То, что вслед за недавними событиями на Украине США наложат на Россию санкции, было очевидно. Еще до аннексии Крыма все больше людей в Вашингтоне поддерживали серьезное расширение «списка Магнитского». И этот вопрос не был предметом межпартийных разногласий: в списке людей, готовых наложить санкции на Владимира Путина и его ближний круг, были самые влиятельные сенаторы и конгрессмены как от Республиканской, так и от Демократической партии. В прессе тоже не раз звучали настойчивые призывы к санкциям в адрес российской элиты; обычно и дня не проходило без того, чтобы на страницах Washington Post не появлялась статья с требованием, чтобы американское правительство заморозило счета российской элиты, конфисковало ее собственность и вообще приложило все усилия, чтобы эта элита держалась подальше от США. Хотя эта кампания не имела широкой поддержки у американских избирателей, большинство из которых Россия мало заботит, все же в американской элите уже практически сложился консенсус, что пришло время для санкций против Москвы.
Надо отдать должное Обаме и его администрации: они несколько лет успешно противостояли введению санкций (даже узко нацеленных), понимая, что эти санкции, скорее всего, испортят все дипломатические отношения между США и Россией. Но после случившегося на Украине – а эти события в Соединенных Штатах практически все воспринимают как ничем не спровоцированную военную агрессию – Обама уже ничего не мог сделать. Для президента, уже считающегося «слабым», было бы политическим самоубийством ничего не предпринять в ответ на применение Россией военной силы. Поэтому как только российские войска начали свои действия в Крыму, введение санкций в той или иной форме было предопределено. Обаму можно называть как угодно, но он не идиот и он ни за что не станет рисковать своим (стремительно сокращающимся) политическим капиталом ради российского правительства. Так что сейчас от Вашингтона стоит ждать более жесткой политики, и она сохранится как минимум до президентских выборов 2016 года.
Но сработают ли санкции? Выполнят ли они свою предполагаемую роль – то есть заставят ли российское правительство сменить свою политику и вернуть Крым Украине? Я очень сильно сомневаюсь в этом. Из-за слов «красная черта», которые Обама употребил в отношении сирийского химического оружия, его уже стали поднимать на смех, но теперь ясно, что Украина – это действительно «красная черта» для российского правительства, и оно считает ее настолько важной, что это перевешивает все остальные соображения. Иэн Бреммер, основатель и глава уважаемой консалтинговой фирмы Eurasia Group, заметил: «Никакой экономический ущерб, который США и Европа могли бы причинить России, не сравнится с представлением российских властей о важности Украины для них, в этом-то и проблема». Бреммер на 100% прав. Я не уверен, что российские власти действительно должны считать Украину столь безусловным приоритетом или что им следует полностью игнорировать возможные экономические последствия санкций, но сегодня очевидно, что так оно и есть. Учитывая все, что российские чиновники говорили и предпринимали в последний месяц, крайне маловероятно, что они вдруг поменяют свои планы насчет Украины.
Но если санкции не убедят Россию сменить курс, к чему они приведут? Конечно, они окажут негативное влияние на экономику России. Пределы этого влияния по-прежнему совсем не очевидны, потому что нынешние санкции еще не окончательные: вполне вероятно, в следующие несколько недель они будут ужесточены и еще какие-то финансовые институты будут отрезаны от Запада. И американские законодатели целенаправленно создают неопределенность в отношении будущих санкций (кого они затронут, когда и каким образом), чтобы экономический ущерб был максимально возможным. «Неопределенность» – еще один политический жаргонизм, во многом утративший свой эффект из-за постоянного употребления, но все же санкции США против России действительно провоцируют колоссальные сомнения у инвесторов. Потрясения на фондовом рынке в последние недели показывают, что даже нечто столь эфемерное, как «доверие инвесторов», может иметь очень серьезные последствия в реальном мире. Россия давно страдает от своей плохой репутации в глазах инвесторов и так и не смогла разобраться с проблемой бегства капитала. Санкции – даже довольно ограниченные – очень серьезно усугубят обе эти проблемы.
Санкции также означают окончательный крах двусторонних отношений США и России. По ряду причин эти отношения и так уже разваливались к моменту, когда украинский кризис вышел из-под контроля, но все же имела место и конструктивная работа, в частности, по иранской ядерной программе, по маршрутам снабжения Афганистана и по сирийскому химическому оружию. Практически вся эта работа теперь прекратится. И российское, и американское правительство, похоже, уже смирились с новым противостоянием, которое имеет как минимум поверхностные сходства с холодной войной. И мне, увы, кажется, что в обозримом будущем отношения Вашингтона и Москвы будут чрезвычайно недружелюбными.
А самым долговечным последствием недавних событий, возможно, станет полная маргинализация тех американцев, которые выступают за сотрудничество с Россией. Их, конечно, никогда не было особенно много – как я заметил выше, и демократы, и республиканцы сейчас выступают за более конфронтационную политику по отношению к России, – но в силу последних событий они практически вымерли. Сегодня призывать к сотрудничеству с Россией – это все равно что поддерживать аннексию Крыма. На самом деле это не так: вполне возможно считать – и я тоже так считаю, – что Россия действует на Украине неправильно, но что США и Россия должны найти возможность работать совместно. Но реальность такова, что ястребы сегодня на подъеме. Поэтому, хорошо это или плохо, в ближайшее время мы услышим много нового от Джона Маккейна и его весельчаков-ястребов: именно они будут задавать политику США в отношении России в следующие несколько лет.
