Боги и пряности | Князья и судьи
Боги нанесли ответный удар. Человек, потребовавший вскрыть и описать сокровища священного храма, бывший полицейский чин, а потом – известный адвокат Сундарараджан скончался в воскресенье 17 июля, по предварительным данным – от лихорадки. Но в официальный диагноз мало кто верит. Именно Сундарараджан написал два года назад петицию в Верховный суд страны и потребовал открыть и посчитать запечатанные более 130 лет назад кладовые храма Шри-Падманабхасвами в юго-западном штате Керала. Он был уверен, что без государственного контроля сокровища могут «растекаться». Дело было принято к рассмотрению и в феврале власти приняли решение вскрыть тайники храма. Верующие были в гневе.
Петиция 70-летнего Сундарараджана обернулась мировой сенсацией: в хранилищах оказалось огромное количество золота и золотых монет, целые мешки ограненных и неогранённых драгоценных камней, великолепная золотая статуя бога Вишну, возлежащего на многоголовом змее Шеше, сундуки с ювелирными изделиями. Общую стоимость «на глазок» определил в более чем 20 миллиардов долларов.
Что там «проклятие фараонов», которым, говорят, была запечатана гробница Тутанхамона? Что бы теперь ни говорили врачи о смерти Сундарараджана, «проклятие Бога Вишну» оказалось куда эффективнее: Верховный суд страны еще только думает, что делать с сокровищами, а 70-летний инициатор «святотатства» уже, как считают многие, получил свое наказание.
При этом вся Индия, кажется, отправилась в храмы: после того как пресса сообщила о многомиллиардном кладе, в «дома богов» бросились и те, кто никогда благочестием не отличался. Недавно на юге страны в старом храме даже была поймана группа «паломников» с миноискателем. Вся нация также практикуется в бухгалтерском учете: газеты полны информации о том, что клад превышает бюджет всего столичного округа Дели – считают и пересчитывают, что можно на него построить.
И всех волнует, кому теперь все это достанется: имеет ли право светская власть претендовать на сокровища священного храма самого Вишну, и вправе ли древний храм владеть горами старинного золота в XXI веке, да еще в стране, где половина населения живет за чертой бедности? Философский вопрос об отношении духовного и материального должен теперь разрешить Верховный суд. Но он пока не торопится: на прошлой неделе суд распорядился сначала тщательно посчитать и оценить сокровища, провести атрибуцию всех находок. Планируется все снять на фото и видео, а также обеспечить «надлежащую охрану». О том, что делать с кладом дальше, судьи будут думать.
Впрочем, одно решение все же принято: шестое и, возможно, самое богатое хранилище храма пока остается нетронутым – его распорядились не вскрывать. Официальные лица заявили: мол, сначала нужно разобраться с уже открытыми хранилищами. Но вся Керала уверена, что дело в другом. Шестое хранилище, говорят, прячет старинные бочки, доверху набитые золотыми монетами, и запечатано оно заклинанием с проклятием. Любой мальчишка в городе Тривандрум, где стоит храм, расскажет: на входе в тайник нашли некую надпись с изображением змеи. Она якобы сулит неисчислимые беды всем, если тайник откроют.
Один из служителей храма даже дал под присягой показания о том, что вскрывать «дверь со змеей» нельзя. Суд, подумав, пока отложил до конца наступившей недели решение о шестом хранилище. Вся Индия теперь ждет, насколько серьезно напугает старинное проклятие современных юристов.
