Ничего святого | Но тронуть ее не моги
Что делают люди, когда им не платят зарплату? Смотря где. Если в России, то поначалу ропщут, потом требуют, пишут в газеты, потом обращаются в инстанции, ну, и, когда надежды никакой, начинают перекрывать железнодорожные пути и автомагистрали. И тогда Путин едет в Пикалево и делает нам клево.
Но вот если зарплатой обнесли, скажем, в Швеции, ничего похожего не происходит. Вместо этого коллектив посылает руководству – через профсоюз – «черную метку»: так, мол, и так, просим урегулировать задолженность по зарплате, на исполнение – семь дней. Если за это время деньги так и не выдали, в течение трех недель, начиная с восьмого дня, – заявление на банкротство предприятия. Никаких демонстраций, никакого стучания касками – с нордическим спокойствием прямиком к судебным приставам: «Будьте добры, примите заявление... И закройте социально безответственную компанию».
Хотя, конечно, могут и подождать: ведь при банкротстве, помимо предприятия, исчезают и рабочие места. Но это уж на усмотрение трудового коллектива и профсоюзных вожаков. А закон – однозначнее не бывает: нет денег на погашение долгов – продавай предприятие и рассчитывайся с людьми. Если 100 лет назад главным оружием пролетариата был булыжник, то потом на смену ему пришло банкротство – менее впечатляющее и более эффективное средство решения серьезных недоразумений между работником и работодателем в области финансовых отношений.
Именно такие вот «недоразумения» и возникли на шведском СААБе, уважаемом во всем мире автопроизводителе, работники которого уже третий месяц подряд не получают вовремя зарплату. В июне-июле руководство еще смогло, пусть и с опозданием, но все равно достаточно быстро, раздобыть деньги. В августе – а теперь уже с переходом на сентябрь – сплошной туман с потемками.
Сначала жалованье не получили рабочие, и их профсоюз «Металл» направил руководству завода призыв (по-шведски звучит именно так) рассчитаться. Это означает, что отсчет семи дням пошел. Так сказать, рабочий класс включил счетчик.
Потом без законного вознаграждения остались служащие завода, и на стол гендиректору легла вторая «черная метка» – от другого профсоюза, «Униунен». Затикал второй счетчик, который тоже ежесекундно напоминает о приближении драматического гранд-финале.
Не знаю, кому как, а для меня словосочетание «банкротство СААБа» звучит, мягко говоря, диковато. Трудно поверить, что автропроизводитель, машины которого, помимо дорожной пыли, покрыл еще и налет культовости, вдруг вот так возьмет и исчезнет. Причем, навсегда. Бульк – и нету! Уж очень привычным стал этот бренд для слуха и сознания. Своего рода неотъемлемая часть шведского бытия. И неужели теперь топор банкротства и впрямь отъемлет ее, и никто не пожалеет и не отведет меч, занесенный над главой гордости шведов? Все-таки одна из визитных карточек страны: ИКЕА, «Вольво», «Эрикссон», СААБ...
Все это, конечно, так, – скажут наемные работники и объединяющие их профсоюзы, – но все это – лирика. А зарплату пока никто не отменял. И потом, есть государственная гарантия зарплаты, по которой, если предприятие не платит работникам, а те в установленные сроки обратились куда надо по поводу его банкротства, зарплату трудящимся выдаст казна, которая затем вернет эти средства через конкурсную продажу того же предприятия. А посему – как веревочка ни вейся, а банкротства все равно не избежать. Думать надо о себе и оперативно действовать, чтобы потом не было претензий по процедуре.
Правительство же в случае чего выкупать СААБ не намерено и никогда не собиралось. С чего бы? Гарантию под заем Европейского инвестиционного банка оно дать согласилось, но не более: здоровье больного должно позволять ему передвигаться без посторонней помощи, а нет – закругляй дела, закрывай лавочку и на покой в дом престарелых. Экономический дарвинизм в цивилизованной форме – залог благополучия рыночной экономики. На сегодняшний день у СААБа около 100 кредиторов, которые с нетерпением ждут погашения долга. Одним только поставщикам завод задолжал примерно 100 млн евро. А там еще налоги, зарплата...
