис. Деньги на проектирование и строительство ЛЭП по контракту с ОАО «Москонверспром» ГУКС УДП РФ перебросила на другой объект. Прошло четыре года. Ленинский район Московской области дополнительной ЛЭП и подстанции не получил. Были и другие причины пробуксовок. Например, одна из команд, пришедшая к власти в МОЭСК (кажется, из Оренбурга), вдруг решила создать специальную структуру для финансирования объектов и работ. То есть все деньги решили проводить через определенную компанию, а пока ее создавали, работы по проектированию и строительству объектов энергетики зависли. Что это? Непрофессионализм? Некомпетентность? Падения деревьев под тяжестью снега на линии электропередач, летние пожары, энергия воды на Саяно-Шушенской ГЭС показывают, что заложенная в советские времена надежность технологических систем российской экономики режимом Ельцина–Путина–Медведева выработана практически до конца. На смену огню пришел мороз. На смену морозу летом придет отсутствие воды, и так далее, по цепочке. Системный кризис не просто идет полным ходом по России. Он превращает в своих заложников народы, правящий режим, который способен лишь затыкать дыры и представлять это латание как заботу о населении. Пиарить можно многое и долго. Можно сделать сюжет о том, как руководитель тушит лесной пожар, приехал в деревню, где за час до его приезда дали электричество, но показать как руководитель пилит ветки деревьев на лесной просеке уже нельзя. Смеяться будут. Можно провести жесткое совещание на Саяно-Шушенской ГЭС или на шахте. Но это нельзя делать по несколько раз в году. Техногенные катастрофы охватывают все большие территории, все больше населения страдает от них. Дело подходит к черте, к рубежу, за которым идет бесконтрольный процесс, который приведет к социальному взрыву.
