Иосиф Кобзон. Фото: ТАСС/Станислав Красильников
Известие о том, что под санкции Евросоюза попал депутат Государственной думы РФ Иосиф Кобзон, вызывает непреднамеренно комический эффект. Приходят на ум забавные полуфольклорные детали, которыми оброс за годы пребывания в телевизоре нынешний санкционер: эпиграмма Гафта «Как не остановить бегущего бизона»; абсурдистское камео из фильма «Мы, нижеподписавшиеся», где герой Куравлева встречает Кобзона (настоящего) у дверей вагонного туалета; опять же злополучный парик. Последние дни существенно обогатили копилку околокобзоновского юмора – как сообщал недавно сайт «Эха Москвы», «пользователи интернета ответили карикатурами на захват заложников боевиками ИГИЛ»; что уж говорить о санкциях и Кобзоне, тут пользователи разошлись по полной. Заявление Мединского о том, что в Европе не существует артистов уровня Кобзона, и слова депутата Никонова «мы все сегодня Кобзоны» серьезности происходящему не прибавили. Меж тем санкции вроде бы вводятся в силу не для того, чтобы посмеяться; по идее они должны кого-то к чему-то принудить, кому-то о чем-то сообщить; хотелось бы без лишних хиханек разобраться, к чему они приводят вот именно в этом случае.
Сразу оговоримся: Кобзон наряду с подавляющим большинством депутатов нынешнего созыва Госдумы голосовал за принятые ею законы (включая договор о принятии Крыма в РФ). Кобзон приезжал в Донецк, пел дуэтом вместе с тамошним лидером Захарченко и не отказался от титула «Почетный консул ДНР». Кобзон делал и говорил в связи с конфликтом в Донбассе то, что принято делать и говорить в высших сферах нынешней российской власти, и никогда не отходил от официальной линии. Если ЕС считает Россию одной из сторон конфликта в Донбассе и последовательно накладывает санкции на тех, кто участвует в этом конфликте со стороны РФ – словом, делом или деньгами, то и запреты в отношении Кобзона выглядят обоснованными и логичными.
Но. По поводу Кобзона можно думать всякое, и смеяться над ним проще простого, но нельзя отрицать за ним смелость и последовательность, редкие по нынешним временам. Кобзон ездил с концертами и в Афганистан, и в Чечню, вытаскивал детей из захваченного террористами здания «Норд-Оста» в 2003-м, подписывал письмо в защиту НТВ в 2001-м, оказался чуть ли не единственным из друзей-соратников Лужкова, кто продолжал публично поддерживать опального мэра после отставки. Кобзон водил знакомства с разнообразными авторитетными бизнесменами и приходил на похороны Отари Квантришвили, но при этом не пытался откреститься от этих знакомств, даже когда это грозило повышенным вниманием Интерпола или лишением американской визы.
