В рамках церемонии вручения дипломов выпускникам Российской экономической школы профессор Йельского университета, 54-й президент Мексики (1994–2000) Эрнесто Седильо прочитал лекцию по экономической политике, посвятив ее памяти Егора Гайдара. Седильо рассказал о вызовах, стоящих перед Латинской Америкой после мирового экономического кризиса. Slon приводит сокращенную версию выступления.

Речь пойдет о великом кризисе, который начался в 2007 году и достиг пика осенью 2008-го. Не могу отрицать, что в определенной степени этот кризис продолжается и сегодня, по крайней мере в нескольких странах.

Итак, почему я выделяю именно его? Если вы изучали современную историю экономики, то не могли не заметить: за последние сто лет всякий раз, когда случался крупный международный экономический или финансовый кризис, страны Латинской Америки оказывались в него вовлечены. К примеру, в эпоху Великой депрессии Латинская Америка и ее экономика были почти полностью разрушены. Через несколько десятилетий началось резкое повышение рыночных цен, рециркуляция петродолларов, возникло еще несколько факторов, которые вкупе привели к повышению ставок в США, а затем спровоцировали кризис в Латинской Америке, относящийся к 1970-м годам. Затем, это могут помнить ваши родители, во второй половине 1990-х, грянул кризис развивающихся рынков. Конкретно Мексика оказалась вовлеченной в него в 1992 году. Вот вам маленькая предыстория. Но что было дальше?

В 2009 году Латинская Америка впервые перестала быть жертвой и смогла быстро встать на ноги после кризиса. Конечно, тогда наша экономика серьезно пострадала, но восстановление оказалось очень быстрым и невероятно мощным.

Экономика Бразилии выросла на 9–10%. Мексиканская экономика – на 6%. Эти показатели дали основания говорить о принципиальном разрыве с печальной традицией, прослеживавшейся в экономической истории Латинской Америки.

Везение и результат верно выбранной стратегии

1980-е и 1990-е годы были для региона не только периодом снижения роста, но и временем гиперактивной инфляции. Неудивительно, что тогда неумолимо увеличивалось число бедных и снижались показатели концентрации доходов. Сейчас картина поменялась – во многом благодаря процессу коррекции и программе экономических реформ, которую наконец-то приняли латиноамериканские государства. Это дало экономике силы, которые не только заставили ее работать более эффективно, но также показали значительную жизнеспособность наших стран. Хочу, однако, сказать: нам фантастически повезло.

Почему я утверждаю, что мы счастливчики и удача нам улыбнулась? В первую очередь повезло нам с природными условиями. Например, если посмотреть на базовые показатели экономики (цены, экспорт, отношение к импорту), то в целом по Латинской Америке и особенно в тех странах, которые богаты минеральными ресурсами, где развито сельское хозяйство, условия торговли улучшились на 70%.

Что бы еще мне хотелось подчеркнуть: мы стали вести себя иначе по отношению к экономической политике и планированию. Если поверить, однако, что мы достигли сегодняшнего положения без влияния благоприятных внешних факторов, возникает соблазн быть слишком самонадеянными и перестать работать столь же напряженно.

Боюсь признать, но такая «тенденция самонадеянности» уже начинает проявляться в Латинской Америке. Возникает ощущение расслабленности – ведь мы со всем справились.


И это как раз большая ошибка.

Я помню: в конце 2010 года в финансовой прессе появлялись статьи, очень радужно рисовавшие экономическое будущее Бразилии, например. В подобных материалах Бразилия представала как новый источник экономической мощи для всего мира. А теперь давайте вернемся в уже упомянутые нами 1970-е: в аналогичных статьях тогда утверждали, что государства вроде Бразилии и Мексики – это страны новой развивающейся экономики. Как я уже говорил, потом случились многочисленные кризисы. Иными словами, мы хорошо работаем, но мы не должны забывать работать еще лучше. Это жизненное наблюдение позволило мне сформулировать следующий принцип: если международная финансовая пресса вас хвалит, будьте осторожны и в любом случае не расслабляйтесь.

Вот сейчас я искренне беспокоюсь о своей стране, потому что мы же читаем в СМИ про сегодняшнюю Мексику. Все наперебой пишут одно и то же: вот, мол, посмотрите, как мощно развивается Мексика, она сейчас даже лучше Бразилии.

Черт возьми, это же не соревнование! Мексика не лучше, чем Бразилия. Бразилия не лучше, чем Мексика.


И мы не лучше, чем другие развивающиеся страны. У нас много работы, которую необходимо сделать. Вместо того чтобы расслабиться и наслаждаться достижениями, нам нужно определиться с дальнейшими стратегиями.

Проблемы мексиканской экономики, которые предстоит решить

Надо признать, мы все-таки развиваемся не так хорошо, как другие. Если в отношении эффективности сравнить Латинскую Америку со странами Азии, то страны Латинской Америки пока отстают. А это значит, нам есть куда стремиться.