Владелец и гендиректор Виктор Мюллер уже много раз заявлял, что вот-вот найдет бридж-кредит, позволяющий рассчитаться с накопившимися долгами и запустить давно стоящий конвейер, чтобы потом уже дожидаться подхода основных сил – инвестиций китайских партнеров «Панг Да» и «Юнгман Лотус», которые ожидались не раньше октября.
По слухам, на прошлой неделе он был близок к тому, чтобы перехватить у некоего солидного банка под полмиллиарда шведских крон, которые утолили бы его печали на ближайшие месяцы, а гарантом займа стали бы все те же китайские партнеры. У тех интерес пока никуда не делся: в поднебесной шведские машины традиционно пользуются любовью и уважением. А помимо производства, китайцы – в случае вхождения в СААБ – получают технологию и ноу-хау, круче которых только поискать.
Но время, время! В минувшую пятницу в 16:45 начался отсчет тех самых трех недель, в течение которых профсоюз «Металл» может потребовать банкротства СААБа. Теперь их уже четыре – профсоюза, чьи члены остались без зарплаты. И действовать они намерены сообща. Сила немалая. Один только «Металл» представляет 1486 исковых заявлений. Он уже общается с судом Вэнерсборга, чтобы дать тому возможность как следует подготовиться к крупному процессу.
Если Мюллеру не удастся добыть денег (а к этому все идет), единственным выходом станет реструктуризация – уже не первая в истории СААБа, – при которой в действие вступает госгарантия по зарплате, а выплачиваемые по ней средства проводятся как заем предприятию. Но чтобы добиться ее, нужно очень постараться и убедить суд и правительство, что трудности, действительно, временные, а план по их преодолению – вполне реалистичный. Предыдущая реструктуризация имела место два года назад, когда владельцем был «Дженерал моторз», а долги составляли ни много ни мало – 10 млрд крон. Эксперты оценивают ее как неудачную, а потому и к новой относятся скептически.
Скорее всего, детальный и точный ответ на вопрос о причинах финансовых неурядиц компании, производящей исключительно качественный продукт, могут дать лишь те, кто знает ее, компанию, изнутри. Остальным видно лишь то, что на поверхности: стоящее производство, убытки за первое полугодие в 1,8 млрд крон, растущие проценты по кредитам (голландский Spyker Cars, ныне Swedish Automobile, купил СААБ на заемные деньги), распад дилерской сети из-за снижения или исчезновения вообще доверия к производителю, долги перед поставщиками, прекратившиеся поставки комплектующих, из-за чего нельзя запустить производство...
На прошлой неделе – очередной удар: шведская полиция отозвала заказ на 50 полноприводных «Саабов 9-5», которые завод уже однозначно не сумеет поставить в срок. Объявлено об этом с сожалением, поскольку по техническим характеристикам машина, как никакая другая, отвечает предъявляемым полицией требованиям. Теперь заказ передан «Вольво». В полиции выразили лишь надежду, что, когда подойдет очередное обновление автопарка, СААБ окажется в лучшей форме и сможет поставить свои великолепные спецмашины.
Однако все это – в будущем. В настоящем же – два варианта в стиле to be or not to be, из которых выпасть может любой. Как при игре в русскую рулетку. С той лишь разницей, что пуль в барабане здесь, похоже, не одна, а несколько.
Но оставим экономистам экономистово и вернемся к невыплаченной зарплате, которую, надо полагать, «саабовцы» получат по-любому: от нашедшего ли вдруг новый заем хозяина, по государственной ли гарантии или от конкурсной продажи предприятия. Максимальное время ожидания при своевременности всех действий – около двух месяцев.
