Стартап под копирку: цена вопроса

«Любой проект нужно создавать, осознавая, что людям ничего не нужно, – сказал мне однажды один из создателей проекта «Теории и практики» Антон Гладкобородов. – Они скорее ничего не будут делать, чем что-то делать». 

Этот совет нам очень пригодился при запуске проекта «ОдинОтвет», который должен был стать копией американского сервиса вопросов и ответов Quora.com, очень популярного в англоязычным интернете. 

Quora создал бывший технический директор Facebook Дэвид Д’Анджело. Сначала он задавал вопросы на сервисе своим друзьям. Те отвечали и задавали свои вопросы. Потом к ним присоединились другие стартаперы. Потом – друзья стартаперов. Потом – друзья друзей. Так на сайте постепенно появилось ни много ни мало 500 000 пользователей. Хотя там даже не было открытой регистрации – попасть туда можно было только по приглашениям.

Мы, конечно, и сами понимали, что повторить историю развития Quora.com в России невозможно. Тусовка стартаперов здесь не такая большая и точно не настолько дружная, как в США. Общество менее восприимчиво к новинкам. Кроме того, сами условия отличались: проект Quora рос органично, а мы имели перед глазами работающий образец, который нам нужно было скопировать в сжатые сроки. 

Мы набрали небольшую редакцию и выделили два направления в работе с контентом. Первым направлением занимались фрилансеры. Они задавали вопросы сами себе и друг другу. Это была такая игра в создателя сайта Quora.com и его друзей. Вторым направлением занялись редакторы. Они приглашали интересных людей на сайт и брали у них интервью, как журналисты.

Мы надеялись, что в какой-то момент количество приглашенных экспертов и число вопросов и ответов достигнет критической точки, и тогда сайт заживет своей жизнью – посетителям станет интересно оставаться на нем, задавать вопросы и отвечать. 

Однако Антон Гладкобородов советовал нам не рассчитывать на то, что задавать умные вопросы и отвечать на них вдруг станет для русских пользователей модным времяпрепровождением. И его слова оказались пророческими. 

Мы привлекли на сайт нескольких известных ученых, бизнесменов, политиков и общественных деятелей. В день у нас появлялось несколько десятков действительно любопытных вопросов. Например, у ученого-физика Артема Оганова мы спрашивали, почему снежинки разной формы. А у главного редактора Men’s Health Кирилла Вишнепольского – как брать интервью.

Однако активность пользователей оказалась низкой. О появлении Бориса Стругацкого на нашем сайте мы написали везде где только могли – во всех крупных фантастических сообществах рунета. «Живые» пользователи задали ему пятьдесят вопросов. А нужны были сотни, а еще лучше тысячи.

Вопросы и ответы должны были появляться на сайте в таком количестве и в таком количестве, что не принять в этом участие было бы невозможно. Мы решили: наши вопросы и ответы должны всплывать в топе выдачи «Яндекса» или «Гугла» по самым популярным запросам в интернете.

Так в нашем проекте появился Рустам Галлиулин, который занимался SEO-технологиями и перевернул мои представления о том, что такое интернет-контент, как его создавать и сколько он стоит. 

Единицей измерения работы в нашей редакции была связка вопрос-ответ. Сначала объем ответа был не менее 300 знаков без пробелов. С приходом Рустама он стал 500 знаков. Почему? А потому что меньший объем текста хуже индексируется поисковиками. 

Если раньше текст писал фрилансер, ему платили 73 рубля за тысячу знаков, что мне казалось просто смешным тарифом. Это расточительство, заявил Рустам. На сайтах для «сеошников» он находил людей, готовых работать за плату, которая была в четыре раза меньше (обычно это были женщины средних лет из неблагополучной глубинки).

Я всегда воспринимал написание текстов как ювелирную работу, требующую немалой квалификации, а также времени и вдохновения. Но в нашем случае она оказалась в буквальном смысле тяжелым физическим трудом.

Впрочем, для нас дешевый труд SEO-копирайтеров не стал спасением (хотя многие интернет-компании добились успеха именно с помощью такого контента). Мы создавали русскую Quora – новую «Википедию», хранилище практических знаний. Могли ли замученные женщины из российской провинции создать нечто похожее на сайт, который раскручивало продвинутое сообщество американских айти-предпринимателей?

Иными словами, выражаясь сухим языком цифр, в погоне за посещаемостью мы должны были не забывать о глубине просмотра и bounce rate – числа посещений с просмотром не более одной страницы сайта. У сайтов вопросов и ответов, типа answers.com (западный сайт, напоминающий Ответы@Mail.ru) этот показатель приближается к 80%. У Quora.com он равнялся примерно 60%. На нашем сайте bounce rate почти с самого начала был равен 70%. 

Мы хотели держаться примерно на этом уровне, но с привлечением SEO-копирайтеров показатель стал бы подниматься. И тогда мы пришли к смешанной схеме. Две трети вопросов и ответов составлялись «грузчиками», остальные создавала редакция. Посетители приходили на сайт из поисковиков по ссылке на вопрос про «законодательство в сфере образования», а потом оставались на сайте, читая ответы директора Музея телесных наказаний или театрального гримера.

Эта схема, несмотря на ее неоднозначность, оказалась вполне успешной. Bounce rate остался на том же уровне, а среднее число просмотренных страниц за визит было таким же, как у американского прототипа – 3,5-4 страницы. При этом масса контента, оптимизированного для «Яндекса» и «Гугла», стала расти в разы быстрее. Это неизбежно отразилось бы на трафике.

Мы, кажется, нашли формулу, которая позволяла скопировать оригинал в российских условиях, несмотря на апатию публики. Но, к сожалению, SEO-машина так и не заработала в полную силу. 

Когда вы собираетесь скопировать шедевр, стоит помнить, что это довольно дорогое удовольствие. Чтобы добиться нужного эффекта, нам нужно было время – и на создание текстов, и на индексацию нового контента поисковиком (поисковый робот начинает учитывать новый текст только через месяц после появления на сайте). А время, как известно, стоит денег. 

Их нам и не хватило: второй раунд инвестиций не состоялся. Но это уже другая история.