Александр Лебедев.
Фото: Константин Саломатин для Slon Magazine
Уже с порога кабинета главы Национального резервного банка нетрудно заметить, чем живет его хозяин. Только и разговоров что об офшорах и расследованиях. Александр Лебедев с энтузиазмом обсуждает последние новости по тлеющему панамскому скандалу, надеясь, что тому удалось всколыхнуть глобальное общественное мнение, надавить на политиков и стать началом конца славной истории офшоров.
Бизнесмен говорит, что потратил минимум треть жизни на расследование финансовых хищений и разоблачение хитроумных схем вывода капитала за рубеж. Горькая ирония в том, что, сражаясь с российской, а теперь уже и глобальной коррупцией, Лебедев не смог избежать мошенничества в собственном банке. На его столе – внушительного размера папки к кипрскому процессу. Александр Лебедев инициировал его против бывшего гендиректора НРБ, которому некогда доверил руководство банком, пока работал депутатом Госдумы.
«Я всегда считал, что у меня в холдинге офшоров двадцать, зачем [Анатолий] Данилицкий еще сто накашлял, я не очень понимаю, – говорит бизнесмен о своем давнишнем партнере, с которым крупно поссорился семь лет назад, а сегодня судится в кипрском суде по делу о хищении €122 млн. – Впрочем, теперь понимаю, – добавляет Лебедев, театрально выдержав паузу, – эти офшоры нужны, чтобы двигать деньги, отмывать их, прятать и воровать. Вот и все».
– На волне, поднятой панамским скандалом, официальный Лондон хочет создать глобальный антикоррупционный центр, который будет расследовать дела проворовавшихся элит и возвращать украденное. К инициативе вроде бы присоединились США, другие западные страны и Интерпол. Тем временем Интерпол отказался разыскивать экс-главу «Банка Москвы» Андрея Бородина – человека, которым вы обычно открываете длинный список беглых банкиров-мошенников. Чем объясните такой диссонанс?
– Помните, как доктор после операции говорил пациенту. У меня есть две новости – плохая и хорошая. Плохая – ампутировали ваши ноги. Хорошая – нашли покупателя для ваших калош. Я, конечно, иронизирую. Но если серьезно, посмотрите мою статью в New York Times.
– Я ее читал.
– С ней ознакомилось много политических лидеров различных стран мира. Я им лично ее показывал.
– Кому, например?
– Не важно, говорить об этом неприлично. Скажу только, что статью под заголовком «A World Corruption Police» (его придумал редактор New York Times) прочитали влиятельные люди. И заложенные в ней идеи, как видите, начинают потихоньку воплощаться. Возьмите вчерашнюю статью (автор колонки историк и публицист Анна Эпплбаум. – Slon) в другой уважаемой газете – Washington Post, с фотографией Лужкова, о том, что, ребята, вы сделали центр борьбы с глобальной коррупцией там, где эта коррупция процветает. Собственно систему отмывания грязных денег американцы с англичанами и придумали, поэтому офшоры находятся на подчиненных им территориях – в Великобритании или США, в каких-нибудь штатах Невада или Делавэр. Открыть там офшор не труднее, чем счет в банке. Поверьте мне, на Кипре или BVI (Британские Виргинские острова) вы это сейчас делать замучаетесь – особенно тяжело приходится русским, кстати. А Делавэр – раз плюнуть, никто ничего не спросит. Так что странно, конечно, что козел, который ест капусту, ее и охраняет.
– Но это лучше, чем ничего.
– Если по понятным причинам инициатива [британского премьер-министра Дэвида] Кэмерона в создании международной структуры по борьбе с коррупцией вызывает у нас сомнения, почему бы не создать свой собственный центр – с китайцами, индусами, с белорусами, в конце концов?
– Путин и Лукашенко сообща будут бороться с глобальной коррупцией. Это вы продолжаете иронизировать, надеюсь?
– Да почему же? Вот вы сами упомянули Бородина. Человек явно украл здесь миллиарды долларов – и это никаких сомнений не вызывает. Никакой политики, никто его за нее не преследует. Он в отличие от Пугачева даже сказать не может, что он бывший друг [Путина], а теперь вот диссидент, хотя Пугачев, безусловно, врет – он просто обычный мошенник. Первый украл приблизительно $5 млрд, второй – $3 млрд. Большие суммы, сравнимы только с подвигами [экс-главы ВТА-Банка Мухтара] Аблязова. Бородин – плоть от плоти нашей коррупционной чиновничьей системы, правая рука Лужкова. «Банк Москвы» – государственный банк, Бородин как-то из него себе акции открыжил, потом их за миллиард продал, еще несколько миллиардов оттуда просто вывел под крышей Юрия Михайловича и его жены. Однако Бородин получил политическое убежище. Почему политическое убежище у обычного мошенника?
– Позвольте только я вас об этом спрошу – да, почему?
– А так система работает английская. Он пришел к хорошим юристам, какой-нибудь Сlifford Сhance или Allen & Overy. Заплатил им много денег, а они ему: ничего не бойся, защитим, получишь политическое убежище, гражданство, только плати, и все будет путем. Дальше он нашел поддержку в Палате лордов, нанял PR-агентство какое-нибудь, вроде Bell Pottinger.
– То есть этого достаточно, чтобы британские официальные лица вынесли ожидаемое от них решение, поверили, что перед ними реальный диссидент?
– Безусловно, в бумагах, которые получал Home Office, есть какие-то досужие домыслы, что Бородин – политический изгнанник. Типа такой князь Курбский. Ну чушь же, просто полная ерунда.
– Не будем недооценивать убедительность таких аргументов для британцев, когда речь идет о российском чиновнике, пускай даже московского уровня.
– А что британцы? Что хорошего, что простые жители Лондона не могут купить толком никакой недвижимости из-за таких бородиных и их грязных денег? Кстати, лейбористы эту тему наверняка используют на выборах. Когда Бородин покупает себе дом за 140 млн фунтов, что получает британская экономика, кроме комиссии риелторам, гонораров адвокатам и пиарщикам? Ну, допустим, нанял он конюха, пару садовников, пять горничных.
– Рабочие места.
– Смешно.
– И все-таки не упрощаете ли вы совсем простых жителей Лондона. Люди смотрят BBC, читают газеты. Просто репутация российской власти такова, что любой, даже самый самозваный диссидент вызывает у них сочувствие.
– Да перестаньте, это не так. Как раз простые-то жители Лондона все отлично понимают. Они против всех этих бородиных, пугачевых и аблязовых, которые скупают особняки и поместья. Они осознают весь этот вред от грязных денег – русских, итальянских, бразильских, африканских, арабских. Эти деньги проходят сквозь английскую экономику, мимо нее. В прошлом году я читал лекцию в одном из колледжей Кэмбриджа для девяти десятков руководителей антикоррупционных ведомств ведущих западных стран – от Скотленд-Ярда до австралийцев и новозеландцев. Люди [медиамагната Руперта] Мердока из Times потом привели мои слова про Лондон как помойку, где отмываются грязные деньги.
– А вы этого не говорили?
– Они выдернули мою фразу из контекста, представили меня врагом Лондона. Лондон – ну да, крупнейший в мире финансовый центр, но послушайте, я же не считаю, что там все деньги грязные. Хотя…
– …хотя что?
