Станет ли Крым второй Чечней

Карло Боссоли. Татары, путешествующие по степи

Крым решено превратить в регион, который будет управляться по той же схеме, что и многие северокавказские субъекты Российской Федерации. Активному русскоязычному местному населению Москва, похоже, не доверит права самостоятельно выбирать себе руководителей. Зато крымских татар принято решение «умиротворять» вплоть до полного благорастворения, чтобы они чувствовали себя настоящими хозяевами на своей исторической родине, где они составляют сегодня меньшинство населения. 

Координатор от Шойгу

Охваченное сегодня эйфорией русскоязычное население Крыма, похоже, вскоре может вспомнить времена «украинского владычества» как золотой век и образец адекватного устройства государственных институтов. Причиной будет организация в «краю непуганых коммунистов», как называли Крым в 1990-е годы, клановой системы управления. Там, безусловно, найдется место для реабилитированных крымских татар, а вот русским активистам останется перебираться в Севастополь, который рискует, как в советский период, оказаться полузакрытым городом. 

Первый звоночек прозвучал на старте «крымского возмущения» против «украинского владычества», когда не слишком популярный на полуострове Сергей Аксенов стал премьер-министром Крыма. В украинских и даже многих российских СМИ его биография и никем, разумеется, не подтвержденные официально обвинения в криминальных связях обсуждались так много раз, что нет смысла подробно останавливаться на анализе личности уроженца молдавского города Бельцы, а ныне главы крымского правительства. Важно лишь, что, в отличие от «народного» мэра Севастополя Алексея Чалого, нынешний крымский премьер Сергей Аксенов был хорошо известен в Москве как пророссийский активист, но не пользовался большой популярностью в Крыму.

Следующим шагом стало создание Крымского федерального округа (в составе собственно республики и города Севастополя), куда полномочным представителем был назначен Сергей Белавенцев. Его формальные связи с Крымом практически исчерпываются тем, что этот российский государственный деятель закончил Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище. Последние его карьерные достижения были связаны преимущественно с передвижениями по службе нынешнего министра обороны Сергея Шойгу.

Впрочем, неформально поговаривают, что Белавенцев мог быть как раз тем человеком, который непосредственно с логистической и организационной точки зрения отвечал за операцию по воссоединению полуострова с Россией. Но новый полпред все равно остается для большинства населения новых российских регионов едва ли не чужаком, пусть даже речь на самом деле идет о том самом легендарном человеке, который с телефоном в руках непосредственно на месте координировал работу российских государственных органов в самые горячие дни крымского кризиса. 

Метод Козака

Карло Боссоли. Белогорск 

Но это были сигналы неявные, позволяющие разве что предположить, что Москва не вполне доверяет местным крымским политикам и хочет сохранить контроль над ситуацией через хорошо известных в Кремле людей. Принципиально важным решением стало назначение Дмитрия Козака вице-премьером, отвечающим непосредственно в правительстве за развитие Крыма и Севастополя. За плечами этого государственного деятеля немало ответственных постов, однако для новых российских регионов принципиально важно, что в свое время он был полпредом президента на Северном Кавказе и, как считается, автором той неформальной системы управления, которая действует в этом неспокойном регионе и по настоящий момент. 

В чем же заключается «метод Козака»? Эксперты по Северному Кавказу отмечают, что именно в период его полпредства Москва начала все чаще делать ставку на давно сложившиеся местные кланы. Схема обычно заключалась в чередовании у власти двух крупнейших кланов, причем обязательно связанных с титульными национальностями республики. В Кабардино-Балкарии у власти последовательно оказывались то кабардинцы, то балкарцы. В Карачаево-Черкесии, соответственно, карачаевцы или черкесы. В многонациональном Дагестане практически официально были закреплены неформальные национальные квоты по ключевым должностям между основными местными народами: лакцами, кумыками, лезгинами. Но в первую очередь аварцами и даргинцами, которые и начали чередоваться на посту президента. Причем решение о том, кому передать власть на следующий срок, хоть и принималось чаще всего в Москве, основывалось в первую очередь на том, какой из национальных кланов сегодня наиболее активен. Таким образом, фактически стимулировались и местные националистические движения.