На днях в одной из газет мне попалась статья, адресованная всем, кому не заплатили зарплату. Своеобразный апдейт в связи с ситуацией на СААБе. Тут было указано и что непременно должно быть прописано в трудовом соглашении, и что нужно безотлагательно делать, когда работодатель не выполняет свое первоочередное обязательство. Самое главное – ни в коем случае не соглашаться ждать, что бы там хозяин ни обещал и ни сулил, поскольку это может осложнить/затормозить ход дальнейших разбирательств. Этакая памятка молодому бойцу из отряда мелкого и среднего бизнеса. В крупном для этого есть профсоюзы. Хотя они открыты абсолютно для всех, в том числе и для разрозненных наемных работников пиццерий, цветочных магазинов, фирм бытовых услуг и иже с ними. Только вступай, а уж они – помогут. Маленький шведский человек в случае чего и сам может довести недобросовестного хозяина до банкротства, а уж с посторонней помощью и подавно.
Когда аналогичные ситуации возникают в России и целые коллективы остаются без зарплаты, для разруливания «вопроса» задействуются самые разные государственно-бюрократические силы. Но только не суды, где рассматривают дела о банкротстве. Причина проста. В России по закону о несостоятельности работники, которым не выдана зарплата, не считаются кредиторами и, следовательно, не имеют права обращаться в арбитраж с заявлением о банкротстве должника-работодателя. Российские профсоюзы же, даже если бы захотели, тоже лишены такой возможности, поскольку по закону «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» могут защищать интересы работников-членов профсоюза только в области социально-трудовых прав. Круг лиц, обладающих правом подавать на банкротство, более чем узок: должник, кредиторы, прокурор и управление по делам о несостоятельности.
Так и хочется добавить ленинское «...Страшно далеки они от народа». Возможно, стоит – для наглядности – заказать новый вариант знаменитой скульптуры Шадра. Но уже в другой, более раскрепощенной позе, и чтобы в руках – не вывороченный из мостовой булыжник, а, скажем, «Федеральный закон о несостоятельности», новую редакцию которого не так давно предложило Минэкономразвития? А СААБ, что бы теперь с ним ни случилось, может подать сразу не один, а как минимум два хороших примера: кому-то – цивилизованного урегулирования финансово-трудовых отношений «хозяин-работник», кому-то – как не надо строить бизнес.
Что делают люди, когда им не платят зарплату? Смотря где. Если в России, то поначалу ропщут, потом требуют, пишут в газеты, потом обращаются в инстанции, ну, и, когда надежды никакой, начинают перекрывать железнодорожные пути и автомагистрали. И тогда Путин едет в Пикалево и делает нам клево.
Но вот если зарплатой обнесли, скажем, в Швеции, ничего похожего не происходит. Вместо этого коллектив посылает руководству – через профсоюз – «черную метку»: так, мол, и так, просим урегулировать задолженность по зарплате, на исполнение – семь дней. Если за это время деньги так и не выдали, в течение трех недель, начиная с восьмого дня, – заявление на банкротство предприятия. Никаких демонстраций, никакого стучания касками – с нордическим спокойствием прямиком к судебным приставам: «Будьте добры, примите заявление... И закройте социально безответственную компанию».
Хотя, конечно, могут и подождать: ведь при банкротстве, помимо предприятия, исчезают и рабочие места. Но это уж на усмотрение трудового коллектива и профсоюзных вожаков. А закон – однозначнее не бывает: нет денег на погашение долгов – продавай предприятие и рассчитывайся с людьми. Если 100 лет назад главным оружием пролетариата был булыжник, то потом на смену ему пришло банкротство – менее впечатляющее и более эффективное средство решения серьезных недоразумений между работником и работодателем в области финансовых отношений.
Именно такие вот «недоразумения» и возникли на шведском СААБе, уважаемом во всем мире автопроизводителе, работники которого уже третий месяц подряд не получают вовремя зарплату. В июне-июле руководство еще смогло, пусть и с опозданием, но все равно достаточно быстро, раздобыть деньги. В августе – а теперь уже с переходом на сентябрь – сплошной туман с потемками.
Сначала жалованье не получили рабочие, и их профсоюз «Металл» направил руководству завода призыв (по-шведски звучит именно так) рассчитаться. Это означает, что отсчет семи дням пошел. Так сказать, рабочий класс включил счетчик.
