Удержится ли режим?

Когда люди выходят на улицы, они тем самым показывают свое недовольство не только власти, но и своим согражданам. Выйти на улицу сложнее, чем поставить галочку «мне нравится», поэтому это позволяет продемонстрировать большую степень недовольства. В результате недовольные люди, оставшиеся дома, начинают понимать, что они не одиноки в своем недовольстве, и, значит, вероятность перемен действительно растет. Информация о количестве людей, которые настолько недовольны режимом, что выходят на площадь, нужна не только властям, но и другим согражданам. В контексте стандартной экономической модели участие в митингах – затратный сигнал, который необходим для того, чтобы продемонстрировать реальные предпочтения. Статья Кричели, Ливне и Магалони предлагает теорию протестов как сигналов людей друг другу. В авторитарном государстве люди не знают, насколько другие люди недовольны режимом, хотя и знают уровень своего недовольства. Например, в Мексике при диктатуре «Институционной революционной партии» (PRI) многие люди голосовали за правящую партию и кандидата от нее, так как боялись лишиться разного рода денежных и натуральных субсидий из бюджета. Недовольство, однако, накапливалось, и в 2000 году кандидат от партии власти, в первый раз за 70 лет, набрал всего 36% (Чурова у них не было!), заняв второе место. (Кстати, в Мексике же придумали интересную идею: при проведении социологического опроса вместо прямого вопроса про поддержку кандидатов от партии власти делали бюллетень с голосованием и закрытую урну, которую использовали люди, проводящие опрос. При таком методе опроса поддержка партии власти была существенно ниже, чем при стандартном опросе, см Dominguez and McCann 1998). Протест в первом периоде показывает, как много людей настолько недовольны режимом, что решили выйти не улицы. Протесты во втором и последующих периодах зависит от того, какой сигнал люди получили в первом периоде. Протестная активность либо нарастает с вовлечением в протест все новых недовольных и, в результате, приводит к смене режима, либо затухает, если количество протестующих в первом периоде недостаточно, чтобы сменить большинство. Эмпирические свидетельства по протестной активности по 183 странам (1950–2000) говорят в пользу интерпретации протестов как затратного сигнала о недовольстве граждан. В частности, авторы находят, что если государство усиливает репрессии, то вероятность протеста уменьшается, так как издержки выхода на площадь больше. Однако, если протесты все же происходят, то вероятность их успешности вырастает.

Вероятность режима продержаться
Эмпирические свидетельства по протестной активности по 183 странам (1950–2000)

По оси Y – вероятность режима продержаться (от 0 до 1), по оси Х – временная шкала (от до 50 лет). Синяя линия – в стране нет протестов, Зеленая линия – протесты проходят в условиях репрессивного режима, Красная линия – протесты проходят, но граждане не сталкиваются с репрессиями. Данные на графике показывает, что вероятность режима остаться у власти в случае, если протесты уже начались, выше в том случае, когда режим не использует стратегию жесткого подавления. 

В рамках данного подхода выход на митинг 30 тысяч человек в ожиданиях арестов (как на Болотной) – не менее сильный сигнал о недовольстве, чем 70 тысяч человек, пришедших без таких ожиданий (как на проспекте Сахарова). Точно так же приход меньшего числа людей в -20°C может быть важнее прихода большего числа людей в хорошую погоду, так как готовность выходить на улицы в плохую погоду служит более сильным сигналом о предпочтениях.
Возвращаясь к России, недавний опрос ФОМа показывает, что латентных недовольных в стране довольно много: из опрошенных 13% говорят, что сами хотели бы выйти на митинг, а оставшиеся не хотели бы выходить на митинг из-за отсутствия надежды на то, что это что-нибудь изменит (18%), проблем со здоровьем (8%), или отсутствия времени (7%), а отнюдь не потому, что их все устраивает (4%), они не интересуются политикой (4%), они не любят митинги (5%), или считают, что выборы в Думу прошли без фальсификаций (1%). То есть потенциал роста у протестного движения достаточно большой.