Национально-клановая система власти стала союзником центральных властей в борьбе против исламистов. Однако сегодня налицо и негативные результаты этой политики: рост коррупции, национализма, а главное, маргинализация местных русских, которым даже в республиках, где они составляли относительное большинство, не оставляли выбора – для участия во власти надо было присоединиться к одному из кланов, получивших ярлык на княжение в Москве. Самостоятельная активность не приветствовалась, а иногда даже и подавлялась местными властями при молчаливом согласии федерального центра. В итоге русские политики и активисты отошли на второй план, а их организации, выступавшие фактически против национально-территориального принципа деления, оказались маргинализованы.

Татарский вариант

Карло Боссоли. Судак. Остатки Генуэзской крепости  

Казалось бы, северокавказская схема не имеет никакого отношения к Крыму. Большинство местных украинцев – русскоязычны. Крымские татары, хоть и претендуют традиционно на статус «титульной нации» на полуострове, составляют там меньшинство – около 1/7 от общей численности населения. Однако в Москве, похоже, многие считают иначе, поскольку система власти выстраивается «по Козаку». 

Во-первых, это три официальных языка: русский, крымско-татарский и украинский. Сравним с той же Карачаево-Черкесией или Кабардино-Балкарией, где языки так называемых титульных народностей относятся к разным языковым группам, и, следовательно, также существует именно трехъязычная система. Во-вторых, откровенная покупка лояльности крымско-татарского этноса, а точнее возглавляющих его кланов, наиболее скептически относящегося к вхождению в состав России. Это и заявка на формирование национально-культурной автономии, которую сделал Меджилис, крымских татар при активном участии российских «соотечественников» в лице, например, президента Татарстана Рустама Минниханова. И публичное заявление Владимира Путина о необходимости принять решение об окончательной реабилитации крымско-татарского народа, департированного Сталиным из Крыма после окончания Великой Отечественной войны. Оно неизбежно повлечет за собой новые компенсации и решение земельного вопроса на полуострове, узаконив большую часть незаконно построенных домов в самозахватах, где до сих пор живет определенная часть крымских татар. И квоты для тех же татар в республиканском парламенте.

Ну а венцом «плана Козака» для Крыма станет система выборов главы администрации республики. Ее не будут утверждать на референдуме, поскольку, можно предположить, крымчане могут и не согласиться с решением Москвы. Так что республиканский Верховный совет фактически сам себе присвоит право назначать руководителя Крыма. И этот политик неизбежно, как это уже неоднократно наблюдалось на Северном Кавказе, окажется заложником интересов Москвы и местных кланов, в том числе все активнее встраивающегося во власть крымско-татарского. А равно и условного украинского. 

Его пока нет. Но при такой структуре и системах национальных квот, неизбежных в условиях «национально-территориальной» системы власти, он еще появится и заявит о себе. Об этом, кстати, могут позаботиться города и регионы, которых Москва назначила официальными патронами отдельных крымских населенных пунктов и районов. По древнеримскому опыту известно, что у каждого патрона обязательно образуется своя клиентела. Для Крыма это будет означать, что особые экономические отношения превратятся в прямую зависимость того же нефтегазоносного Черноморского района полуострова от Тюменской области. 

Впрочем, даже если этого и не случится, главный принцип кланового управления все равно закреплен и не может не сыграть свою, вряд ли позитивную, роль в дальнейшем развитии Крыма. Новая система управления будет выстроена руками тех, кто рукоплескал возвращению полуострова в состав России. И они же рискуют оказаться главными пострадавшими, если вместо системы реального народного управления в Крыму на клановых принципах будет построена восточная сатрапия.