Потом без законного вознаграждения остались служащие завода, и на стол гендиректору легла вторая «черная метка» – от другого профсоюза, «Униунен». Затикал второй счетчик, который тоже ежесекундно напоминает о приближении драматического гранд-финале.
НИЧЕГО СВЯТОГО
Не знаю, кому как, а для меня словосочетание «банкротство СААБа» звучит, мягко говоря, диковато. Трудно поверить, что автропроизводитель, машины которого, помимо дорожной пыли, покрыл еще и налет культовости, вдруг вот так возьмет и исчезнет. Причем, навсегда. Бульк – и нету! Уж очень привычным стал этот бренд для слуха и сознания. Своего рода неотъемлемая часть шведского бытия. И неужели теперь топор банкротства и впрямь отъемлет ее, и никто не пожалеет и не отведет меч, занесенный над главой гордости шведов? Все-таки одна из визитных карточек страны: ИКЕА, «Вольво», «Эрикссон», СААБ...
Все это, конечно, так, – скажут наемные работники и объединяющие их профсоюзы, – но все это – лирика. А зарплату пока никто не отменял. И потом, есть государственная гарантия зарплаты, по которой, если предприятие не платит работникам, а те в установленные сроки обратились куда надо по поводу его банкротства, зарплату трудящимся выдаст казна, которая затем вернет эти средства через конкурсную продажу того же предприятия. А посему – как веревочка ни вейся, а банкротства все равно не избежать. Думать надо о себе и оперативно действовать, чтобы потом не было претензий по процедуре.
Правительство же в случае чего выкупать СААБ не намерено и никогда не собиралось. С чего бы? Гарантию под заем Европейского инвестиционного банка оно дать согласилось, но не более: здоровье больного должно позволять ему передвигаться без посторонней помощи, а нет – закругляй дела, закрывай лавочку и на покой в дом престарелых. Экономический дарвинизм в цивилизованной форме – залог благополучия рыночной экономики. На сегодняшний день у СААБа около 100 кредиторов, которые с нетерпением ждут погашения долга. Одним только поставщикам завод задолжал примерно 100 млн евро. А там еще налоги, зарплата...
Владелец и гендиректор Виктор Мюллер уже много раз заявлял, что вот-вот найдет бридж-кредит, позволяющий рассчитаться с накопившимися долгами и запустить давно стоящий конвейер, чтобы потом уже дожидаться подхода основных сил – инвестиций китайских партнеров «Панг Да» и «Юнгман Лотус», которые ожидались не раньше октября.
По слухам, на прошлой неделе он был близок к тому, чтобы перехватить у некоего солидного банка под полмиллиарда шведских крон, которые утолили бы его печали на ближайшие месяцы, а гарантом займа стали бы все те же китайские партнеры. У тех интерес пока никуда не делся: в поднебесной шведские машины традиционно пользуются любовью и уважением. А помимо производства, китайцы – в случае вхождения в СААБ – получают технологию и ноу-хау, круче которых только поискать.
Но время, время! В минувшую пятницу в 16:45 начался отсчет тех самых трех недель, в течение которых профсоюз «Металл» может потребовать банкротства СААБа. Теперь их уже четыре – профсоюза, чьи члены остались без зарплаты. И действовать они намерены сообща. Сила немалая. Один только «Металл» представляет 1486 исковых заявлений. Он уже общается с судом Вэнерсборга, чтобы дать тому возможность как следует подготовиться к крупному процессу.
Если Мюллеру не удастся добыть денег (а к этому все идет), единственным выходом станет реструктуризация – уже не первая в истории СААБа, – при которой в действие вступает госгарантия по зарплате, а выплачиваемые по ней средства проводятся как заем предприятию. Но чтобы добиться ее, нужно очень постараться и убедить суд и правительство, что трудности, действительно, временные, а план по их преодолению – вполне реалистичный. Предыдущая реструктуризация имела место два года назад, когда владельцем был «Дженерал моторз», а долги составляли ни много ни мало – 10 млрд крон. Эксперты оценивают ее как неудачную, а потому и к новой относятся скептически.
