Знаменитый американский специалист в области системной динамики Деннис Медоуз, почетный доктор четырех университетов мира, прославившийся еще в 1972 году докладом «Пределы роста», прочел в Школе управления «Сколково» лекцию «Новые горизонты для бизнеса на следующие 50 лет». Slon публикует сокращенную версию этой лекции.
По направлению к коллапсу
Я, наверное, уже в пятидесятый раз приезжаю в Москву. Впервые я был здесь в 1970 году. С тех пор я завел друзей в России, тогда еще Советском Союзе, познакомился со многими уважаемыми коллегами по цеху, выступил с несколькими сотнями лекций. В 1972 году, когда мы только закончили подготовку доклада «Пределы роста», меня сильно волновало будущее, причем достаточно отдаленное: я смотрел на тридцать-сорок лет вперед. Сейчас, в 2012 году, те проблемы, которые казались очень далекими в 1972 году, уже маячат за ближайшим углом.
В 1972 году я приехал в Москву с диаграммой, на которой мы изобразили тринадцать различных сценариев будущего. Мы постарались показать на графике, что различные политические и экономические инициативы, которые помогли существенно улучшить качество жизни, привели также и к повышению отдачи от сельского хозяйства, увеличению промышленного производства, что в дальнейшем может оказаться чрезвычайно вредным для человечества. Мы ратовали за то, чтобы начать диалог о возможности изменения этой экономической и политической парадигмы. Но нас никто не стал слушать.
Поскольку никаких изменений в парадигме так и не произошло, складывается впечатление, что пока все развивается по одному из самых пессимистичных сценариев, который мы назвали тогда «Сценарием коллапса». Относительно недавно было проведено эмпирическое исследование: данные по миру были сопоставлены с нашим сценарием. Несмотря на пессимизм, можно предположить, что некоторым странам удастся избежать этого коллапса. Страна у вас большая, при этом на ее территории проживает лишь 2% мирового населения. Можно предположить, что 2% смогут тихо отсидеться во время трудностей, неизбежных для всех остальных. Но спрятаться полностью все же не удастся. Если мы дотянем до необратимых климатических изменений, плохо будет всем. Отдельно взятая страна может выстроить эффективные системы исследований и разработок, к примеру, природных ресурсов. Но действовать нужно уже сейчас.
Мы можем сказать, что в соответствии с законами физики наблюдаемый сейчас рост закончится тогда, когда силы, ему способствующие, будут уравновешены силами, ему препятствующими. Сейчас рост достиг наибольшего темпа. Нужно сразу обозначить, что именно я называю «пределами роста»: дело не в том, что вы бурите в земле дырку в поисках нефти, газа, золота и ничего не находите. Нет, что-то, конечно, вы найдете. Другое дело, что экономической целесообразности в добыче этих запасов уже не будет. Большая часть меди, золота, углеводородов, которые остаются под землей сейчас, будет оставаться там еще лет сто и даже двести, потому что я не думаю, что мы найдем способ их эффективно с экономической точки зрения добыть.
Политическая и экономическая системы вашей страны за последние сто лет изменилась уже дважды, причем кардинально. Скорее всего, она будет меняться и дальше. Странно было бы представлять, что вот теперь-то все изменения закончились. Многие говорят, что изменения – это плохо, но я не могу согласиться: без изменений не было бы окна возможностей для инноваций.
Современные политические бизнес-элиты и компании обычно задают очень четкие рамки. Потому что все, что находится в этих рамках, им хорошо знакомо. И им некомфортно, если вы пытаетесь выходить за эти рамки. Однако обычно приходится выходить за эти рамки, если вы хотите разобраться в том, что происходит в мире.
Я утверждаю, что в ближайшие двадцать лет вы будете свидетелями более масштабных изменений, чем те, которые ваши деды и прадеды наблюдали за последние сто лет. В 2007 году в Москве я говорил то же самое: «В ближайшие двадцать лет нас ждут глобальные изменения». С тех пор почти полностью развалилась мировая финансовая система, мы наблюдаем спазмы всей зоны евро плюс арабские революции – и это все за пять лет.
Прощай, нефть
Я хочу выделить два фактора, связанных с этими изменениями, хотя их, конечно, больше. Во-первых, это динамика добычи углеводородов и, соответственно, тема ограниченности запасов энергоносителей. Семьдесят процентов экспортной выручки России приходится на природные ресурсы, в первую очередь, нефть и газ. Во-вторых, это изменение климата, что влияет, с одной стороны, на доступ к водным и пищевым ресурсам, а с другой стороны, на миграцию. При этом я вообще не учитываю массу других будоражащих моментов. Скажем, иногда взрываются вулканы и выбрасывают кучу пепла и серы, бывают мощные электромагнитные вспышки на солнце. Конечно, мы догадываемся, что на наш век придется еще одна такая вспышка, и она выведет из строя значительную часть сетей.
Уже сейчас наметился спад мировой добычи нефти. Это может быть не очень заметно в России, на которую приходится основная часть запасов нефти, однако даже Владимир Путин недавно сказал, что стране в ближайшие десять лет потребуется $280 млрд для того, чтобы поддержать добычу углеводородов на текущем уровне. Но у большинства стран таких запасов просто нет. Было время, когда США были крупнейшим экспортером нефти, но всю свою нефть мы выкачали. В основном наша энергетика завязана на невозобновляемых ресурсах: угле, газе и нефти. Альтернативные ресурсы дают только около одного процента, и толку от этих альтернатив пока мало.
