Дмитрий Феоктистов / ИТАР-ТАСС
Благодаря пропаганде в российском обществе сформировалось универсальное объяснение многих наших проблем: страна «встает с колен», но это вызывает желание «известных сил» поставить нас на них снова. Однако задолго до того, как был придуман этот чудный аргумент, существовал другой ответ на вечный вопрос: Россия сталкивается с массой вызовов по естественной причине – из-за крайне сложных климатических условий.
С различной эмоциональной нагрузкой самые разные авторы – от дилетанта Андрея Паршева до академического исследователя Клиффорда Гэдди – развивали мысль о том, что Россия (или, по крайней мере, ее отдельные регионы) неконкурентоспособна по причине неблагоприятного климата и крайне высоких затрат на отопление, энергоснабжение и транспорт.
В пользу этого тезиса приводилась и приводится масса аргументов; суммируя, можно свести их к следующим:
1) Россия – холодная страна, и нигде больше в мире такие крупные города и промышленные центры не расположены в столь неблагоприятных районах (Новосибирск, по методологии Гэдди, является самым холодным из городов-миллионников в мире – см.: Gaddy, Clifford and Ickes, Barry. Bear Traps on Russia’s Road to Modernization, London, New York: Routledge, 2013, table 3.2, р. 32);
2) инвестиции в нашу промышленность никогда не будут выгодными, так как в России бóльшая часть средств тратится (и будет тратиться) на строительство зданий и сооружений, а не на покупку оборудования и технологий, а значительная доля оборотных средств уйдет на энергоснабжение;
3) в стране невозможно современное сельское хозяйство, так как «в Московской области кукуруза достигла зрелости только один раз за более чем сто лет выращивания, в 1996 году»;
4) при прочих равных в России приходится тратить на отопление и энергоснабжение куда большую долю валового продукта, чем в массе более успешных государств.
Средний россиянин живет при так называемой подушевой температуре января −12,6˚, тогда как средний канадец при −8,9˚
Большинство этих утверждений, взятые сами по себе, фактологически верны. Средний россиянин живет при так называемой подушевой температуре (по Гэдди) января −12,6˚С, тогда как средний канадец при −8,9˚С (см.: Gaddy, Clifford and Ickes, Barry. Bear Traps on Russia’s Road to Modernization, рр. 30–31). Россия потребляет для собственных нужд больше газа, чем Япония, Германия, Великобритания, Франция, Италия, и Турция, вместе взятые, хотя эти страны обладают суммарным ВВП, превосходящим российский в 11,5 раза (если рассчитывать показатели по итогам 2015 года с учетом текущего курса валют; IMF, World Economic Outlook Database, April 2016). Значительное число сельскохозяйственных культур, в большинстве стран составляющих основу аграрного сектора, действительно не могут культивироваться у нас.
Однако остается много вопросов.
