За последние 20 дней Центробанк потратил $5 млрд резервов на сглаживание курса рубля – на $1 млрд больше, чем за весь декабрь 2013 года. Он уже удвоил средний объем покупки с $200 до $400 млн в день – но рубль продолжает падать до новых рекордов: 48,1 за евро и 35,2 за доллар, то есть на 7% и 8% к началу января. Люди скупают валюту – а чиновники, на днях еще пытавшиеся всех успокоить, с тех пор молчат. Если ЦБ будет и дальше наращивать скупку рублей такими темпами, изымая их из обращения, через 15–30 дней в России грянет банковский кризис, – предупреждают аналитики JPMorgan. Потому что именно сейчас, когда требования регулятора к банкам ужесточились, свободные средства у них и так невелики – при этом, по оценкам JPMorgan, они уже задолжали ЦБ и Минфину 4,5 трлн рублей.
Почему плановое снижение курса, о котором нас предупреждали, обернулось обвалом? Сколько еще рубль будет падать? Ждать ли теперь роста цен? Есть ли риск банковского кризиса и поможет ли слабый рубль нашей экономике? Slon спросил об этом авторитетных финансистов, которые предсказывали экономический спад и девальвацию в России.
главный экономист АФК «Система», советник министра экономического развития
Рубль будет падать. По первоначальным моим ожиданиям падение могло растянуться на весь 2014 год – и пока я свой прогноз не меняю, хотя такими темпами оно может и раньше остановиться. Но в основном в 2014 году будет происходить ослабление рубля. Дойдет до 38 рублей к доллару. Колебаний, скорее всего, тоже будет больше – возможно, доллар подскочит и до 40 рублей, и затем рубль что-то отыграет. Я предполагаю, что доллар сейчас основной драйвер, а евро к доллару начнет снижаться.
С моей точки зрения, это удешевление рубля в большой степени отражает ситуацию в мировой экономике – влияние драйверов, которые подталкивают к удешевлению очень многие валюты развивающихся и части развитых стран сырьевой ориентации (в частности, это Австралия, Канада) против американского доллара. Это в существенной степени зависит от политики ФРС и изменившихся перспектив развитых и развивающихся экономик. У первых ближайшее будущее обещает улучшение, у вторых – наоборот. В итоге инвесторы принимают решения в пользу вложений в активы развитых экономик. Поэтому удешевление рубля – лишь сигнал, отражение состояния нашей экономики и совокупность принятых в этой связи решений теми, кто определяется со способами размещения средств. Темпы роста упали, отток капитала стал активнее сказываться на валютном рынке. Поэтому решения инвесторов и часть наших внутренних факторов (в том числе ухудшение в банковском секторе) – это все привело к тому, что наша экономика уже сейчас, возможно, в рецессии.
Я думаю, что влияние на инфляцию будет крайне ограниченным, поскольку не только рубль по отношению к доллару дешевеет, но и валюты очень многих развивающихся стран. И это означает, что, как и в 2012 году, рублевая себестоимость приличной части товаров никак не поменяется, а может даже снижаться. Многие элементы бытовой техники и других потребительских товаров изготавливаются в азиатских странах, валюты которых подешевели к доллару за последнее время. Например, в Индии производятся автомобильные запчасти, а рупия только в прошлом году подешевела порядка 13%. Продовольствие частично мы выращиваем сами, а сухое молоко или мясо к нам приходит не только из Европы, но и из Новой Зеландии, Белоруссии, Бразилии, Австралии, валюты которых дешевеют сейчас или подешевели недавно. Я думаю, что остальные изменения от нынешнего падения рубля будут весьма скромными по сравнению с ажиотажем в СМИ.
Поможет ли оно? Я не уверен. Доходы от экспорта в рублях вырастут, но нам почти нечего предложить на экспорт, кроме сырья, а его мы поставляем столько, сколько можем продать, и наращивать почти нечего. Сырьевые доходы федерального бюджета могут оказаться выше, но из-за ухудшения экономической ситуации упадут несырьевые доходы – что ударит в первую очередь по региональным бюджетам, которые не имеют такого же доступа к сырьевым доходам, как федеральный, но имеют массу расходных социальных обязательств. Притом я думаю, что средняя цена на нефть в 2014 году может оказаться около $90 за баррель вместо нынешних $108. Предложение вырастет из-за того, что возвращается на рынок Иран, – а темпы роста спроса снизятся, так как замедляющиеся развивающиеся экономики нового спроса создают все меньше, а в развитых странах восстановление активнее идет в неэнергоемких секторах, да и активно внедряются «зеленые», энергосберегающие технологии.
