37 руководителей интернет-компаний заключили социальный контракт с кандидатом в мэры Москвы Алексеем Навальным. Прежде известные компании публично поддерживали оппозиционных политиков приблизительно 10 лет назад – когда на свободе еще находился глава ЮКОСа Михаил Ходорковский. Slon спросил руководителей Wikimart, Sports.ru. Edison.tv и HeadHunter, что побудило их открыто выступить на стороне Навального.

 Максим Фалдин,
генеральный директор Wikimart – Когда вы решили подписать пресловутый социальный контракт с Навальным? – Когда поговорил с ним. Сперва я участвовал в общей встрече предпринимателей, потом встречался лично. – Что это была за общая встреча? – Просто собрались люди, которым небезразлично то, что происходит в российском обществе, и которым интересно посмотреть на одного из действующих лиц российской публичной политики. Если резюмировать мои впечатления, то я пришел увидеть некого оппозиционного блогера, который с помощью социальных сетей пытается изменить мир, куда ему хочется, а увидел политика. Возможно, и не до конца состоявшегося, но настоящего и серьезного политика, с очень хорошими шансами себя проявить. – Вы разделяете его политические взгляды? – Я не совсем согласен с тем, что Алексей Навальный сейчас исповедует как политик, но согласен с достаточно большим количеством вещей, которые он говорит. И я очень хотел бы как гражданин своей страны, чтобы в страну вернулась публичная политика. Навальный ее возвращает. Даже ценой того, что ему, видимо, предстоит сидеть в тюрьме. Этот человек у меня вызывает огромное уважение, поэтому я хочу его поддержать. – Из социального контракта не совсем понятно, будут ли подписанты оказывать финансовую поддержку Навальному. – Это решает каждый сам самостоятельно. Я почти уверен, что каждый из тех, кто подпишет это письмо, окажет Навальному финансовую поддержку. Впрочем, даже это не главное. Сам шаг публичной поддержки бизнесом важнее. – А лично вы сделаете финансовый взнос в его кампанию? – Из личных денег я буду помогать Навальному. Сумму не назову, это индивидуальная вещь. – На что может повлиять этот шаг с вашей публичной поддержкой Навального? – Ровно на это, о чем я вам и говорил. С 2003 года в России не было публичных политиков. Последнего публичного политика – Михаила Ходорковского – тогда посадили в тюрьму, откуда он и занимается политикой до сих пор. Думаю, наш шаг повлияет на то, что публичная политика вернется, а общество будет больше влиять на власть. Сразу скажу, что я не отношу себя к оппозиции. Более того, многие шаги власти я даже поддерживаю. Но мне кажется, общество должно влиять на власть, а совершенно не чувствую, что она хоть как-то ко мне прислушивается. – У вас есть какие-то ожидания от Навального как политика? – Ожидания есть, что он станет зрелым политиком, додумает то, что еще не додумал на ближайших федеральных выборах. Самая моя главная проблема в том, что в современном российском государстве ни я, ни моя семья, ни мой круг знакомых не представлены хоть как-то во власти. Люди в Думе не имеют никакого отношения к знакомым мне гражданам России. Депутаты занимаются чем-то своим вообще и живут в своей России. Государство нас не замечает, поэтому сейчас нам необходимо поддержать Навального. – Боитесь, что вам это чем-то аукнется? – Если бояться – то лучше тогда не ходить купаться. А мы хотим купаться. Поэтому идем и купаемся.

Дмитрий Навоша,
генеральный директор Sports.ru
– Как вышло, что вы подписались под социальным контрактом с Навальным? – Все очень просто: разделяю его взгляды на существующие в стране проблемы. И даже безотносительно личного отношения к Навальному (а лично я к нему и к его общественным инициативам очень хорошо отношусь), мне кажется исключительно важным появление в стране политической конкуренции. В ее отсутствие невозможно заставить работать многие общественные механизмы – соблюдение прав и свобод человека, принятие и исполнение действительно важных законов, и так далее. В общем, у меня очень банальная мотивация, тысячи и сотни тысяч людей давно о чем-то похожем говорят.