Скорее всего, детальный и точный ответ на вопрос о причинах финансовых неурядиц компании, производящей исключительно качественный продукт, могут дать лишь те, кто знает ее, компанию, изнутри. Остальным видно лишь то, что на поверхности: стоящее производство, убытки за первое полугодие в 1,8 млрд крон, растущие проценты по кредитам (голландский Spyker Cars, ныне Swedish Automobile, купил СААБ на заемные деньги), распад дилерской сети из-за снижения или исчезновения вообще доверия к производителю, долги перед поставщиками, прекратившиеся поставки комплектующих, из-за чего нельзя запустить производство...
На прошлой неделе – очередной удар: шведская полиция отозвала заказ на 50 полноприводных «Саабов 9-5», которые завод уже однозначно не сумеет поставить в срок. Объявлено об этом с сожалением, поскольку по техническим характеристикам машина, как никакая другая, отвечает предъявляемым полицией требованиям. Теперь заказ передан «Вольво». В полиции выразили лишь надежду, что, когда подойдет очередное обновление автопарка, СААБ окажется в лучшей форме и сможет поставить свои великолепные спецмашины.
Однако все это – в будущем. В настоящем же – два варианта в стиле to be or not to be, из которых выпасть может любой. Как при игре в русскую рулетку. С той лишь разницей, что пуль в барабане здесь, похоже, не одна, а несколько.
НО ТРОНУТЬ ЕЕ НЕ МОГИ
Но оставим экономистам экономистово и вернемся к невыплаченной зарплате, которую, надо полагать, «саабовцы» получат по-любому: от нашедшего ли вдруг новый заем хозяина, по государственной ли гарантии или от конкурсной продажи предприятия. Максимальное время ожидания при своевременности всех действий – около двух месяцев.
На днях в одной из газет мне попалась статья, адресованная всем, кому не заплатили зарплату. Своеобразный апдейт в связи с ситуацией на СААБе. Тут было указано и что непременно должно быть прописано в трудовом соглашении, и что нужно безотлагательно делать, когда работодатель не выполняет свое первоочередное обязательство. Самое главное – ни в коем случае не соглашаться ждать, что бы там хозяин ни обещал и ни сулил, поскольку это может осложнить/затормозить ход дальнейших разбирательств. Этакая памятка молодому бойцу из отряда мелкого и среднего бизнеса. В крупном для этого есть профсоюзы. Хотя они открыты абсолютно для всех, в том числе и для разрозненных наемных работников пиццерий, цветочных магазинов, фирм бытовых услуг и иже с ними. Только вступай, а уж они – помогут. Маленький шведский человек в случае чего и сам может довести недобросовестного хозяина до банкротства, а уж с посторонней помощью и подавно.
Когда аналогичные ситуации возникают в России и целые коллективы остаются без зарплаты, для разруливания «вопроса» задействуются самые разные государственно-бюрократические силы. Но только не суды, где рассматривают дела о банкротстве. Причина проста. В России по закону о несостоятельности работники, которым не выдана зарплата, не считаются кредиторами и, следовательно, не имеют права обращаться в арбитраж с заявлением о банкротстве должника-работодателя. Российские профсоюзы же, даже если бы захотели, тоже лишены такой возможности, поскольку по закону «О профессиональных союзах, их правах и гарантиях деятельности» могут защищать интересы работников-членов профсоюза только в области социально-трудовых прав. Круг лиц, обладающих правом подавать на банкротство, более чем узок: должник, кредиторы, прокурор и управление по делам о несостоятельности.
Так и хочется добавить ленинское «...Страшно далеки они от народа». Возможно, стоит – для наглядности – заказать новый вариант знаменитой скульптуры Шадра. Но уже в другой, более раскрепощенной позе, и чтобы в руках – не вывороченный из мостовой булыжник, а, скажем, «Федеральный закон о несостоятельности», новую редакцию которого не так давно предложило Минэкономразвития? А СААБ, что бы теперь с ним ни случилось, может подать сразу не один, а как минимум два хороших примера: кому-то – цивилизованного урегулирования финансово-трудовых отношений «хозяин-работник», кому-то – как не надо строить бизнес.
