Я узнал о захвате Театрального центра на Дубровке, находясь в Саратовской центральной тюрьме. 23 октября 2002 года меня привезли из суда поздно. Я разогревал на плитке ужин, оставленный мне сокамерниками, работал телевизор. Внезапно программа новостей была прервана в 21:05 спецвыпуском. Диктор сообщила, что в Москве чеченскими террористами захвачено здание Театрального центра на Дубровке, где в это время шло представление мюзикла «Норд-Ост». Всего вместе с актерами, зрителями и обслуживающим персоналом в заложниках оказалось не менее тысячи человек.

Далее страна с ужасом прожила три следующих дня, наблюдая за перипетиями трагедии в центре Москвы. Террористов было с полсотни. Командовал ими Мовсар Бараев, молодой чеченский полевой командир. Террористы потребовали вывода российских войск из Чечни. «Выведите войска. Мы шахиды, мы пришли умереть», – сказал Бараев в первом же телефонном разговоре с представителем законодательной власти РФ депутатом Государственной думы от Чечни Асланбеком Аслахановым.

В здание ходил коллега Аслаханова по парламенту Иосиф Кобзон и вывел оттуда женщин и троих детей. Представители Красного Креста вывели пожилого гражданина из Великобритании. Ходила Хакамада, и сходил Явлинский. Несколько раз побывал в здании доктор Рошаль.

В здание были пропущены тележурналисты НТВ. Они записали в ночь с 24-го на 25 октября интервью с Мосваром Бараевым.

Рано утром 25 октября выпущен заложник. Это было в 5:30. Через час выпущены еще шесть заложников. В 12:20 пятеро врачей из Красного Креста и доктор Рошаль вошли в здание. Через 15 минут террористы отпустили без всяких условий восемь детей…

В 14:15 в здание вошла Анна Политковская.

Руслан Аушев и бывший премьер Евгений Примаков вошли в здание в 19:40…

Контакты с террористами продолжались так бы и дальше – постепенно выводить группы заложников. Ведь в здании до сих пор оставалось 16 детей!

Но после полудня 25-го происходит совещание силовиков у президента Путина. В 15:50 директор ФСБ Патрушев и министр МВД Борис Грызлов делают официальные заявления, успокаивающие общество, суть которых сводится к тому, что переговоры с террористами будут продолжаться.

Однако уже в 16:15 в нескольких СМИ проскакивает, что террористы якобы поставили ультиматум: если до 6:00 26 октября российское правительство не выполнит их требований, начнется расстрел заложников.

У меня есть основания полагать, что именно на совещании у Путина 25 октября было принято окончательное решение о штурме здания. О штурме, который будет замаскирован под вынужденную реакцию на расстрел заложников, которого не было на самом деле.

За два часа до начала штурма Мовсару Бараеву стали звонить на мобильный политики и генералы и даже авторитет Лечи Исламов (прямо из тюрьмы). Возможно, делалось это для того, чтобы отвлечь Бараева и усыпить бдительность террористов. И вот пока Бараев разговаривал, бойцы спецгруппы «Альфа» уже проникли в подсобные помещения Театрального центра, откуда присоединили к системе вентиляции баллоны с газом. Пустили газ в зал.
Затем спецназ запланированно открыл огонь по рекламному щиту спектакля «Норд-Ост», осуществляя шумовую маскировку. Наверное, нужно было просто создать шумовую подделку под «расстрел заложников».

Какой там расстрел! Все боевики в зале на тот момент либо потеряли сознание, либо уже были мертвы. Как и часть заложников. Лишь несколько террористов в помещениях на втором этаже пытались отстреливаться. Основная масса террористов была расстреляна спецназовцами во сне. Уже после того как тела заложников вынесли из зала.

После этого убрали зал. Оставили расстрелянных чеченцев и подкорректировали действительность согласно тому представлению о ней, как им хотелось представить ее обществу. Пригласили проверенных журналистов, а операторы ФСБ сняли зал на видео. На видеокассете ФСБ, показанной телеканалами, видны мощные бомбы, заботливо оголенные, а к ним ведут провода, уходящие куда-то в потолок зала. Ни один независимый журналист не видел зала Театрального центра на Дубровке до того, как его прибрали чекисты. На кассете инсценировка. Ведь позднее канал НТВ продемонстрировал видеокассету, снятую одним из заложников втайне от террористов, а также фотографии, снятые заложником-украинцем. На этих видеодокументах на месте самой большой бомбы-фугаса бомбы нет. И никакие провода никуда не ведут.

Тогда погибли 130 заложников, десять из заложников – дети. Практически всех заложников убил газ, использованный спецназом, констатировал в те дни Комитет здравоохранения Москвы. Ни один спецназовец не был убит. За все заплатили своими жизнями мирные граждане. За гонор, за спесь руководителей государства, за их «гордость».

Прошло десять лет. Виновные за несвоевременный и бесчеловечный по отношению к заложникам штурм не выявлены и не наказаны.