Пока верховные судьи разбираются с заклинаниями, историки спорят, откуда в храме взялось такое богатство. Вопрос не праздный: происхождение золота может объяснить, кому оно теперь принадлежит, и, значит, что с ним делать. На первый взгляд, все ясно: золото копилось веками – это подношения верующих, а также часть казны местных князей. Храм был построен в XVI веке правителями княжества Траванкор, одного из богатейших на юге Индостана. Они были покровителями храма и хранили в его стенах свои богатства. По мнению историков, важный источник княжеского золота – перец и другие пряности. Нынешний штат Керала расположен на Малабарском берегу Индии, куда приплывали европейские купцы: сначала португальцы, а потом и голландцы, французы, англичане уводили отсюда шаланды, полные перца. В Европе за мешок перца, говорят, давали золота по его весу. На Малабарском берегу все было гораздо дешевле, но все равно европейцы платили совсем немало. Из Индии везли также хлопок, шелковые ткани, ладан, драгоценные камни, амброзию и мускус, индиго, алоэ. Представитель французской Компании Восточных Индий Франсуа Мартен писал в XVII веке про западный берег Индии, что столько золотых и серебряных слитков, сколько привозят сюда, он видел только в испанском Кадиксе, «но если оттуда они расходятся по всему свету, то здесь оседают на месте». Оседали, как видно, и в храме Шри-Падманабхасвами, который в богатом Траванкоре считался придворным. Мода хранить казну в храмах была вынужденной: при войнах между княжествами грабить храмы считалось грехом. Сторонники того, что храм должен поделиться золотом, теперь говорят: мол, богу богово, а вот остальное золото должно теперь отойти государству – княжеств в единой Индии больше нет. Но как в этой груде золота теперь разделить трепетное подношение богу Вишну от правоверного богатого индуса и плату за перец, полученную князем от какого-нибудь купца Хуана Перейры?
Эксперты спорят. Проректор университета им. Махатмы Ганди в Керале Раджан Гуруккал уверен, что и делить ничего не надо. Мол, независимо от того, было ли это сокровище княжеским или храмовым, это – археологическое богатство, имеющее возраст в несколько столетий. «А любой археологический объект принадлежит нации». Он, впрочем, не считает, что власти должны все отобрать и потратить, но уверен, что сохранностью найденных исторических и культурных предметов должно заниматься государство. Гуруккал призывает отправить сокровище в государственный музей. А вот экс-глава Совета археологических исследований Нараянан заявил прессе, что власть, напротив, не должна вмешиваться – судьбу клада должен решать храмовый совет. В противном случае это будет покушением на частную собственность. У этого спора есть особо заинтересованный зритель – княжеская семья Траванкора. Представители княжеского дома считаются попечителями храма. Вот уж кто совсем не удивился тому, что власти нашли в его кладовых. «Мы лишь удивлены тому, что этому так удивились», – сказал в одном интервью глава княжеского дома Траванкора Мартханада Варма. Мол, все знали, что наша семья богата и много веков дарила золото храму». При этом князь ушел от ответа на вопрос, готова ли его семья передать часть найденных сокровищ на общественные нужды. «Все ответы должен дать Верховный суд. Мы ждем его решения». Княжеств в Южной Азии давно нет, но князья остались. Никогда не забуду, как, как-то приехав посмотреть на старинный форт в бывшем индийском княжестве Бхавалпур (теперь находится в Пакистане), нашел этот форт-музей запертым. Рядом стояла толпа местных школьников и других желающих войти внутрь. Оказалось – внутри обедает семья секретаря бывшего князя. Притом, что форт давно стал государственным музеем, все ждали, возмущался, по-моему, только я. Но открыли вход, лишь когда секретарь с семьей все доели. В 1970-е годы индийские власти (как и власти соседних стран) добились отмены княжеских привилегий. Но до сокровищ, сохраненных в храмах, власти так и не добрались. Поэтому все с таким вниманием и следят за событиями вокруг Шри-Падманабхасвами. А пока драгоценности лежат в старинных храмах, никем не учтенные, они потихоньку растаскиваются, исчезают. Есть сведения, что исторические предметы нередко подменяются «новоделами», а оригиналы оседают где-то в частных коллекциях. Единственный путь прекратить это – поставить храмовые памятники и сокровищницы под контроль центральных властей, считают в Индии многие. Собственно, об этом и говорил юрист и бывший полицейский Сундарараджан, который затеял историю со вскрытием храмовых тайников и умер в минувшее воскресенье – то ли от лихорадки, то ли от гнева бога Вишну.
