Александр Щетинин
facebook.com
Агентство «Новый регион» никогда не относилось к российским медиа первого ряда, а его основатель Александр Щетинин никогда не был суперзвездой. Его имя попадало в новости только дважды – два с половиной года назад, когда Щетинин уехал жить на Украину, и теперь, когда его нашли мертвым в его киевской квартире с пистолетом под стулом и с предсмертной запиской.
Эмиграция и смерть – две точки, через которые легко провести прямую линию, хотя, наверное, это только впечатление, основанное на накопленном за эти два с половиной года опыте антипутинских россиян на антипутинской Украине. Речь здесь не только о смертях, хотя в том, что Щетинин погиб на сороковой день после убийства Павла Шеремета, можно при желании найти какой угодно роковой символизм; россиян на Украину за эти два с половиной года уехало много, но каких-то ярких и заметных примеров благополучно сложившихся судеб нет в принципе. Как будто надпись «ничем хорошим это не кончится» идет титром и в ролике с одетой в вышиванку Марией Гайдар, читающей по-украински стихи Шевченко, и в войне российско-американского журналиста Сергея Лойко против фотографа Минобороны Украины Дмитрия Муравского (Лойко обвинил Муравского в постановочных фотографиях, и министр обороны Степан Полторак уволил фотографа, несмотря на протесты многочисленных его поклонников), и в менее заметных сюжетах с политическими активистами, деятелями медиа и просто протестными обывателями, по разным причинам сменившими Москву на Киев.
За последние годы из России уехали многие оппоненты действующей власти, география новой эмиграции обширна и разнообразна. Но разницы между, скажем, Литвой и, например, Швецией для российского оппозиционера нет – живи себе, зарабатывай гражданство, ходи на работу или, если остаешься активистом, пикетируй посольство, давай интервью и выступай на тематических конференциях. Единственная страна, в которой российский эмигрант никогда не будет таким, как во всех остальных странах, – это Украина.