С 1984 года объем нефти, потребляемой в мире, превышает объем открываемых запасов. В среднем между открытием и началом разработки месторождения проходит от десяти до двенадцати лет. В последние годы было много шумихи, что в Бразильских территориальных водах были обнаружены гигантские месторождения нефти. Это хорошая новость для Бразилии, но если мы оценим запасы этих месторождений, окажется, что весь мир может прожить на эти запасы около двух месяцев. Есть тысячи месторождений, но нужно понимать, что большая часть добычи приходится на «суперместорождения», которых сейчас осталось очень мало. Все двадцать нынешних крупнейших месторождений были открыты до шестидесятых годов прошлого века.
По данным исследований военных сил США, уже в 2012 году пропадет излишек в добыче, то есть мы будем добывать в лучшем случае столько же, сколько потреблять, и к 2015 году дефицит может достичь 10 млрд баррелей в день.
Россия находится в крайне нестандартном положении: в отличие от остальных развитых стран она рассчитывает на сохранение высоких цен на энергоносители, в то время как остальные очень переживают из-за этого, так как при высоких ценах их сальдо торговых операций оказывается либо очень низким, либо просто отрицательным.
Сделаем несколько выводов: если цена на нефть высока, то в страну неизбежно попадает большое количество нефтедолларов, которые можно пустить на какие угодно нужды. Но с другой стороны, при высоких ценах на нефть ухудшается экономическое положение стран-импортеров, они начинают искать способы снижения собственной зависимости от импорта энергоносителей, к тому же у них остается меньше денег на развитие производства и последующей продажи товаров.
Здравствуй, дефицит
До сих пор ведутся споры о том, имеет ли значение глобальное потепление или нет. Мне кажется очевидным, что глобальные изменения климата уже происходят. В отношении к этому вопросу мы проходим три этапа:
1. полное отрицание каких-либо изменений;
2. признание изменений с позиции «но мы тут ни при чем»;
3. признание, что мы виноваты, но время уже упущено и сделать ничего нельзя.
Россия сейчас находится примерно на втором этапе, США уже перешли на третий.
Распространенное мнение, будто повышение температур увеличит урожаи, явно ошибочно, – мы уже убедились в том, что это, напротив, приводит к потере урожая, как вы сами знаете по 2010 году. Меняется картина осадков, влажности, что тоже приводит к падению урожайности. Будет меняться география сельского хозяйства, оно будет смещаться немного на север. В нашей стране есть практика подготовки сельхозкарт, на которых показывается, в каких регионах что лучше выращивать и где.
Будут чаще происходить природные катаклизмы, и это приведет к другой географии расселения людей, поскольку последние две тысячи лет наши города возникали там, где это было целесообразно с сельскохозяйственной и экономической точки зрения. Сразу возникает вопрос, что вам делать с вашей границей с Китаем – границы станут как минимум размытыми. Территория там у вас довольно пустая, а с точки зрения китайцев это и вовсе совершенно пустая ничейная территория.
Экономический рост начинается с того, что вы накапливаете «капитальную мышцу» в той или иной отрасли. Если средств нет, становится трудно создавать бизнес. Когда у вас достаточно ресурсов, возникает новая отрасль, она что-то выпускает, заработки могут отправляться в сельское хозяйство или в сервисную область либо реинвестироваться. В последние двести лет получалось так, что сервис и сельское хозяйство почти не требовали инвестиций. Сейчас эта ситуация меняется.
Мне кажется, в энергетической сфере должны появиться новые идеи. Неизбежны трудности в транспортной сфере (особенно это касается авиатранспорта), поскольку у среднестатистической авиакомпании 30% всех затрат приходится на топливо, и на сегодняшний день аналогов этому топливу нет. Что становится серьезной проблемой для крупных стран и особенно России, учитывая, как плохо у вас развита дорожная инфраструктура.
Можно сделать прогноз, что в новом мире будет меньше возможностей тратить деньги на предметы роскоши, потому что возрастет количество затрат на предметы первой необходимости: еду, воду, жилье и так далее. Не знаю, что именно положит начало развитию альтернативной энергетики в вашей стране, но точно могу сказать, что время уже настало. Это сложно, тут нужны законодательные инновации, но очевидно, что скоро будет большой спрос на энергоэффективные способы производства продуктов питания, материалов и товаров.
Теория и практика
Адаптировать весь мир к климатическим изменениям в один момент невозможно. Но можно создать в России бизнес, который будет помогать хотя бы небольшим городам или сообществам готовиться к грядущим климатическим изменениям. Водный кризис уже не за горами, и водные стартапы, безусловно, должны стоять на первых местах.
Необходимо менять транспортную систему в целом по всему миру. Есть масса оснований поменять, скажем, систему автотранспорта в России, учитывая ваши расстояния и проблемы с нефтью и газом. В ряде европейских стран разрабатываются различные транспортные решения – это могут быть либо налоги на въезд в центр города, как в Лондоне, либо же, как в Париже, системы велосипедных станций. Какие-то из этих решений могут оказаться полезными и в России. И уж точно в Москве.
Честно признаюсь, что в вашей стране я плохо разбираюсь. После пяти приездов в Россию я думал, что все о ней знаю, всем о ней стал рассказывать, потом приехал еще двадцать раз и понял, что ничего в ней не понимаю. Поэтому не могу уже уверенно что-нибудь сказать. Мне кажется, тут важно развести теорию и практику. Теоретически я вижу, что у России прекрасные возможности: крупная страна, не очень большое население, огромные природные ресурсы – то есть теоретически все пути открыты. С другой стороны, есть ваша практика, о которой вы сами все знаете. Возможно ли изменить практику так, чтобы она стала ближе к теории? Вам виднее.
