Фото: Владимира Саяпина / ИТАР-ТАСС

Кризис, падение доходов населения и угрожающие планы сокращений – такие вещи, казалось, должны побудить профсоюзы к энергичным действиям. Но все не так просто. Профсоюзное движение расколото. Оно измотано междоусобной борьбой за деньги, влияние и близость к власти. В итоге некоторые его лидеры больше заняты протокольными встречами с чиновниками и шествием под флагами «Антимайдана», чем трудовыми конфликтами. «Я был бы счастлив сказать, что вот, пришел кризис и для профсоюзов наступила золотая пора, но, увы, не могу», – замечает Сергей Храмов, известный профсоюзный лидер и один из руководителей Союза профсоюзов России.

– Каждый четвертый трудоспособный россиянин, если верить «Леваде», ожидает проблем с работой. Эти дурные предчувствия компании подтверждают планами массовых сокращений. Со стороны кажется, что все это должно стимулировать профсоюзное движение.

– На деле этого не происходит. Парадокс, но это так. Вообще в мире традиционно бастуют сытые, голодные выживают. У нас зарплата до сих пор состоит из постоянной части и переменной – премиальной. Нигде в мире такого нет, чтобы работника можно было лишить премии за какие-то его личные прегрешения. Премия – награда за общие успехи компании. То есть там отнять премию у конкретного работника нельзя. Это нонсенс. Но наши суды утверждают, что премирование, как и депремирование работника есть исключительное право работодателя. Как раз сейчас пишу по этому поводу кассацию после суда, где рассматривалось дело одного сотрудника канала ТВЦ. У него премия составляла 70% заработной платы. Там поменялось руководство два года назад, новое начальство стало увольнять старых работников, а оставшихся депремировать. Люди лишаются двух третей зарплаты, а московский суд не видит в этом проблемы! Так вот, пока зарплата будет зависеть от премий, работники не пойдут в профсоюз.

– Из-за страха потерять премию?

– Естественно. Допустим, рядом стоят предприятия ТНК-BP и «Сургутнефтегаза». В первой работник точно знает, сколько денег он получит, а во втором – нет.

– ТНК-BP стала «Роснефтью», теперь тут единообразие. Вообще, логика российского работодателя не выглядит бессмысленной: премия держит сотрудников в тонусе.

– Утверждение, будто с отменой премиальной системы работники перестанут работать, абсолютно ложное. Из него следует, что 97% российских работников – лентяи. Есть еще другая наша особенность: непонимание пользы коллективных усилий. В Лондоне собираются сократить 800 работников из многих тысяч – бастует все метро. Или, например, на днях уволили машиниста-диабетика из-за тестов, показавших алкоголь в крови. За него вступились коллеги: для корректных результатов требовался специальный алкотестер. И опять же: бастует все метро.

– Все за одного.

– Да, а у нас, как в том анекдоте: семеро убегают от одного с дубиной. Почему, их же семеро? Просто они же не знают, за кем из них гонятся. У нас привыкли выживать и отстаивать свои права в одиночку. Ход рассуждений такой: что стоит директору поднять зарплату мне одному? Выходит, что профсоюз в таком случае вроде как ни к чему.

– Ну, а если конкретно: чем профсоюз может помочь работнику, не удовлетворенному своей зарплатой?

– Сформировать требования, которые будут выгодны работнику и не будет отвергнуты работодателем.

– Почему же работодатель должен повысить зарплату?

– Его в этом необходимо убедить. И это, конечно, непросто. Начнем с того, что никто не отменял законов экономики: высокая зарплата работников – это высокая покупательная способность населения.

– Хотите сказать, что с таким аргументом вы идете к акционерам?

– Почему нет? Чем больше денег у народа, тем больше они продадут продукции. Я неоднократно говорил уже, что задача профсоюза – объяснить работодателю, что нужно начинать с себя в реализации концепции экономического роста.

Сергей Храмов. Фото: ИТАР-ТАСС / Юрий Машков

– В России работодатель – все чаще государство. С каким успехом вы ведет переговоры с ним?

– Поправлю вас: не государство, а государственные мужи. У нас, допустим, много трудовых конфликтов на железной дороге. Было бы Министерство путей сообщения вместо РЖД – было бы все иначе.

– И это важное различие, считаете, не формальность?

– В судах, к сожалению, разбираются с формальностями. Министерство не может изобретать собственные трудовые стандарты, а акционерное общество – сколько угодно. Да, государство – полноправный хозяин, контролирующий акции, но законы устанавливает директор. И это проблема, большая проблема.

– У нас госкапитализм. Государственный судья все чаще выносит решение о конфликте работника с государственной компанией либо компанией, близкой к государству. Не очень понятно, где тут место для позиции независимого профсоюза.

– Конечно, происходит давление на суд, даются указания. Но важнее другое: российские суды все реже отстаивают интересы работников. В теории трудовое законодательство, как часть гражданского, должно быть направлено на защиту более слабой стороны. Но в реальности трудовой кодекс содержит массу коварных статей, позволяющих когда угодно уволить работника и как угодно над ним измываться.

По одной из норм, если вам предлагают уменьшить зарплату – скажем, раза в три-четыре, а вы не согласны, то подлежите увольнению, но не по инициативе работодателя, а якобы по собственной инициативе. Или вот еще: работник отказывается от написания объяснительной или от ознакомления с бумагой, где ему объявляется выговор. Тогда составляется акт об отказе. Я сплошь и рядом в судах обнаруживаю эти акты об отказах. Работник при этом слыхом не слыхивал о каком-то выговоре, а его увольняют за «систему» – пару выговоров. Причем если раньше суды проверяли обоснованность претензий, то теперь в массе своей принимают сторону работодателя. Просто говорят: «Есть акт, мы ему верим». Кстати говоря, моя горячая рекомендация всем работникам, которым угрожает увольнение по сокращению: не писать заявление на увольнение по собственному желанию. Чем бы ни угрожали, никогда этого делать не нужно. Если человека сокращают, он, во-первых, имеет право на двух-трехмесячное выходное пособие. Во-вторых, если у него есть кредиты, банки будут обязаны прекратить начисление пени на просроченный долг.

– Вернемся к профсоюзному арсеналу. Забастовки тоже не работают из-за прокурорского давления и телефонного права?