Помешает ли слабый рубль дальнейшему оттоку капитала? Нет, потому что Центральный банк административно сдерживает рост ставок, в частности по вкладам. Это не увеличивает привлекательность вложений в рубль. Если вы в декабре сделали вклад в рублях под максимальную ставку 10,75% (это максимум, который я видел), и он лежит весь январь, – что вы заработали? Чуть меньше 1%. Сколько бы вы заработали, если бы вложились в скакнувший доллар и евро? Больше в пять-шесть раз. То есть создаются дополнительные стимулы выводить деньги – даже не то что в доллар, привлекательнее начинают казаться и другие валюты, где такого административного давления на ставки нет.
Рубль будет падать. По первоначальным моим ожиданиям падение могло растянуться на весь 2014 год – и пока я свой прогноз не меняю, хотя такими темпами оно может и раньше остановиться. Но в основном в 2014 году будет происходить ослабление рубля. Дойдет до 38 рублей к доллару. Колебаний, скорее всего, тоже будет больше – возможно, доллар подскочит и до 40 рублей, и затем рубль что-то отыграет. Я предполагаю, что доллар сейчас основной драйвер, а евро к доллару начнет снижаться.
С моей точки зрения, это удешевление рубля в большой степени отражает ситуацию в мировой экономике – влияние драйверов, которые подталкивают к удешевлению очень многие валюты развивающихся и части развитых стран сырьевой ориентации (в частности, это Австралия, Канада) против американского доллара. Это в существенной степени зависит от политики ФРС и изменившихся перспектив развитых и развивающихся экономик. У первых ближайшее будущее обещает улучшение, у вторых – наоборот. В итоге инвесторы принимают решения в пользу вложений в активы развитых экономик. Поэтому удешевление рубля – лишь сигнал, отражение состояния нашей экономики и совокупность принятых в этой связи решений теми, кто определяется со способами размещения средств. Темпы роста упали, отток капитала стал активнее сказываться на валютном рынке. Поэтому решения инвесторов и часть наших внутренних факторов (в том числе ухудшение в банковском секторе) – это все привело к тому, что наша экономика уже сейчас, возможно, в рецессии.
Я думаю, что влияние на инфляцию будет крайне ограниченным, поскольку не только рубль по отношению к доллару дешевеет, но и валюты очень многих развивающихся стран. И это означает, что, как и в 2012 году, рублевая себестоимость приличной части товаров никак не поменяется, а может даже снижаться. Многие элементы бытовой техники и других потребительских товаров изготавливаются в азиатских странах, валюты которых подешевели к доллару за последнее время. Например, в Индии производятся автомобильные запчасти, а рупия только в прошлом году подешевела порядка 13%. Продовольствие частично мы выращиваем сами, а сухое молоко или мясо к нам приходит не только из Европы, но и из Новой Зеландии, Белоруссии, Бразилии, Австралии, валюты которых дешевеют сейчас или подешевели недавно. Я думаю, что остальные изменения от нынешнего падения рубля будут весьма скромными по сравнению с ажиотажем в СМИ.
Поможет ли оно? Я не уверен. Доходы от экспорта в рублях вырастут, но нам почти нечего предложить на экспорт, кроме сырья, а его мы поставляем столько, сколько можем продать, и наращивать почти нечего. Сырьевые доходы федерального бюджета могут оказаться выше, но из-за ухудшения экономической ситуации упадут несырьевые доходы – что ударит в первую очередь по региональным бюджетам, которые не имеют такого же доступа к сырьевым доходам, как федеральный, но имеют массу расходных социальных обязательств. Притом я думаю, что средняя цена на нефть в 2014 году может оказаться около $90 за баррель вместо нынешних $108. Предложение вырастет из-за того, что возвращается на рынок Иран, – а темпы роста спроса снизятся, так как замедляющиеся развивающиеся экономики нового спроса создают все меньше, а в развитых странах восстановление активнее идет в неэнергоемких секторах, да и активно внедряются «зеленые», энергосберегающие технологии.
Помешает ли слабый рубль дальнейшему оттоку капитала? Нет, потому что Центральный банк административно сдерживает рост ставок, в частности по вкладам. Это не увеличивает привлекательность вложений в рубль. Если вы в декабре сделали вклад в рублях под максимальную ставку 10,75% (это максимум, который я видел), и он лежит весь январь, – что вы заработали? Чуть меньше 1%. Сколько бы вы заработали, если бы вложились в скакнувший доллар и евро? Больше в пять-шесть раз. То есть создаются дополнительные стимулы выводить деньги – даже не то что в доллар, привлекательнее начинают казаться и другие валюты, где такого административного давления на ставки нет.
президент банка «Российская финансовая корпорация», министр экономики России в 1992–1993
Снижение курса рубля продолжится, потому что пока внутренние факторы не исчерпали себя. Но оно не будет обвальным, если только не вмешается форс-мажор в виде резкого падения цен на нефть. Где-то 1,5 рубля к доллару и 2 рубля к евро к концу года мы потеряем. В феврале – возможно, где-то рубль еще. У ЦБ пока достаточно золотовалютных резервов, чтобы вмешаться, если риски окажутся слишком высоки.
