Блог аргентинки. Что знают о новом папе в его родном Буэнос-Айресе

«И Христос сказал: пришло время Южной Америки», – заявил исполняющий обязанности президента Венесуэлы Николас Мадуро после объявления имени нового папы римского. Впервые за всю историю католической церкви им стал кардинал из Латинской Америки, аргентинец Хорхе Бергольо, взявший имя Франциск. Мадуро предположил, что это покойный Чавес, находясь на небесах, повлиял на такой радостный для всего континента исход. Чавес или еще кто вмешался в таинство выбора папы, неизвестно. Но в любом случае результат получился справедливый. Если есть место в мире, где католичество еще не превратилось в умирающий институт с кучей собственности и ворохом имиджевых проблем, а остается настоящей верой живых людей, так это Южная Америка. Внешне оно не бросается в глаза. Конечно, в старых колониальных центрах – в Мехико, Куско, Кито – есть удивительной красоты католические храмы. Они еще со времен обращения в христианство контрастировали и продолжают контрастировать с бедностью, простирающейся за их пределами. При этом церкви повсюду в регионе работают не хуже доктора Лизы: любой нуждающийся в них всегда сможет получить еду и одежду. Еще, например, аргентинцы, проходя мимо церкви, обязательно крестятся и целуют сложенные вместе пальцы. Причем им не важно, какая это церковь – католическая, армянская или русская. В стране, созданной эмигрантами, царит толерантность. Новый папа Франциск, кстати, был другом митрополита Платона, двадцать лет прослужившего в аргентинской и южноамериканской епархии, и не пропускал православные рождественские службы. У многих православных прихожан в Буэнос-Айресе есть фотографии с нынешним папой римским. Среди частных школ в Аргентине – довольно много заведений с религиозным уклоном. Массовые походы в церковь в нарядных платьях и лучших костюмах – по большим праздникам, на Пасху и на Рождество. Вот, пожалуй, и все видимые невооруженным глазом атрибуты католичества. И Франциск был верным духовным отцом своего народа. Он органично вливался в бурлящий городской пейзаж. Жил в небольшой комнате с простой мебелью на территории архиепископства в шумном центре, недалеко от самого дорогого района Аргентины – Пуэрто-Мадеро. Но вряд ли он заходил в фешенебельные кафе попить кофе. У Франциска был плотный график, который он сам себе составлял и записывал в ежедневник. Иногда он без предупреждения приходил в храмы пообщаться со священниками и паствой. У него никогда не было мобильного телефона, но на звонки домашнего он отвечал с раннего утра до позднего вечера. Если вдруг он не мог сразу ответить, то всегда сам перезванивал, несмотря на наличие двух секретарш. Франциск почти не смотрел телевизор, но каждый день читал газеты. Он сам себе готовил простую еду: курицу, рыбу, овощи. Ложился спать очень рано, в 20:30 (аргентинцы в это время обычно только начинают есть свои заслуженные полкило мяса). А просыпался, наоборот, в 4 часа утра. Человек он очень сдержанный, несмотря на стопроцентную итальянскую кровь. «Никогда не знаешь, что у него на уме. Его поведение всегда было аскетичным, – вспоминает один из подчиненных Франциска. – Когда умер мой отец, он просто молча пришел к шести утра послужить у его гроба». А еще Франциск любит танго и у него нет одного легкого. Про то, что он ездил на общественном транспорте, уже все знают. В первый день в качестве папы в Ватикане он успел удивить всех тем, что проехался вместе с кардиналами в автобусе и выбрал не лимузин, а грузовичок поскромнее. Но это только когда ты папой римским становишься, все сразу говорят: «Надо же, человек в таком сане, ездит на метро», а до этого в автобусах Буэнос-Айреса его не каждый день узнавали в лицо. Но это вряд ли его беспокоило. Ведь Франциск знает: главное не в том, чтобы знать своих героев и даты церковных праздников, а в том, чтобы жить по-христиански. И в Южной Америке люди так живут. В чем это проявляется? Во-первых, здесь невозможно умереть с голоду. В Испании люди равнодушно проходят мимо человека с картонкой «Я не ел 6 дней». В Аргентине если ты голоден, тебе дадут бутерброд и в булочной, и в ресторане, и даже в супермаркете. Во-вторых, для жителей Южной Америки нет ничего важнее семьи, и это очень широкое понятие. Один мой знакомый адвокат из Буэнос-Айреса вздыхал накануне свадьбы дочери: «А чего удивляться, что я трачу на это $10 тысяч? Только с моей стороны родственников набирается 80 человек, и это не считая малышей младше 30 лет». Это потому, что семья – это не мама, папа, сестры и братья. Это шурины, свояченицы и четвероюродные племянники. Они все друг друга знают, общаются и горой стоят. Ты можешь быть криворуким и бездарным, но это не важно, если у тебя есть семья. Она тебя пристроит, защитит и не сдаст. В-третьих, латиноамериканское общество очень целомудренно. Американские комедии, где пьют, спят, наутро просыпаются, спрашивают имя и извиняются, – это вообще не про аргентинок, перуанок и колумбиек. Аборты запрещены в большинстве стран региона. Их делают только в случае доказанного изнасилования или при угрозе жизни матери. Отношение к деторождению в целом философское даже со стороны врачей: «Выкидыш? Расслабься. Божья воля». Зато будущих матерей все носят на руках. Справедливости ради стоит отметить, что с 2010 года в Аргентине разрешены однополые браки и вообще геи тут себя чувствуют вполне комфортно. Кроме этого, люди здесь ценят суть, а не внешние атрибуты. Здесь не принято размахивать сумками Prada и рассекать на Porsche. Я встречала в Аргентине миллионеров на Volkswagen и миллионерш-садовников (просто ей нравится сажать растения). А еще именно католичество лежит в основе латиноамериканского социализма, ставшего поводом для тысяч заметок на одном только Slon. Местные избиратели – за равноправие и справедливость, а политики искренне считают, что они нужны для перераспределения ресурсов от богатых к бедным. Они за широкое присутствие государства в экономике, бесплатные школы и больницы и высокие налоги (которые, правда, никто не платит). Удивительно, но это уживается с развитой культурой предпринимательства. Согласно Global Entrepreneurship Monitor за 2012 год, среди развивающихся стран Эквадор, Чили, Перу, Колумбия и Аргентина занимают первые места. То есть от 20% до 27% экономически активного населения в них заняты в стартапах. Россия на последнем месте в этой группе стран – с 5%. Сильные католические традиции в Южной Америке сохранились по двум причинам. Во-первых, научно доказано, что чем более богат и образован человек, тем менее он религиозен. А Южная Америка пока еще бедная. Во-вторых, она очень далека от всего остального мира. Франция, некогда оплот католичества, приняла в последние годы столько мигрантов, что теперь у нее 10% населения – мусульмане. Они, конечно, заставляют вспомнить о том, что настоящая Франция – христианская, но в самой Европе так все перемешалось, что получились некие общие христианские устои. Теперь испанец, проходящий мимо человека с картонкой «Я не ел 6 дней», вполне по-протестантски может подумать: «Иди работай». В Южной Америке основная миграция происходит внутри, без культурных шоков. Но это ненадолго. Регион быстро богатеет: средний ВВП на душу населения уже выше $10 тысяч. Перу, Колумбия, Бразилия и Аргентина – одни из самых быстрорастущих экономик в мире, так что без сближения с остальным миром не обойдется. Впрочем, на век папы Франциска католичества хватит. А следующий папа, наверное, будет африканец.