Российские туристы в Европе стали как-то тише. Они не хотят привлекать к себе лишнее внимание. Те, кто отправляется на музыкальные фестивали, дни городов, гуляют по музеям, чувствуют себя немного неловко, особенно после объявления о продовольственных контрсанкциях, то есть о запрете на ввоз сельскохозяйственных продуктов. Ведь это прямой удар по соседским фермерам, рыбакам и транспортникам, которые были больше многих политиков заинтересованы в развитии контактов с Россией.

Можно сказать, что эти европейцы любили не Россию, а русские деньги, – ну что же, и это тоже неплохо. И вот теперь они потеряют свои деньги, время и надежды. Хотя местные жители из числа деловых людей относятся к этим контрсанкциям с определенным пониманием: ну вот эти-то люди не виноваты...

В разговорах между собой эти простые европейцы недоумевают, почему политики не понимают самых ясных вещей, заводя ситуацию в полный тупик. Причем достается в таких беседах всем сторонам конфликта: и своим лидерам, и Обаме и, конечно же, Путину.

Каждого критикуют за свое. Никто не оправдывает, например, поведение России как государства, нарушившего сложившиеся в Европе правила игры, одно из которых можно сформулировать так: большим в Европе можно меньше, чем маленьким. Россия еще до начала Майдана-2013 испортила свой имидж. Правда, нужно учитывать, что здесь в отличие от многих российских либералов относятся без пиетета и к своей национальной бюрократии, а особенно к бюрократии Евросоюза, которая засела в Брюсселе. И задаются вопросом: почему все так запущено? Неужели год назад армия экспертов в Брюсселе не могла спрогнозировать дальнейшее развитие событий?

Я сам гражданин Евросоюза и годами слышу и читаю о том, что президент России – человек эмоциональный, самолюбивый и обидчивый, что он, по сути, авторитарный правитель, царь. Так получилось. И вот мы ведем дела со страной, у которой такое управление. Должны ли мы учитывать это?

Мы обсуждаем и осуждаем арест и посадку Ходорковского, «дело Pussy Riot», процесс «узников Болотной» – и принимаем как данность, что российский режим консервативен, недемократичен, что в стране есть огромные вопросы к качеству избирательного процесса. Хорошо. Но это значит, что мы должны учитывать это, когда ведем дела с этой страной. Нравится нам это или не нравится.

Мы бы и хотели вообще забыть про существование России, но нам нужен ее газ и нефть, металлы, ее химия, нужны ее туристы, точнее – деньги, которые они оставляют. И совсем не нужны ее ядерные боезаряды, которые она в крайнем для нее случае может обрушить на наши головы. Мы хотим получить от России что-то полезное или нам важно, чтобы там соблюдались права человека? Можно ли как-то совместить: газ по разумным ценам и права человека? Сколько это будет стоить? Ведь права человека – это и право на справедливую оплату его труда. Или это мы выносим за скобки...

Прежде чем куда-то двигаться, всегда нужно подумать о том, что тебя ожидает. Когда мы поддерживали Майдан на Украине в ноябре 2013 года, думали ли мы о том, как отреагирует Путин? Или мы не хотели думать об этом, – дескать, не его это дело. Можно считать и так, но проблема не в том, как мы считаем, проблема в том, что Путин считал иначе. И сделал предложение президенту Януковичу, от которого тот не смог отказаться, – выделил Украине деньги.

Это был сигнал серьезности намерений российского президента. Он еще предлагал вести переговоры в формате Украина – ЕС – Россия, но мы не сочли возможным поступиться нашими принципами, то есть вели только двусторонние переговоры.

Наши карикатуристы рисовали Россию и Путина кровожадным медведем, но вели себя так, будто он на самом деле только плод нашего воображения, и продолжали идти своим путем. Когда же он взял Крым, мы были шокированы: почему он нарушил правила? Так и хочется сказать политикам: зайдите к настоящему медведю в клетку и расскажите ему о правилах хорошего тона, особенно если он раздражен. Ведь не рискнете. А почему рискнули игнорировать требования Путина, считали, что он испугается обострения?

Тогда у меня вопрос: есть ли у вас деньги на нормального эксперта по России, который, может быть, не так хорошо говорит на европейских языках, но который сам вырос в питерских коммуналках? И тогда бы вы узнали, что российский президент психологически не может уходить от обострения конфликта. Это невозможно для него – и для миллионов людей в России с таким же, как у него, менталитетом. Да, это не самый удобный для окружающих тип мышления, но это следствие советских времен, эпохи репрессий и соответствующих лагерных традиций. И это есть.

Те, кто вырос в советских дворах, понимает, в чем дело. Европа и Обама пыталась принудить Путина сделать шаг назад. Но в его мире (и в этом смысле Меркель права, когда сказала, что ВВП живет в своей реальности) это – крах, отступление, позор. Так делать нельзя, можно только двигаться вперед. И он двинулся вперед. В Крым. И в Крыму тоже живут люди, которым близко его мировоззрение.

Мы выбрали санкции как средство давления на Россию. Многие поняли в Европе, что их смысл – испортить жизнь российскому народу, чтобы он в свою очередь проявил недовольство и «попросил» президента принять «правила игры». Но мы же начали с того, что Путин – это авторитарный правитель. И народ ни на каких выборах это свое недовольство не может реализовать. Надо определиться все же: может российский народ влиять на Путина или не может? А может, санкции – это только те обручи, которые еще более сплотят русских вокруг лидера?

Еще важный вопрос: а хотим ли мы, чтобы в России случился свой вариант Майдана и народ силой сверг Путина? А как быть с зашкаливающей общественной поддержкой президента? Кто пойдет его свергать: поклонники пармезана и завсегдатаи дорогих ресторанов? Или все же несколько тысяч боеголовок, сотни баллистических ракет, куча радиоактивных отходов и изрядное число людей, владеющих самым разным оружием, – это слишком опасный коктейль?

И вообще, кому все это выгодно? Пока говорят о том, что США могут начать продавать ЕС свой сланцевый газ, который им надо продавать, чтобы уменьшить давление на внутренний рынок. И Китай теперь приобретает в лице России стабильного покупателя и во многом – стратегического партнера, с которым много легче разговаривать, чем с США. Мир делится, как 23 года назад, на два лагеря, только теперь границы между мирами пройдут по-новому.

А русские туристы пока едут. Главное, чтобы эти туристы не захотели стать иммигрантами – ведь тогда они из источника средств станут потребителями и с собой принесут ту же манеру поведения, что все видят у Путина. «Пан или пропал» – это не просто пословица, это русский менталитет, и никуда от него не деться. Ну сядут на социалку, а она и так на ладан дышит.

Но все же есть надежда, что все потихоньку утрясется. На это надеются все, независимо от политических взглядов. Ведь есть большие общие проблемы: вот вирус Эбола распространяется, климат ведет себя странно, и вообще – что-то надо делать с мировой экономикой, с потоком беженцев в Европу.

На этом фоне хочется, чтобы Россия устойчиво обеспечивала нас сырьем, приезжали туристы, чтобы там была стабильность, и желательно – демократия, но, может, какая-то своя. Главное, чтобы не было войны. Выяснилось, что мир – это не данность, его надо действительно беречь и о нем заботиться.