Фото: EPA / ИТАР-ТАСС
Люди не любят доверять объективным фактам, им больше нравятся собственные субъективные ощущения. И если эти субъективные ощущения говорят, что Россия сейчас находится на самом дне реакции и продолжает проваливаться еще глубже, то значит, так и есть. Хотя объективные факты просто-таки кричат ровно противоположное.
Всего два года назад, во времена трогательной «медведевской оттепели», никто и не мечтал о той невиданной степени политической свободы, которая свалилась на Россию сегодня, на воображаемом дне реакции. Разве мог кто-нибудь летом 2011 года представить, что в Москве вдруг вернут прямые выборы мэра, зарегистрируют всех оппозиционных кандидатов, включая несистемных, пустят их в телевизор на дебаты без всякой цензуры и дадут более-менее спокойно агитировать граждан? Тогда, в оттепель, все это казалось недостижимой утопией, а теперь в пучине реакции выглядит так, крохотными уступками, которые никого не устраивают.
Конечно, можно сказать, что нынешние московские выборы – это дешевая показуха, что все известно заранее, что Собянин все равно победит, а Навальный вернется обратно или в интернет, или вообще в тюрьму, и все снова пойдет как раньше, только еще хуже. Но огромный опыт, накопленный человечеством, подсказывает немного другую перспективу. Согласие авторитарного режима провести относительно свободные выборы мэра столицы – это один из самых надежных симптомов того, что править этому режиму осталось не больше нескольких лет.
Да, в таких случаях режимы всегда верят в свою неуязвимость. Живут в полной уверенности, что их поддерживает абсолютное большинство, и такие образцово-показательные выборы только укрепят режим, продемонстрировав, что оппозиция – это никому не нужные маргиналы даже в мятежной столице.
А дальше все вдруг идет вразнос, потому что на самом-то деле режим давно прогнил, держится исключительно по инерции, и любое ослабление контроля для него смертельно. Результаты столичных выборов оказываются совсем не такими, как планировалось. Граждане, один раз попробовав настоящей политики, уже отказываются возвращаться к прежней постылой показухе. Оппозиция превращается из несистемных маргиналов в реальную угрозу. Фарш назад не проворачивается, и режим тихонько умирает всего через несколько лет после того, как решил поиграть в точечную демократию.
Безусловно, все собранные здесь случаи крушения диктатур после выборов в столице уникальны. Они очень сильно отличаются и друг от друга, и от сегодняшней ситуации в России. Во всех этих странах авторитарные режимы рухнули не только из-за мэрских выборов, но еще из-за миллиона других причин. И тем не менее невозможно не заметить четкой тенденции: если режим начинает экспериментировать с демократией в столице, то через несколько лет дело неминуемо дойдет до настоящих выборов главы государства, где проконтролировать и ограничить уже ничего не получится.
