Антон Лосенко. Прощание Гектора с Андромахой
В Приморье начался и идет не спеша суд над шестью парнями, теми, кого народ наш уже окрестил «приморскими партизанами». Правда, среди них нет еще двоих, якобы они покончили с собой во время штурма. Но, скорее всего, их застрелили. Один из них был наш, нацбол Андрей Сухорада.
Их была горстка. Молодежь. Вместе росли. Вместе видели, что творится вокруг. Негодуя, дрожа от гнева, они ушли в партизаны. Ничего у них для этого не было. Не было сзади острова Куба, как у Че Гевары в Боливии, не было Фиделя, снабдившего все же отряд приемного аргентинца стрелковым оружием и давшего ему несколько десятков обстрелянных лейтенантов недавней кубинской гражданской войны. Не было средств, даже мизерных одиннадцати тысяч долларов, которые были обнаружены у меня вшитыми в одежду, когда меня брал спецназ ФСБ в Алтайских горах. Ничего не было. Не было схронов в лесу. Всё решили добыть сами. Надорвались.
Сухорада провел у нас в Москве в бункере около года. Ему тогда было шестнадцать лет. С ним была тринадцатилетняя двоюродная сестра. Вдвоем эти котята приехали к нам через всю Россию. Прочли как-то газету «Лимонка» и сорвались к нам. В бункере Сухорада многому научился. Изготовлению листовок и организации акций прямого действия. Ясному радикальному мышлению, выражавшемуся в полном, бескомпромиссном неприятии существующего в РФ режима.
Сухорада участвовал во всех акциях НБП того времени, 2003 и 2004 годов, в Москве, он есть на многих фотографиях и видео. Он был среди встречавших меня на Павелецком вокзале летом 2003-го, когда я, освободившись из лагеря в заволжских степях, вернулся в Москву. Сухорада отлично знал, что я сидел за попытку организовать партизанское движение в Восточном Казахстане, что был обвинен среди прочего в создании незаконных вооруженных формирований. Этот азарт НБП он тогда подхватил, и когда его отправили под конвоем обратно в Приморье, он не забыл московские навыки, приобретенные в бункере. Правда, его радикализм стал радикальнее нашего. Они начали сразу с вооруженной борьбы. Решив для себя, что режим неисправим, приморские партизаны стали по-простому уничтожать милиционеров, считая заведомым врагом тех, кто защищает режим с оружием.
Вывез он из Москвы в родное Приморье и тогдашнее наше нацбольское увлечение радикальным исламом. Ставшее уже знаменитым видеообращение приморских партизан, где они, и Сухорада в частности, с симпатией говорят, что собираются брать пример с восставших на Кавказе, – это свидетельство того, что Сухорада вывез наше исламское увлечение и не забыл его в Приморье. Мы-то, под давлением окружающей меняющейся московской действительности, от революционного ислама отодвинулись, простые парни из Приморья – нет. Кавказский чеченский мятеж был для них примером посильнее Кубы и Че Гевары, оказал на них влияние. Он ведь свежее и ближе.
Андрея Сухораду, вероятнее всего, застрелили при штурме квартиры в городе Арсеньеве, Приморского края, банальной квартиры в неказистой хрущевке, где их окружили. Никакой Боливии. Все было куда преснее. Хотя тайга была рядом. Случилось это 10 июля 2010 года. Трудно сказать, намеренно его застрелили или нет. Среди всех приморских партизан он был самый идейный и подкованный и мог представить на суде проблему. Поскольку мог лучше других изложить свои мысли, озвучить их. В самоубийство этого мальчика верится с трудом. Неангажированная экспертиза могла бы со стопроцентной уверенностью определить, как он погиб. Но в России независимых экспертов нет. Все зависимы. Поэтому приживается на глазах милицейская версия о самоубийстве. Судят шестерых. Предполагаю, что дадут им так много, что судьбе Сухорады позавидуют.
Считается, что в Голландии независимые эксперты есть. Совсем скоро, со дня на день голландские эксперты объявят нам результаты экспертизы тела Александра Долматова, нацбола, попросившего политического убежища в Голландии. 17 января 2013 года он распрощался с жизнью в одиночной камере депортационной тюрьмы близ Роттердама. Он пришел в партию в 2001 году и наверняка встретил Андрея Сухораду. Без сомнения, они беседовали. О чем они говорили, мы никогда не узнаем. Долматов взял в Голландию свой пионерский галстук. Это надо же! Он был старше Сухорады на десяток лет и успел побывать в пионерах. Видимо, много вспоминал свои пионерские годы, и даже кличка в партии за ним закрепилась: Пионер.
Пионер вырос, стал конструктором в КБ, занимавшемся ракетами. 6 мая 2012 года Пионер поучаствовал в многотысячной акции на Болотной площади. На него стали оказывать давление российские спецслужбы и полиция, потому он сумел добраться до Амстердама, где попросил политического убежища. Однако вместо политического убежища он получил нескончаемые допросы голландских спецслужб, пожелавших сделать ракетного конструктора перебежчиком. Пионер, вывезший с собой галстук в Голландию, предпочел умереть, но не стать перебежчиком. Вот вам две судьбы двух русских парней. Диагноз однозначен: героизм.
И пожалуйста, без скепсиса, обойдитесь без скепсиса и умничанья. Просто снимите головной убор.
