В мире вовсю идут разговоры о том, когда Китай откажется от политики сдерживания укрепления курса юаня к доллару. Вопрос о том, должен ли он это сделать, уже не стоит. Редакция Financial Times в целом и Мартин Вульф в частности примкнули к лагерю американских протекционистов, раскритиковав Китай за отказ укреплять национальную валюту. Неудивительно, что инвестбанки и хедж-фонды со своей обычной уверенностью делают ставку на ревальвацию юаня. А корреспонденты с пристрастием выпытывают у китайских чиновников хоть намек на то, когда произойдет это знаменательное событие.
Управляющий Банка Китая Чжоу Сяочуань выступает в роли Гамлета. На недавней пресс-конференции он сказал, что привязка юаня к доллару – «особая мера», которая должна была помочь Китаю пережить финансовый кризис: «Рано или поздно, эта политика будет свернута». Премьер Вэнь Цзябао 5 марта, казалось бы, провозгласил ровно противоположное: «Мы продолжим совершенствовать механизм регулирования юаня и будем поддерживать стабильный курс на адекватном и сбалансированном уровне».
Но должен ли Китай в принципе укреплять свою валюту? Поддерживая стабильный курс юаня к доллару с середины 2008 г., Китай весьма успешно справился с последствиями мирового кредитного кризиса с помощью антикризисных мер, профинансированных банками. Резкий рост внутренних расходов в 2009 г. практически компенсировал 40%-ное сокращение громадного экспортного сектора страны в 2008 г. Темпы роста ВВП вновь вернулись к 10% в год. Внутренние расходы Китая стимулируют потребление импортной продукции из других азиатских стран и оказывают непрямое воздействие на Европу и США. В 2010 г. Китай выводит мир из глобального экономического спада, начавшегося с банковского кризиса в США.
Стабильный курс юаня к доллару – один из ключевых факторов успешного роста внутреннего кредитования в Китае. В 2009 году объем выданных кредитов увеличился более чем на 30%. До июля 2008 г. юань предсказуемо укреплялся примерно на 6% в год.
Неудивительно, что на фоне этого в китайскую экономику рекой текли «горячие деньги». А оттока частного капитала, который бы позволил сбалансировать существенный торговый профицит (и избыток сбережений) Китая, не наблюдалось. Китайскому центробанку приходилось проводить масштабные интервенции, скупая доллары за юани, чтобы уберечь национальную валюту от бесконечного укрепления. Монетарные (инфляционные) последствия этих интервенций удалось частично нейтрализовать, разместив облигации центробанка и повысив требования к резервам китайских коммерческих банков. Эти стерилизационные меры нарушили нормальный процесс банковского кредитования в перегретой экономике.
Затем Китаю помогла «счастливая» случайность. Начиная с июля 2008 из-за мирового кредитного кризиса неожиданно резко вырос спрос на доллары. С июля по ноябрь 2008 доллар – с привязанным к нему юанем – вырос более чем на 20% к евро и большинству остальных валют. Воспользовавшись этим, китайский центробанк отказался от дальнейшего укрепления юаня к доллару и установил обменный курс на уровне 6,83 юаня за доллар – где он остается и по сей день.
Почти год новый твердый курс выглядел достаточно убедительно для того, чтобы приток «горячих денег» прекратился, а инфляционное давление снизилось. Китайский центробанк смог спокойно ослабить ограничения на рост внутреннего кредитования и, в частности, смягчить требования к резервам коммерческих банков. Так и возникло небольшое чудо: Китай, спасающий всех от глобальной рецессии.
Но существенное снижение доллара (с привязанным к нему юанем) с середины 2009 года ставит под угрозу устойчивость кредитной экспансии в Китае. Падение американской валюты вызвано тем, что ФРС слишком долго проводила политику нулевых процентных ставок. Теперь иностранцы вновь жалуются, что юань (но не доллар!) недооценен. А спекулянты могут брать сверхдешевые кредиты в Нью-Йорке, финансируя приток «горячих денег» в Китай и другие развивающиеся страны.
Одно из следствий этого притока – возникновение огромного пузыря на рынках коммерческой и жилой недвижимости в Китае. Это вынуждает китайский центробанк сдерживать рост внутреннего кредитования. Как ни парадоксально, чтобы поддержать кредитную экспансию в Китае, нужно, чтобы ФРС отказалась от политики нулевых процентных ставок. То есть избрала бы стратегию, которая заодно смягчила бы давление на банковское кредитование и в США.
Может ли фиксированный курс юаня к доллару, как бриллиант, быть желанным «всегда»? Конечно, нет, если ФРС будет и дальше вести себя неправильно. Но если американская монетарная политика придет в норму, и в мире сохранится долларовый стандарт, то стабильный обменный курс в «Большой двойке» был бы крайне выгодным. На стадии догоняющего развития, в течение ближайших 10 лет или дольше, темпы роста производительности в Китае будут намного выше, чем в США и Европе. Но естественным уравновешивающим механизмом для Китая могло бы стать повышение зарплат в промышленном секторе – столь же быстрое, как рост производительности труда.
Некоторые свидетельства того, что это возможно, есть уже сейчас. Зарплаты в Китае резко снизились во время мирового кризиса в 2008 году, однако сейчас вернулись к докризисным уровням. А в 2010 году, по приблизительным оценкам, вырастут не менее чем на 10%. Работодатели вынуждены повышать зарплаты из-за нехватки рабочей силы в Гуаньдуне и других областях. А региональные правительства в Китае планируют примерно на 20% увеличить минимальную зарплату (сейчас региональные минимумы ниже рыночного уровня).
Но этот радужный сценарий очень быстрого роста номинальных зарплат в Китае может реализоваться, лишь если курс юаня к доллару останется предсказуемо стабильным. Если китайские работодатели будут бояться резкого укрепления юаня, они станут гораздо сильнее противиться существенному повышению зарплат сейчас. Это разрушит наиболее естественный уравновешивающий механизм, позволяющий сбалансировать международную конкурентоспособность товаров из Китая и США, или Китая и Европы в течение ближайшего десятилетия.
Рональд Маккиннон – профессор международной экономики Стэнфордского университета
Перевела Полина Воробьева
Читайте также: Арвинд Субраманиан: Слабый юань – всемирная проблемаВасилий Кашин: Войны не будет. Китай вернется к политике контролируемого укрепления юаня, когда убедится в восстановлении внешнего спроса. Борис Грозовский: США пошли на штурм китайской стеныНовости Reuters: Китай обдумывает реформу валютной политики; Мартин Фельдштейн против давления на Китай.