Нам нужно преодолеть стагфляцию – сочетание высокой инфляции и почти нулевого экономического роста. Большинство экспертов сходятся, что в этом году рост едва ли будет больше 1% ВВП (при цене нефти 107–108 долларов за баррель). Сальдо платежного баланса приближается к нулю.
Влияние на инфляцию зависит от того, какова у нас доля импорта – насколько обесценится рубль, настолько и подорожает импорт. На рынке одежды она около 75%. В продовольствии тоже высока. В товарах длительного пользования меньше, потому что значительная часть производителей перенесла мощности в Россию, и рост цен зависит от степени локализации производства. Если мы закупаем запчасти и комплектующие для автомобилей за границей, автомобили подорожают больше, а какие-то другие товары меньше.
Снижение курса рубля продолжится, потому что пока внутренние факторы не исчерпали себя. Но оно не будет обвальным, если только не вмешается форс-мажор в виде резкого падения цен на нефть. Где-то 1,5 рубля к доллару и 2 рубля к евро к концу года мы потеряем. В феврале – возможно, где-то рубль еще. У ЦБ пока достаточно золотовалютных резервов, чтобы вмешаться, если риски окажутся слишком высоки.
Нам нужно преодолеть стагфляцию – сочетание высокой инфляции и почти нулевого экономического роста. Большинство экспертов сходятся, что в этом году рост едва ли будет больше 1% ВВП (при цене нефти 107–108 долларов за баррель). Сальдо платежного баланса приближается к нулю.
Влияние на инфляцию зависит от того, какова у нас доля импорта – насколько обесценится рубль, настолько и подорожает импорт. На рынке одежды она около 75%. В продовольствии тоже высока. В товарах длительного пользования меньше, потому что значительная часть производителей перенесла мощности в Россию, и рост цен зависит от степени локализации производства. Если мы закупаем запчасти и комплектующие для автомобилей за границей, автомобили подорожают больше, а какие-то другие товары меньше.
главный экономист Sberbank CIB, профессор Высшей школы экономики
Проблема рубля в том, что Россия печатает слишком много рублей, не нужных системе. Сколько еще он будет падать – надо спросить у Центрального банка, потому что все в их руках. Я не в том смысле, что они могут регулировать курс. Это падение рубля, которое мы наблюдаем, оно, с одной стороны, отражает некие глобальные процессы озабоченности инвесторов, которые перемещают активы из развивающихся стран в развитые. Но, с другой стороны, ЦБ сам помогал оттоку капитала. Причем когда мы говорим отток капитала, это не значит, что он куда-то уехал. Могли просто вырасти счета российских резидентов в валюте. Рубль не резервная валюта – с этим ничего не поделаешь. И если этой валюты напечатано слишком много – неизбежно ее часть пойдет в другую, резервную валюту. И это ослабляет рубль.
Рефинансирование банков растет, за прошлый год оно выросло на 60%, причем не только через РЕПО, а выросло предоставление длинных денег под нерыночные активы. Именно эти деньги идут на валютный рынок. 13 января ЦБ предоставил 400 млн рублей на три месяца под залог нерыночных активов. Совершенно очевидно, что значительная часть этих денег осела на валютном рынке. С учетом того, что ЦБ объявил, что в середине февраля будет очередной денежный вброс, а следующий 6 марта, какого-то серьезного укрепления ожидать не стоит. Конечно, теоретически может быть стабилизация – но если только глобальные инвесторы почувствуют изменения в трендах и прекратят выводить средства из экономики Индии, Турции, Бразилии. Важно, что перечисленные страны – это страны дефицитные. Россия – экономика с профицитом по текущим операциям и с очень небольшим дефицитом бюджета. При отсутствии щедрости со стороны финансовых властей по предоставлению длинных денег на не совсем рыночной основе, рубль не должен был оказаться там, где он сейчас оказался.
Вбрасывание ликвидности, которая не нужна экономике, а нужна тем, кто вовлечен в процесс получения прибыли за счет валютных операций, приводит к тому, что значительная часть денег просто циркулирует внутри финансового сегмента. Не доходит до остальной части экономики. На самом деле это все легко остановить – надо просто перестать в таком количестве давать беззалоговые кредиты банкам и перестать поддерживать рубль, потому что сейчас рынок явно не находится в равновесии.
Какое-то влияние на инфляцию может быть, но на нее влияет много чего. Например, торможение динамики номинальных доходов и зарплат может компенсировать ослабление рубля. Надежно можно сказать лишь то, что рост цен на плодоовощную группу внесет главный вклад в инфляцию. И это не только фрукты, которые мы импортируем зимой, но и картофель и морковь, которые мы закупаем в Польше и Венгрии, где ослабления валют не происходит. Эффекты импортозамещения тоже возможны – развитие российского производства, условно говоря, сыров.