– Как думаете, почему с открытой поддержкой Навального пока выступили интернет-фирмы, а компании из других секторов экономики не проявили такой инициативы? – Может быть, так просто совпало, что первая из встреч Навального с предпринимателями прошла именно с участием представителей интернет-индустрии. Отличная, кстати, была встреча, за два часа он ответил на много важных вопросов, волнующих в том числе и меня лично, и продемонстрировал неплохое понимание проблем и перспектив конкретно нашей индустрии. На ней он обмолвился, что планирует встречаться и с предпринимателями из других секторов экономики. А, может быть, интернет-предпринимателям в этом плане чуть легче – их деятельность куда меньше зависит от каких-то там лицензий на добычу, разрешений, кредитов госбанков и так далее. У меня вполне широкий круг общения и нет сомнений в том, что люди в самых разных отраслях понимают необходимость перемен.
– С другой стороны, интернету свободы и так хватает, в отличие от других секторов, которым пора бы бороться за свою независимость от государства? – Вы правы, в этом жаловаться не на что – кроме разве что последних резонансных законов и того, как они применяются. Но, мне кажется, именно эта свобода во многом предопределила успехи российской интернет-индустрии, прежде всего крупнейших его представителей, выросших в компании мирового уровня. Не так уж много в России отраслей, помимо ресурсодобывающих, дающих столько же оснований для гордости. И как-то неправильно было бы этой свободой не дорожить.
– А когда вы поняли, что настало время вам как бизнесмену громко заявить о своих взглядах, а не просто заниматься бухтением в фейсбуке, как это делают почти все? – У меня нет какой-то определенной даты. Как и, наверное, у многих, это ощущение нарастало много лет. В принципе, самый действенный способ влияния на ситуацию – это стараться хорошо и честно делать свою работу. Но в некоторые моменты нужно быть готовым ясно и четко артикулировать свою точку зрения и оказать любую посильную поддержку тем, кто пытается инициировать перемены.
– Не боитесь последствий? – Ну, если уже есть чего бояться – то бояться уже поздно. Если с тобой могут сделать что-то нехорошее просто так – то обязательно сделают рано или поздно, безотносительно того, готов ли ты что-то говорить вслух. Как показывает пример, ну не знаю, экономиста Гуриева, проблемы у тебя могут начаться, даже если ты в принципе довольно активно при этом с властью сотрудничаешь, пытаясь сделать ее просвещеннее. В общем, никакого страха нет – у меня нет ощущения, что делаю что-то предосудительное.
– Не считаете ли вы, что социальный контракт интернет бизнеса с Навальным – это в определенном смысле какая-то веха в политической жизни страны? – Веха – это какое-то пафосное слово, не хочется называть такими словами что-то, к чему ты причастен. Но да, публичность этого начинания, пусть и вполне символического, мне кажется важной и своевременной. Людей, которые не просто, как вы говорите, бухтят в фейсбуке, может быть гораздо больше и будет больше.