Во-первых, нужно стараться выровнять наши экономически показатели, используя разумную экономическую политику. Во-вторых, признать, что фундаментально у нашей экономики есть серьезные проблемы с продуктивностью.

Что я имею в виду? Какой бы рост у нас ни был, это можно просто объяснить привлечением большего объема капитала, большего количества рабочей силы. Но есть такое понятие, как совокупная производительность факторов, он представляет собой суммарный результат действия всех остальных факторов. Так вот, он у нас был практически перманентно отрицательным. Только недавно мы смогли выйти на весьма скромную, но все же положительную позицию по этому показателю. Именно поэтому наша экономика все еще нуждается в структурной коррекции, в реформе продуктивности, нам нужны более высокие темпы роста инвестиций, нужно больше накоплений.

Но все вышеперечисленные изменения невозможны без первоочередной либерализации рынка. У нас по-прежнему слишком сильная монополия правительства в определенных секторах экономики, до сих пор существуют монополии в частном секторе. А как при таких условиях можно добиться честного конкурентоспособного рынка? Да, мы в большей степени открыли нашу экономику для международной торговли, однако в отношении развития конкуренции существенные барьеры внутри страны еще сохраняются.

Также очень важно решить проблемы с созданием стимулов и мотивов для экономической деятельности. Например, в Мексике почти 50% рабочей силы реализуется, что называется, в неофициальных секторах экономики. Как можете представить, эти условия сразу и заметно ограничивают всякое повышение продуктивности. К примеру, люди работают в маленькой компании, которая ограничивается местными рынками. Такие компании понимают, что им на большой рынок не выйти. А со времен Адама Смита мы знаем, что продуктивность лимитируется именно объемом рынка. Вывод: необходимо развивать большие рынки и расширять доступ к ним для малого бизнеса.

А что с людьми? Да, нам нужны социальные реформы. Надо разработать системы субсидий как элемент мотивации для экономической деятельности. При этом следует менять основы. В первую очередь надо думать о качестве, доступности и распространенности образования. Мы сумели распространить образование среди большого количества людей, однако нам не удалось улучшить его качество. А это значит, что на выходе наши специалисты не могут конкурировать на международном рынке труда как раз из-за недостатка образования.

Люди не хотят стагнации

Но, что бы ни происходило, я уверен: у Латинской Америки все получится. Есть одно недавнее обстоятельство, которое мне эту уверенность подарило. Оно связано с событием, случившимся в Бразилии два месяца назад: на конференцию в университетском центре был приглашен один видный бразильский экономист. И, выступая, он всем видом показывал, что очень пессимистично настроен; говорил о том, что Бразилия, увы, переходит в некий режим равновесия и перестает развиваться. Однако, что удивительно, при таком медленном экономическом развитии, а точнее при равновесии, отметил экономист, в Бразилии наблюдается низкий показатель безработицы, возрастают зарплаты. То есть какой смысл ждать развития? Все же и так хорошо. Все спят и будут спать, и никто не хочет просыпаться.

Представьте себе, прошло 5–6 недель после этой конференции, и что-то случилось в Бразилии. Люди, особенно молодые люди, вышли на улицы и очень внятно обозначили свои интересы: они были таким равновесием недовольны.

И теперь правительство прислушалось к голосу народа, если так можно выразиться, и признало: никакое это не равновесие, а просто бесперспективная стагнация, и нужно немедленно принимать меры, чтобы ситуацию переломить.

Такие истории повторяются и в других странах, и по всему миру. Но что отличает Латинскую Америку от прочих? В 1970-е и 1980-е годы демократия в странах Латинской Америки была исключением. Люди не могли себя выражать в полной мере, они были ограничены и осторожны в этом самовыражении. Сейчас в наших странах демократия стала правилом. И теперь латиноамериканцы знают, что демократия дала им не только свободу слова как общее понятие, но и конкретную возможность использовать свой голос, чтобы выражать требования, включая и экономические, к правительству.

Лично я ощущаю, что определенные сдвиги в Латинской Америке происходят, что-то заставляет ее выбирать все более новые и разумные пути развития. Конечно, нам предстоит еще очень много поработать во всех сферах, прежде чем мы сможем позволить себе расслабиться. Очень важно, на мой взгляд, что мы наконец поняли: у нас есть амбициозная молодежь. Да, может быть, наши университеты, колледжи и школы как образовательные базы для дальнейшей профессиональной деятельности не так хороши, как ваши. Однако наша молодежь все же не менее ответственна и серьезна в вопросе достижения целей. И отлично, что сейчас у этой молодежи есть все условия, чтобы научиться мыслить, говорить правду и думать не о том, как же справиться с последствиями кризиса, а попытаться самим бросить вызов любой экономической проблеме.