«Жалко людей, которые покупают доллары за 35 рублей. Они потеряют деньги»

Вчера Центробанк потратил на выкуп дешевеющих рублей рекордные $1,66 млрд. Но поднять рубль удалось лишь на 26 копеек к доллару и на 61 копейку к евро. И сегодня падение продолжилось. Большинство финансовых экспертов, опрошенных Slon в эти дни, видят в этом уже не «невидимую руку рынка», а сиюминутную панику. Началась цепная реакция – банки, трейдеры и инвесторы, глядя друг на друга, переводят деньги в валюту, чтобы не проиграть конкурентам. Главный экономист Sberbank CIB Евгений Гавриленков винит в этом и сам Центробанк – он выдает банкам в виде кредитов миллиарды рублей, которые вскоре утекают на валютные счета и бьют по курсу.

Все эксперты сходятся во мнении, что в этом году рубль обречен был подешеветь, – но многие считают, что равновесная точка уже достигнута или даже пройдена. И если рубль упадет еще больше, он неизбежно отыграется, как только паника стихнет. Какую точку считать равновесной – единого мнения нет: все расчеты основаны на разных прогнозах экспорта и импорта в зависимости от экономического роста в России и других странах. Поэтому совет – что предпринять, чтобы не потерять сбережения, – у каждого эксперта тоже свой.

Юлия Цепляева, 

директор Центра макроэкономических исследований Сбербанка

Я считаю, что в феврале – марте рубль должен вернуться к равновесному курсу 33 рубля за доллар. Я серьезно так считаю! Лично я свои деньги не побежала никуда перекладывать по 35 рублей – это безумие! И мне очень жалко людей, которые покупают доллар за 35 рублей, потому что вероятность, что они потеряют свои деньги, – большая. Я знаю, что в панику трудно противостоять коллективному бессознательному. Но если у вас суммы не безумно большие – вам точно надо избегать любых метаний. А если суммы большие – надо включить мозг и подумать, не поздно ли уже менять деньги. Потому что вероятность того, что рубль подорожает, с моей точки зрения, гораздо выше, чем, что он продолжит дешеветь.

Мы, честно говоря, ожидали постепенного снижения курса до 33 рублей за доллар в среднем в этом году. А в январе – наоборот, скачка рубля вверх, как это традиционно происходит. Но фактическое ослабление, что называется, превзошло все наши ожидания. Равновесный курс рубля – и объективную тенденцию к его снижению – определяют фундаментальные факторы: постепенное ослабление профицита счета текущих операций при высоком оттоке капитала. Но тот результат, который мы получили сейчас, имеет еще две причины. На неделе с 20-го января рубль снижался точно так же, как валюты других развивающихся стран – еще в декабре они испытали шоковое давление из-за новости о сокращении программы количественного смягчения в США. Все валюты, особенно турецкая лира, обвалились, и рубль полетел тоже. Потом еще вышла плохая статистика по Китаю – возникло некоторое ощущение, что глобальная точка роста переместилась на развитые рынки. Что касается этого фактора, то вближайшее время мы, скорее всего, увидим стабилизацию развивающихся рынков. Деньги инвесторов, которые были выведены на развитые рынки, частично, по крайней мере, снова туда вернутся. Я считаю, что, если вы фонд, который работает на развивающихся рынках, вы можете уйти в кэш [купить наличные доллары и евро], но вы не можете сидеть на кэше бесконечно, вы должны зарабатывать деньги. Вам придется вернуться на развивающиеся рынки, где вы зарабатываете деньги.

Но на этой неделе, с 27 января, рубль дешевел быстрее, чем другие развивающиеся валюты. Тем более что некоторые центральные банки пошли по пути ужесточения денежной политики и подняли ставки – это и турецкая лира, и южноафриканский рэнд. Страны, которые так поступили, девальвацию у себя прекратили. Здесь вступает в силу еще один фактор – сложившиеся девальвационные ожидания. Это и покупка наличных долларов населением, это и действия экспортеров, которые стараются придержать выручку в валюте. Если вы спросите трейдеров, вы узнаете, что заказов на продажу валюты стало меньше. Это значит, что экспортеры предполагают так же, как и другие агенты, что рубль может уйти еще ниже.

И таким образом мы становимся перед вопросом: а почему были сформированы такие ожидания? И ответов на этот вопрос я вижу два. Во-первых, население по-бытовому считает, что правительству выгоден слабый рубль. А во-вторых, были сделаны комментарии Центрального банка, которые во многом были расценены рынком, что ЦБ будет бороться за слабый рубль. Соответственно, мы бы не хотели добиться такого эффекта, но все-таки добились. И теперь ЦБ пытается что делать – он пытается переформатировать эти ожидания. Отсюда мы видим и серьезные интервенции – очень большие по объему. И делаются заявления, что ЦБ не уйдет с рынка. Насколько это ускорит взлет рубля – зависит от того, наладится ли коммуникация между банком и рынком.
Николай Кащеев,
директор аналитического департамента «Промсвязьбанка»

Мне кажется, что точка камнеобразного падения рубля уже пройдена. Пора корректироваться. Сегодня он опять идет вниз, но уже под вопросом – падение это или bottom out – достижение дна, как говорят в таких случаях. Сейчас, я думаю, на рубль давят две вещи – это эмоции, разыгравшиеся не на шутку, и ситуация на глобальных рынках. Все смотрят, какое отношение в мире к emerging markets.

