Иллюстрация: Emiliano Ponzi
Мосгорсуд постановил отпустить из-под стражи бизнесмена Алексея Козлова, мужа журналистки Ольги Романовой, осужденного на пять лет, сократив срок до четырех лет. В начале мая бизнес-омбудсмен Борис Титов хотел предложить Госдуме объявить частичную амнистию всем осужденным за экономические преступления, но Владимир Путин на встрече с бизнес-сообществом отклонил эту инициативу. После обысков у ректора РЭШ Сергея Гуриева заговорили о третьем «деле ЮКОСа». Как все эти события влияют на предпринимательский климат в стране, рассуждают правозащитники, бизнесмены, юристы, политологи.
| Яна Яковлева, председатель общественной организации «Бизнес-солидарность» Я не думаю, что здесь политическое решение. Мосгорсуд ведет свою политику, и она довольно специфическая. Удивительно, что освободили Козлова, и я рада за Алексея, что после четырех лет тюрьмы он окажется на свободе. Но непонятно, почему он в принципе был осужден повторно, после того как в 2011 году статья, по которой он сидел, была исключена из УК РФ – то есть он сидел по несуществующей статье. Я уверена, он начнет добиваться полного восстановления справедливости, а это в любом случае лучше делать на свободе. Не думаю, что это какой-то тренд, – о тренде можно было бы говорить, если бы он был оправдан. Мне кажется, что в каком-то виде амнистию для предпринимателей примут. Сейчас эксперты будут пытаться сформулировать принципы фильтра, который смог бы отделить предпринимателей от реальных мошенников, которые совершили преступление. Масса людей действительно осуждены по делу – за вымогательство, мошенничество и ак далее, и задача омбудсмена – как-то отфильтровать их. Надеяться на то, что амнистия будет широкой и всех, кто осужден по статье 159, освободят, не приходится. Боюсь, что, даже если найдется решение, останутся широкие возможности для исполнителя амнистии, для самой колонии не выпускать конкретного человека. Когда я услышала слова Маркина, что Гуриев был допрошен по основному делу Ходорковского, я очень удивилась. У меня было ощущение, что если человек уже осужден и отбывает наказание, то странно следствию над этим делом продолжать работать. Видимо, опять начинают искать какие-то новые обстоятельства, хотя их объяснения бредовые абсолютно. А что касается предпринимательского климата в России, то разве может быть еще хуже с этим климатом? |
| Алексей Макаркин, вице-президент фонда «Центр политических технологий» Я бы не стал преувеличивать роль освобождения Козлова: это не большой сигнал чего-то в политике. Хотя и следует вспомнить, что его освобождения требовали на одном из многотысячных акций оппозиции в Москве (митинг «За честные выборы» 10 марта 2012 года на Новом Арбате. – прим. Slon). Но сегодня эта тема из повестки дня ушла. Кроме того, Козлов не занимался политикой и не был для власти таким уж раздражителем. Сейчас власть заинтересована другими процессами: «болотное дело», процесс над Навальным. На это фоне утихшее дело Козлова вряд ли волнует Кремль. Тем более вряд ли стоит говорить о какой-то связи с тем, что на этой неделе заговорили о новом деле против Ходорковского. Принципиальное решение об освобождении Козлова было принято еще месяц назад, и только сейчас оно было оформлено. Не уверен, что власти могли пытаться выстроить все так, чтобы соединить вместе на этой неделе эти два события, – это был бы Макиавелли какой-то. К тому же разговоры про ЮКОС начались после спешной эмиграции Гуриева. Думаю, власть, по крайней мере, просто не возражала против освобождения Козлова. Да и потом, ведь в решении этого суда нет речи о полной реабилитации Козлова: за ним до сих пор осталась одна статья. |
| Геннадий Гудков, экс-депутат Госдумы, предприниматель Как оптимист, я хочу надеяться, что освобождение Козлова – это неслучайное решение, не просто результат борьбы за конкретную судьбу, хотя и это тоже, а знак, что что-то меняется в судебной системе. Совсем недавно Верховный суд сделал заявление, что срок у Ходорковского слишком долгий и не соответствует тяжести содеянного. На фоне судебных процессов по Навальному, Удальцову, «болотному делу» это было неожиданностью для меня. По идее, если во власти есть люди, которые смотрят на несколько ходов вперед, амнистия для бизнесменов должна быть объявлена. Власть лишается одного за другим всех социальных источников опоры. Бизнес не любит власть, хотя вынужден с ней дружить. Очень много происходит заказных дел по бизнесу, разборок, наветов, но если сейчас провести амнистию, думаю, по крайней мере, нейтральное отношение со стороны бизнес-сообщества власти будет обеспечено. Если это делать разовыми случаями, то предприниматели будут переходить в оппозицию. Если Ходорковскому дадут третий срок, для власти это будет катастрофа. Во время первого срока значительная часть населения верила, что он совершил экономическое преступление. На втором сроке подавляющая часть россиян не верит этому и сочувствует Михаилу Борисовичу, даже те, кто раньше говорили, что так им и надо, олигархам. Дадут третий срок – он станет народным героем, сверхпопулярной фигурой, страдальцем. Уличные протесты поднимут его на знамя, сто процентов населения будут убеждены, что власть его боится, и даже в тюрьме он будет национальным лидером. |