Елена Масолова,
основатель Eduson.tv – Что из себя представляет этот контракт интернет-бизнесменов с Навальным? – Я так понимаю, все по-разному понимают, что представляет этот документ. Общественный договор у нас в стране сейчас не работает. Общественный договор – это договоренность всех обо всем: что граждане платят налоги, а государство им за это оказывает качественные услуги, если у чиновника не получается качественно оказывать услуги, то он встает и уходит. Но услуги государство качественные не предоставляет, а, кроме того, закрыта возможность плохому чиновнику-троечнику уйти и освободить свое место кому-то нормальному. Поэтому мы пытаемся заявить о своей позиции, не молчать. Так как большинство из нас до этого молчало – создавалось ощущение, что нас либо нет, либо мы слабые и нас можно игнорировать. Но это не так. И тех, кому надоела эта коррупционная власть, гораздо больше, чем 1% или 5%. – А когда вы для себя определили, что нельзя молчать? – Очень долго интернет-предприниматели варились сами в себе, были маленькими и непонятными, поэтому нас никто не трогал. Но сначала один приговор, потом другой, затем непонятные законопроекты – тут уже точно нельзя молчать дальше. Накопилась какая-то критическая масса. – Критическая масса накопилась, когда была первая Болотная зимой или когда прошлым летом Дума принимала первый закон о цензуре в интернете? – Я думаю, что все-таки ей стал приговор Навальному. Потому что именно тогда, на митинге в поддержку Навального, я столько видела знакомых предпринимателей, что оставалось только поражаться. – Почему из всех политиков социальный договор заключается именно с Навальным? – По сути, это политик №2 в стране, перед ним только Владимир Путин. Позиция Навального нам близка. Через неделю после его освобождения из СИЗО он провел встречу с нами, где отвечал на все, в том числе и довольно жесткие вопросы, – и абсолютно все остались довольны. – Как я понимаю, все-таки не все из присутствовавших на той встрече подписались под заявлением. – Не все, но это их причины: у кого-то есть акционеры в компаниях, кто-то, возможно, испугался. Наверное, можно понять. – При этом бизнесменов не смущает, что Навального часто можно упрекнуть в популизме? – Так это правила игры такие. Мы сами на конференциях, в общении с прессой стараемся вести себя как популисты. Иногда нужно упрощать, а не оперировать жесткими конструкциями. – Какие жесткие вопросы задавались на встрече с Навальным? – Разумеется, по мигрантам. Он еще раз повторил свою позицию, что у него нет никаких радикальных идей в плане, скажем, выкинуть всех мигрантов из Москвы. И пообещал, что, чтобы снять все вопросы, все тезисы его по мигрантам будут опубликованы подробно. – Как считает, почему пока только интернет выступает за Навального? – Изначально такая встреча была. Мы звали людей по своим каналам, и странно было приглашать нефтегазовых менеджеров. Конечно, на встрече были представители Goldman Sachs, инвест-банкиры – но эти люди заняли персональную позицию и вряд ли будут озвучивать ее публично от своих компаний. – Не думаете, что список интернет-бизнесменов, выступивших за Навального, может стать для власти «расстрельным списком»? – Понятно, что власть себя ведет часто нелогично, но с их стороны это было бы просто глупо. Не вижу никакого смысла им так делать. – Вы не видите в этом смысла, а власть может увидеть. – А что она может сделать? Если они даже начнут принимать что-то радикальное – мы уедем в Кремниевую долину. У большинства из нас такой бизнес, который можно вести из почти любой точки мира.

Юрий Вировец,
председатель совета директоров HeadHunter – Почему вы решили поддержать Навального? – Мне кажется это правильно, так как является единственной альтернативой тому порядку вещей, который сложился и всех не устраивает. Было бы правильно, чтобы Навального поддержало как можно больше людей. – То есть для вас он просто как кандидат протеста против нынешнего строя? – Нет, почему же. Я разделяю его взгляды и считаю, что он очень крутой и правильный человек. И, полагаю, он был бы хорошим мэром Москвы. Но самое главное, что он человек не из системы, а это сейчас очень важно. – Вы оппозиционных взглядов придерживаетесь? – В каком-то смысле, да. Я ходил на Болотную площадь, но моя система политических взглядов устоялась еще в 1999 году. Когда Путин только становился премьер-министром, мне было ясно, к чему это все приведет и чем кончится. – На что может повлиять ваше письмо? – Кого-то в чем-то оно, может, убедит, но для меня оно важнее тем, что я чем-то помог и поучаствовал. – У вас есть какие-то вопросы или претензии к Навальному? – Наверное, то, насколько он является левым популистом и насколько это будет существенно для того момента, когда он придет к власти. Хотя его избирательная кампания, как она сейчас проходит, мне нравится, и думаю, что там все идет хорошо. – Вы оказали Навальному финансовую поддержку? – Да, но сумму взноса вам говорить не буду.