Все понимают, что рубль в слабом положении – с точки зрения глобальной конъюнктуры, с точки зрения внутренней конъюнктуры. Но уровни для людей не ясны. Сейчас падение было чрезмерное, конечно. И во многом – эмоциональное. То движение, которое сейчас было на глобальных рынках к турецкой лире и индонезийской рупии, – оно не ожидалось никем. У очень многих крупных торговых домов просто вынесло годовые цели – они на год себе ставили такую девальвацию, которая за несколько дней произошла. Что говорит о том, что это движение на эмоциях. И я полагаю, что в основе лежит долгосрочное явление – когда у вас система очень сильно монетизирована, когда в ней много денег, когда финансовые рынки играют очень большую роль в экономике – то макроэкономическая волатильность нарастает. Происходят резкие движения и в динамике экономики разных стран – мощные перетоки активов между регионами. Только что все обожали страны БРИКС, и было слишком много длинных открытых позиций в активах этих стран. И теперь, когда ФРС потихоньку убирает стимулы, то есть что-то идет не по плану, а вы очень сильно открыты, – возникает сильная нервозность. Все трейдеры смотрят друг на друга – сначала у одного сдают нервы, у трех, четырех, пяти, а потом нарастает лавина, которая в секунды все решает. Начинают работать алгоритмы торговых роботов.

Население – последние, кто играет здесь роль. Оно вступает в тот момент, когда профессионалы свое дело сделали. Поэтому людям я посоветую не играть в игры. Если хотите на долгое время зафиксировать ваши средства без потерь, вы можете занять консервативную позицию – положить половину средств на счет в рублях, а вторую половину в бивалютную корзину (в доллар и евро). Это снизит ваши потери. Но я не думаю, что большинству людей, у которых средства невелики, это принесет что-то кроме дополнительных издержек на обмен валюты – не будет стоить игра свеч.

Падение рубля, конечно, способно повысить инфляцию, но не сказать, что мы ожидаем катастрофу с этой стороны. Как рядовой россиянин может защититься от инфляции? Практически никак. Но хотя бы не держите деньги под матрасом, хоть что-то отыграйте от этой инфляции. Даже если у вас есть доллары, положите их на счет. 

Я думаю, что в перспективе рубль может дойти вниз до 36 за доллар, а там будем смотреть. Рубль, конечно, нужно отпускать дальше – но это нужно сопровождать информационной политикой. Формировать у людей долгосрочные ожидания, чтобы снижение курса не оказалось сюрпризом и не вызывало эмоциональный шок, который лишь усиливает падение.

Александр Морозов,
главный экономист HSBC по России и СНГ

Наш прогноз на конец 2014 года по-прежнему остается 35,4 рубля за доллар. Это тот реальный баланс спроса и предложения валюты со стороны экономики, который не включает в себя лишь поведенческие характеристики, такие как ажиотажная скупка валюты населением и другими экономическими агентами. Но эти факторы, как правило, носят краткосрочный характер, а потом исчезают – и курс возвращается к тем значениям, которые определяются состоянием основных статей платежного баланса: экспорта, импорта и так далее. Мы находимся сейчас на уровне 35 рублей за доллар – то есть курс практически достиг равновесного значения для экономики в 2014 году. Дальнейшее падение, если оно и будет, станет временным и, скорее всего, за ним последует разворот – рубль будет укрепляться обратно до уровня 35,4 за доллар или сильнее.
Обычно во время кризисов за ажиотажной покупкой валюты следовала ее ажиотажная продажа. Во втором квартале 2009 года россияне продали больше $6 млрд после того, как за два предыдущих квартала скупили больше $30 млрд. Сейчас, чтобы сбить панику и стабилизировать курс, Центробанк должен разъяснять людям свою политику – что рублю ничего не угрожает, и смысла в том, чтобы валюту покупать, никакого нет, потому что рубль уже достаточно ослабел. Стоять в стороне совершенно неправильно, это означает подталкивать население к скупке тысяч долларов и евро, которые ему совершенно не нужны, поскольку основные расходы оплачиваются рублями. Увеличение валютных интервенций работает в пользу успокоения рынка, но одного этого, похоже, недостаточно.
Нынешнее падение рубля – то есть потеря меньше 10% к доллару – должно привести к росту цен, но очень слабому. У импортеров еще остались нереализованные остатки закупленной продукции – у нее ценники пересматриваться не будут. Новые товары будут по несколько более высоким ценам выставляться, но не радикально более высоким. Расчеты показывают, что ослабление рубля на 7% способно ускорить инфляцию не более чем на 0,7% в ближайшие несколько месяцев. Понятно, что на товары по более высоким ценам в рублях спрос будет слабеньким, и импортеры будут вынуждены жертвовать своей прибылью (которая сейчас покрывает разницу в обменных курсах). В течение года может быть повышение цен на 1–1,5% – это товары длительного пользования, бытовая техника, услуги туризма. Но нужно иметь в виду, что будет происходить частичное импортозамещение, в основном по продовольственным товарам. Средний индекс цен на продовольствие не будет так расти, как индекс цен на импортные товары. Спрос будет смещаться в сторону более дешевых товарных категорий: например, население будет покупать столько же картофеля, но худшего качества – немытый, но отечественный картофель.