| Генри Резник, президент Адвокатской палаты Москвы Я хочу не первый раз выразить восхищение Оле Романовой – вот это действительно пример героического поведения. Оля просто сражалась за своего мужа, и ее настойчивость, вера, пробивная сила и журналистский талант способствовали тому, что сейчас человек, осужденный по весьма сомнительным обвинениям, освобожден. Но это победа одной женщины, и на общий климат она никак не повлияет. Это никакой не сигнал. А сигнал другой – отказ объявить амнистию для бизнесменов, вот это действительно касается многих. Всем ясно, что в последние годы очень много дел об экономических преступлениях было заведено неправедно. Это дела повышенной коррупционности, когда по заказу одних предпринимателей сажали других. Да, по амнистии выйдут и действительные мошенники, мерзавцы, но не столь опасно, что какие-то мошенники посидят три года, а не пять. Гораздо важнее, что выйдут на свободу инициативные люди, которые не сидели на шее у государства и так необходимы сейчас экономике. Предприниматели не представляют общественной опасности – это не рецидивисты, не серийные преступники. Но президент высказал совершенно определенное отношение к амнистии. Дай бог, чтобы я ошибался. Хотя вообще-то это не полномочия президента – это прерогатива Госдумы. Вот еще одно подтверждение, что никакой самостоятельной законодательной власти у нас не существует. Я даже не знаю, что можно у Гуриева искать по поводу «дела ЮКОСа»: в деятельности общественных экспертов вообще не может быть состава преступления. Если бы даже они дали ложное заключение, то в УК нет такого состава. Любая организация, фонд, политическая партия могут провести какую-нибудь общественную экспертизу. Задача СК в данном случае – скомпрометировать, бросить тень на Медведева, Федотова, уважаемых в экономическом сообществе экспертов, показать, что они за деньги дают ложные заключения. Но это все за пределами криминала. У меня вопрос: что расследуют, какое преступление? |
| Евгений Чичваркин, бывший совладелец «Евросети», эмигрант Насколько я понимаю по Козлову, его один раз уже выпускали. Там есть противоборствующие силы, сам он говорил, что некто Слуцкер его «заказал», и в общем нет оснований этому не верить. Заказал бы Путин – никто бы его не выпустил. По поводу того, смягчается ли климат, яркий пример – Гуриев. Еще два года назад он выступал вместе с ВТБ на форуме в Лондоне, а мы были тогда по другую сторону баррикад и устраивали протестную акцию напротив. Такой печальный курьез. Я очень звал Гуриева в «Правое дело» когда-то, но он дистанцировался от этого. Вообще это очень хороший экономист, молодой, адекватный. Вот его отъезд – это знак. Медведев же хотел освободить бизнесменов – амнистия была частью его избирательной кампании. Путин не дал, хотя тогда формально президент мог и не спрашивать Путина. А сейчас, понятно, никакой амнистии не будет. Может быть, под этим предлогом друзей своих выпустят или тех, кто бабок занесет. Если ты близок к вертикали власти, «Единой России», ОНФ – что они там еще придумали? – то ничего с тобой не будет, а самостоятельному бизнесу будет плохо. И предприниматели пойдут работать на госслужбу, чтобы красть там, как и все. Пытались уже несколько раз инициировать третье дело Ходорковского, потому что иначе в 2014 году его придется выпускать. А его не выпустят, это понятно. |
| Арсений Бобровский, блогер KermlinRussia, колумнист Forbes.ru Само по себе это решение суда довольно необычное и труднообъяснимое. Ведь дело Козлова знаковое. Многие обычно говорят: что вы защищаете Ходорковского, тогда как тысячи бизнесменов сидят по делам, заказанным их конкурентами, про которых молчат. А Козлов, по сути, и был таким бизнесменом, только у него оказалась очень публичная жена. Безусловно, общество не может следить и разбираться во всех делах, но на примере дел Ходорковского и Козлова все могут увидеть, как неправильно организована система, и у него нет никакой защиты от возможного заказа, от давления власти. И привлечение интереса к каждому такому делу помогает обществу понять, что пора что-то менять. Я не хочу разбираться в том, насколько связано освобождение Козлова с разговорами о третьем сроке для Ходорковского и о том, что недавно Путин встречался с бизнесменами по поводу амнистии предпринимателям, и якобы сейчас могли символически на примере Козлова показать, что Путин не зря встречался. Это порочная практика, говорить о какой-то балансировке: в каждом конкретном случае нужно выяснять, виновен ли конкретный Ходорковский, виновен ли конкретный Козлов и так далее. Можно подумать, в зависимости от того, какой баланс установил Путин, Козлов становится более или менее виновным. Сейчас все будут обсуждать, стало ли освобождение победой над системой или нет. И ответ здесь очевиден: у Козлова отобрали несколько лет жизни, сейчас Верховный суд признал тот приговор неверным, и можно было бы говорить о какой-то справедливости, только если бы были расследованы действия представителей системы, которые преследовали Козлова. |
