Воззвание к семи банкирам во спасение рубля

Кому-то кажется, что наступит счастье, если Банк России поднимет свою ключевую ставку.

Капиталы, поджав хвосты, недовольно уползут в свои российские дома, не помышляя больше о бегстве за границу. Рубль успокоится и замрет, покачиваясь в штиле, и, взяв под козырек, будет готовиться к своему свободному и неспешному плаванию. И будет тишина, и начнет сиять солнце над российским финансовым рынком, ибо будет работать старый добрый закон: растет процент, ползет вверх доходность активов в стране – укрепляется ее валюта при открытом счете капитала.

Нет, тишина не наступит. И солнце сиять не будет. Потому что повышение процента, даже если оно вдруг произойдет в драматических размерах, может только приостановить ослабление рубля, но не сможет это сделать надолго.

Почему? Несколько ударных, но неприятных сил гнут рубль в сторону ослабления.

Во-первых, он по-прежнему переоценен. Неудивительно, если его «естественный» курс будет стремиться к 50 рублям за доллар, а может быть, и дальше.

Во-вторых, доллар укрепляется, идет потихоньку к своим (пока) 1,2–1,24 за евро, а может быть, и за эти границы, как ему технически предписано его 15–17-летними циклами (ослабление – 7–8 лет, усиление – 7–8 лет, эти циклы хорошо видны с начала 1970-х годов, с момента демонетизации золота). В 2001 – июле 2008 года – ослабление, а дальше началось укрепление доллара, пусть с отскоками, но год за годом. Это не может не давить вниз на рубль.

В-третьих, за три месяца на 25% упали мировые цены на нефть, а значит, и на газ, а еще раньше цены на металлы. Короче, на все экспортное сырье, дающее хлеб, воду, масло и пушки всему российскому народу. Цены на сырье – финансовые, они формируются на рынках деривативов Нью-Йорка, Лондона, Чикаго. Когда доллар укрепляется, цены на сырье обычно идут вниз. Плюс еще и скидки в отпускных ценах на нефть Саудовской Аравии, а за ней – Ирана, Ирака. Это падение цен на сырье и нефть в коридоре 80–90 долларов за баррель может быть надолго. Для резкого ухудшения состояния российской экономики достаточно года-полутора.

В-четвертых, кроме объявленных санкций, направленных на ограничение в России прироста добычи нефти и газа, есть еще и необъявленные. Официальная политика ЕС и США состоит в «диверсификации источников сырья», то есть в физическом снижении доли России (сегодня это одна треть) на рынке топлива Европы. ЕС – это почти 50% внешнего товарооборота России. Российская экономика – сырьевая. Если цены на экспорт будут падать, а сам он в своих физических объемах начнет сжиматься, то валюта такой страны неизбежно будет слабеть.

Что еще? Бегство капитала. Стали особенно высоки регулятивные риски внутри страны. Сверхвысокая налоговая нагрузка, разного рода «борьба с бизнесом», регистрации, раскрытия всего, вплоть до исподнего, и, наконец, ощущение того, что нарастают кризисные явления и экономику, счет капитала вот-вот закроют, – все это гонит деньги из страны. Как и в 1998 году, можно повысить ставку Банка России хоть до 150%, до бесконечности, и все равно капиталы будут уходить за кордон.

Или не повысить?

А может быть, Банк России решил всех разыграть и наказать тех, кто играет против рубля? Может быть, разговоры о повышении ключевой ставки – это просто хитрая игра Центрального банка, которому надоело растрачивать валютные резервы в надежде остановить падение рубля? И пусть проиграет тот, кто вчера забивал себе карманы рублями, рассчитывая на новое судьбоносное решение ЦБР? Рубль вчера резко укрепился, и СМИ были уверены, что его рост случился на слухах о будущем повышении ключевой ставки.

Что ж, это была бы новая, более сильная игра Банка России, который пока сражался с девальвацией рубля в лоб, простовато, растрачивая валютные резервы. За 2013–2014 годы их стало меньше на $100 млрд, почти на 20%.

Ах, как хочется увидеть другой, мускулистый ЦБР, который борется с провалами на рынке чем-то вроде приемов дзюдо и восточной философии. Есть масса способов притормозить рубль. Создать для него осторожный, управляемый спуск, а не телегу под горку. Валютный рынок не в руках Божьих, а Банка России (тоже с заглавной буквы) и малого числа крупнейших банков. Пять банков, из них четыре с госучастием – это больше 50% банковских активов страны. Двадцать банков – это больше 80% банковских активов. Плюс Банк России – потенциально слон в посудной лавке. 50% банков огосударствлено.

