Нас ждет путинский НЭП?

Скандальная отставка Анатолия Сердюкова, похоже, дает старт той самой путинской «маленькой победоносной войне с коррупцией», которая единственная может поправить его дела с гражданами и привести в чувство бизнес-политические элиты. Это не просто серьезный сигнал элитам о новых, более жестких и менее определенных правилах игры. Это одновременно и кость военным – и для радости, и для занятости. В последнее время со ссылкой на Кремль культивируются особые ожидания в связи с предстоящим президентским посланием. Циркулируют и слухи о скорой смене правительства и премьера, что, в общем, неизбежно при принятии любого осмысленного экономического курса, для проведения которого нужна команда и нужен внятный лидер. Пока такой курс объявлен не был, и страна находится в состоянии затянувшейся после выборов паузы. Есть лишь некие сигналы, зачастую противоречивые. Это, с одной стороны, фактическая национализация ТНК-ВР с превращением «Роснефти» в госкомпанию-гигант, подобную «Газпрому». С другой стороны, это либерально-экономическая доминанта на Валдайском клубе, где, по общему признанию, наиболее ярко выглядели выступления Германа Грефа и других крупных экономистов, которые, с одной стороны, доказывали, что так жить нельзя, а с другой – рисовали картину масштабных экономических реформ, для начала которых необходима политическая воля. Есть и объективные факторы. Главный – это российская экономика, задыхающаяся без инвестиций в реальный сектор: их нет – ни государственных, ни западных. А кризис, перешедший в стагнацию, не дает Владимиру Путину возможности ни отказаться от популистской политики, ни инвестировать в экономику. Напомним, что немногим более года назад велись приготовления к началу новых экономических реформ, проводить которые должен был Кудрин. До этого по инициативе Владимира Путина при деятельном участии Кудрина разрабатывалась стратегия экономического развития до 2020 года. Тогда Путин отказался от немедленной реализации плана, но, похоже, не от самого плана. Об этом, в частности, свидетельствует поведение Кудрина, который все будто чего-то ждет и не торопится переходить в оппозицию к Путину. Политический момент для объявления нового экономического курса сейчас относительно благоприятен, во всяком случае, трудно представить себе, что в будущем он будет лучше. Хотя политический кризис продолжается, протесты притихли, а недавние выборы показали, что Кремль худо-бедно справляется с контролем над выборами в новых условиях и с задачей элементарного поддержания системы на плаву. Самое время начать новый виток экономической либерализации при политическом подмораживании. Более того, для Путина это, по-видимому, последний шанс переломить ситуацию, которая объективно развивается не в его пользу. И если он не воспользуется моментом сейчас, больше у него такой возможности не будет. Важно и то, что репрессивная (с избытком) политика последних месяцев позволяет Путину действовать вроде как с позиции силы, а не слабости. Большое значение имеет силовое обеспечение смены курса. Как и несколько лет назад перед введением тандема, силовой и правоохранительный блок подвергся за последние год-два существенной перестройке. В двух словах ее можно описать как масштабные кадровые замены среди силовиков, контролирующих бизнес; как переход лично к Путину контроля над радикально обновленной в кадровом плане полицией; и резкое ослабление роли ФСБ как куратора и координатора всего силового и правоохранительного блока. Голову крайне непопулярного Сердюкова, который жесткой рукой проводил порученные ему реформы, отдали военным, как недавно отдали милиции-полиции голову Рашида Нургалиева. Только в отличие от полиции, на которую Владимиру Путину надо опираться, армию логично удерживать от превращения в политически самостоятельную сильную корпорацию, новый министр обороны хоть и популярный, но не изнутри корпорации, и карт-бланша на масштабные кадровые перестановки, как у Колокольцева, у него не будет. Итак, Кремль может сейчас предпринять новую попытку экономической либерализации и привлечения в страну инвестиций, без которых невозможно экономическое развитие. Это новая экономическая политика – НЭП, но только ориентированная прежде всего на западного инвестора. Отсюда и недавнее, странное своей конкретностью, обещание Путина вывести страну с нынешнего сто двадцатого места в лидирующую двадцатку по благоприятности инвестиционного климата. Благоприятным для кардинального пересмотра курса и формирования нового правительства, способного его реализовывать, выглядит и календарь. Есть по крайней мере два месяца, декабрь и январь, на то, чтобы спокойно сменить декорации и начать конкретную работу. Даже «мхатовская» пауза Путина как будто специально создана для того, чтобы оторваться от суеты-текучки и подогреть общественные ожидания. Введение НЭП с открытием нынешних стратегических отраслей для иностранных инвесторов позволило бы по-иному взглянуть на фактическую национализацию ТНК-ВР – не только как на превращение «Роснефти» в новую супермонополию типа «Газпрома», но и как на выгораживание внутренним забором наиболее ценного в преддверии демонтажа забора внешнего и запуска иностранных инвесторов. По-иному может смотреться и «разгул реакции» в отношении протестов и протестующих – не как начало нового репрессивного курса, а как попытка Кремля переломить ситуацию в свою пользу, чтобы запустить необходимые реформы.