Договоритесь, милые. Притормозите рубль. Соберитесь за чайком. Покричите друг на друга. Ограничьте нормативами свои валютные позиции. Умерьте аппетиты к прибыли за счет курсовых разниц. Сделайте нам, как сказали бы в Одессе, манипулирование на валютном рынке. Торговый пул сделайте, пожалуйста. Ведь это разрешено всеми законами человеческими, когда система идет вразнос, и давно применяется центральными банками.

Не то – что? Дождетесь, что придут личности с насупленными бровями и повелят закрыть счет капитала и еще что-нибудь закрыть и отрезать, и сделают это в самой извращенной и командной форме, чтобы либеральный экономический блок, царствующий в высших сферах, мог когда-нибудь потом разводить руками и писать, и выступать, какие тяжелые уроки у России, а лично он, этот блок, ни в чем не виноват.

В любом случае наше шествие в мире неопределенности продолжается. 

Какие прогнозы?

Решение о повышении ключевой ставки ЦБР, если бы оно состоялось, не остановит бегства капитала. Разве что чуть-чуть затормозит. У этого бегства другие причины (регулятивные риски и налоги).

Не прекратится на длинной дорожке и падение рубля. Введение «свободного плавания» рубля станет еще одним сигналом к его падению и выводу денег. И возможно, что мы увидим рубль в интервалах 45–50 за доллар. А может быть, он уйдет и за 50 в будущем году. Девальвация на 25–30% – обычная вещь, произошла она и в этом году.

Таргетирование инфляции станет проформой, потому что в течение года таргеты придется неоднократно пересматривать, особенно вслед за тем, как государство начнет повышать регулируемые им цены и тарифы под давлением крупнейших монополий и Великого и Ужасного ЖКХ.

Зато такое решение ЦБР подтолкнет экономику ближе к пропасти. За ним – резкий рост процента по кредитам экономике, ограничение ликвидности, сжатие кредитов, подталкивание акций и облигаций к тому, чтобы рухнуть. Человек споткнулся и стал падать, так ему еще и толчок в спину.

И не один толчок

Только что поспело решение Федеральной резервной системы США о прекращении программы «количественного смягчения». Все то, что относится к курсу доллара, для нас имеет судьбоносное значение. Слабый доллар, как в 2000–2008 годах, – высокие мировые цены на сырье. Сильный доллар – низкие цены при прочих равных.

Ввиду важности вопроса здесь стоит остановиться и говорить чуть медленнее. С мая 2009 года по июль 2014-го активы ФРС выросли в 2,1 раза, банкноты в обращении – в 1,4 раза, ликвидность банков (средства на счетах в ФРС) – в 3,2 раза. Это и есть тот новый денежный материал (наряду со сверхнизкой ставкой процента), которым ФРС стимулировала возобновление экономического роста и снижение безработицы в США. Делалось это разными способами, «количественное смягчение» – только один из инструментов.

Даже при этой денежной накачке доллар был сильнее по отношению к евро и к корзине мировых валют, чем до кризиса 2008 года, а его траектория, при всех отскоках, показывала вектор на укрепление к другим валютам (кроме юаня, но это другая история).

Если отказ от «количественного смягчения» будет на деле означать (безотносительно других инструментов, которыми располагает ФРС) более сдержанный рост денежной массы и вместе с тем ФРС повысит свою учетную ставку, как собирается сделать в будущем, то результатом всех этих деяний станет очередное укрепление доллара.

А значит, более низкие мировые цены на сырье и новые импульсы к ослаблению рубля. А бедная, потрепанная наша экономика будет недоуменно озираться по сторонам и тихо шептать: «Где же моя венценосность? Куда все подевалось?»

Что делать? Как отвечать на эти вызовы? 

Об этом много и «программно» писалось.

Сегодняшняя Россия обладает более крупными возможностями для маневра, чем СССР в конце 1980-х годов, просто потому, что это рыночная экономика, приученная работать на глобальных рынках, но из-за легких нефтяных денег пренебрегшая своим собственным развитием. Поэтому легче найти ответ на эти вызовы не в том, чтобы замкнуться, милитаризоваться и в конечном счете проиграть, а в том, чтобы совершить новый либеральный поворот. Снизить налоги и регулятивные издержки, обеспечить легкий доступ к кредитам, снизить процент, упрочить права собственности, получить весь выигрыш от слабого рубля, резко расширить связи в Азии. И в результате укрепить Российское государство, предохранив его от распада, подобного тому, который случился в СССР вслед за падением цен на нефть в 1980-х.

Грубо говоря, сегодня Россия, а вместе с ней ее экономические ведомства, ее Центральный банк – мы на это надеемся – более сильные, рыночные и хитрые существа, чем была машина Советского Союза. Всему миру нужно надеяться на это и молиться за Россию, потому что финансовые кризисы и экономическая нестабильность в ядерной державе, обладающей современными стратегическими вооружениями, не была бы полезной ни для кого.